Интересно, с каким расчетом маг позвал этих людей? Вряд ли он надеялся, что воинов остановит нежелание лошадей идти через лес по бездорожью. Но и не знать о том, что животные станут сопротивляться, не мог. Хотя с каким азартом Армун склонялся над каждой новой травинкой, говорило о том, что он, скорее всего, вообще не задумывался об этой проблеме.

Мы ходили по лесу до тех пор, пока солнце не начало клониться к закату, а от влажной земли не повеяло холодом. Армун посетовал, что некоторые растения лучше собирать как раз ночью. Но без знаний местности будет сложно — можно свалиться в темный овраг или заблудиться. Поэтому, кинув последний взгляд на окружавшие нас деревья, забрал поводья своей лошади и позволил воинам вывести нас на дорогу.

В город въехали, еще засветло. Даже успели заскочить в лавку травника, хоть мне и хотелось поскорее отправиться домой. Потому я не очень расстроилась, что Ливии там не оказалось. Сил на то, чтобы получить хоть какое-то удовольствие от своей затеи, не осталось. Но её отец, которого я видела лишь раз, издалека, оказался рад нас принять. Конечно, он узнал меня — всё же жителям давно было известно о моем приезде в город и каким-то образом многие уже давно знали меня в лицо. Уважительно поклонился Армуну, хоть и поглядывал на него с подозрением. А после с живым интересом стал предлагать свои товары, охотно отвечая на вопросы мага о том, как и в какое время были собраны те или иные цветы и листья, способах их засушки или настоек, если сушить растение было нельзя.

Воины, отправленные нам в сопровождение на время прогулки в лесу, покинули нас сразу, как мы въехали в город и оказались на оживленных улицах. Потому я скучала в одиночестве, равнодушно разглядывая связки трав и ингредиенты животного происхождения, едва прислушиваясь к разговору двух мужчин.

Владелец лавки не был оборотнем. Потому, только как смущение от визита важных господ прошло, с видимым удовольствием рассказывал о своем товаре. И то, что в лавке находились маг с сильным даром, его ни капли не смущало. О своем присутствии молчу — всё же я считала себя своей в городе. Да и дочь лавочника была оборотнем — ему не привыкать.

Маг с торговцем уже складывали выбранный товар и готовились к расчету, когда дверь лавки распахнулась и на пороге появилась Ливия.

— Отец. Извини, я задержа… — она остановилась на полуслове, уставившись на нашу компанию. Оба мужчины и я обернулись к вошедшей девушке.

Сначала Ливия взглянула на мага, стоявшего рядом с её отцом. На лице её отразился ужас — всё же она почувствовала силу гостя сразу. Затем перевела взгляд на отца, будто желая убедиться, что маг не успел ничего с ним сделать. И лишь потом посмотрела на меня. Мне показалось, но вроде на мага она смотрела с гораздо меньшим страхом.

— Здравствуйте, — девушка быстро взяла себя в руки и поклонилась.

Армун окинул Ливию равнодушным взглядом и сказал:

— Теперь понятно, откуда в этой лавке травы столь хорошего качества, — и снова повернулся к торговцу. — Тогда я думаю, что нет смысла сомневаться в качестве товара. Я возьму ещё это, и эти добавьте столько же.

Пока маг перебирал травы, я наблюдала за Ливией. Но даже комплимент мага не стер страха с её личика. Жаль, подумала я, чуда не случилось, искра не зажглась. Да я на то и не рассчитывала. Но Армун и Ливия и правда смотрелись рядом весьма интересно.

Ливия ходила по лесу в задумчивости, совсем не замечая ростков ранних трав под ногами. Её жизнь складывалась не так, как она рисовала её в своих мыслях. И это не могло не расстраивать, хоть она и не показывала вида, будто что-то не так.

Как они с отцом поселились в Фаргире, она не помнила. Ей казалось, что она жила здесь всегда. Но отец говорил, что они переехали в город оборотней, когда маленькой Ливии было четыре года, после смерти её матери. Отец не часто говорил о своей жене, но вспоминал с теплотой. Именно от неё девочка унаследовала дар оборотня. И именно из-за этого дара погибла мать.

Дар матери был слаб. Она едва умела превращаться, хоть и обладала более сильными, чем у простого человека, чувствами и присущими женщинам-оборотням обаянием и привлекательностью. Однако это не помешало странствующему магу убить её. Да, тогда маги, особенно на окраинах империи, не были так терпимы оборотням, как сейчас. Даже несмотря на то, что император признал право на жизнь одаренных силой зверя, а на севере один из сильнейших оборотней того времени даже начал отстаивать город, гонения одаренных силой зверя долгое время не прекращались.

Отец Ливии знал о страшном даре своей жены, но искренне любил её. Так же сильно, как любил их единственную дочь. В тот злосчастный день он бежал вместе с малышкой, бросив умирать жену. Нет, не потому что был труслив. А потому что они оба — и отец, и мать — понимали, что против мага он, обычный человек, даже не воин, абсолютно бессилен. Всё, что он мог — бежать и спасти их дитя.

В тот день он потерял всё — жену, небольшое, но прибыльное дело, дом. И бежал в молодой город оборотней через всю империю, чтобы его дочь не познала той же участи, что и родившая её женщина.

Ливия не знала, какие трудности встретили её отца на пути к Фаргиру и в самом городе. Не знала, и о том, был ли он счастлив здесь. Она не спрашивала, а отец никогда не жаловался. Всю свою жизнь, которую помнила Ливия он посвятил воспитанию дочери. Изучил травничество, чтобы Ливия могла использовать свой дар во благо людям и не нажить ненужных врагов. Научился делать из этих трав настойки и целительные мази, вновь открыл лавку, чтобы Ливия не занималась всю жизнь черной работой.

Отец дал девочке всё, что мог. Покупал ей красивые платья и куклы у приезжих торговцев. Научил тому, что узнал сам. Пусть в детстве ей не очень хотелось изучать травы и сидеть над учебниками, складывая цифры и выводя буквы. Но сейчас сбор трав и приготовление настоек приносили ей удовольствие. А умением считать и писать она выгодно отличалась от многих соседей, не знавших этих наук. И теперь была способна самостоятельно управлять лавкой, когда отец отойдет от дел.

Ливия могла бы назвать себя счастливой. Но вся жизнь рухнула в тот день, когда она повстречала Виена Онсура.

С тех пор, как Ливия из неказистой девочки-подростка стала весьма видной девушкой, недостатка во внимании со стороны противоположного пола она не испытывала. Как любая красивая девушка она быстро научилась различать тех, кто желал краткой, но непозволительно близкой связи, а кто имел серьезные намерения. Она уже встречалась с парнями, хоть эти отношения оказались не слишком длительными. Знала горечь предательства и умела отказывать неугодным кавалерам. И потому, несмотря на юный возраст, считала, что хорошо разбирается в мужчинах.

С Виеном было всё иначе.

Сначала Ливия посчитала его гостем города. Он был одет не так, как одевались местные мужчины. Более тонкие ткани и сложный крой одежды говорили о том, что он мог приехать сюда с кем-нибудь из южных лордов. Цепкий скучающий взгляд, которым он оглядывал улицы подсказывал, что мужчина в городе впервые. Он не был ни магом, ни оборотнем, но в нём, будто аура одаренного, чувствовалась сила.

Сердце девушки затрепетало в тот же миг, как она увидела мужчину. Она резко остановилась, отчего на неё налетел спешащий по своим делам сын сапожника. Тот выругался и побежал дальше. А девушка присела, чтобы подобрать собранные травы, рассыпавшиеся из выпавшей корзины.

— Я помогу, — мужчина присел рядом и стал собирать лежащие в дорожной пыли листья.

Ливия подняла на него взгляд и снова замерла. Лицо мужчины не выражало никаких эмоций. Он даже не смотрел на неё, как смотрели другие. Но руки ловко собирали травы, пока она беззастенчиво разглядывала его, попеременно то краснея, то бледнея.

— Я Ливия! — крикнула она ему вслед, когда мужчина встал и пошел дальше по своим делам.

— Приятно познакомиться, — ответил он, лишь обернувшись в пол-оборота, но не останавливаясь.