— Диана, — как-то настороженно позвал меня папа, отнимая мои руки от шеи.

— Что это? — так же недоуменно спросила мама.

— Лари, что с тобой произошло?

— Я нашел его! — в комнату вихрем ворвался Валатиен.

Сделав несколько шагов, друг замер, глядя на меня. Я же с любопытством и восхищением рассматривала его. Богатый камзол, повседневная королевская мантия. Регалии уже открыто заняли свои места, поблескивая синевой камней.

— Лариниэль…

— Ваше Величество, — я полушутливо склонила голову.

— Боги, вот только ты не начинай. Я король пока что неофициально, но тебе даю дозволение… Нет, приказываю никогда мне не кланяться.

— Посмотрим. К тому же я не твоя подданная.

— Уверена? Листик-то на дереве качается.

— Что? — я замерла, не веря в услышанное.

— А вот, — Вал подмигнул мне. — Я знал, что с тобой все будет хорошо.

— Валатиен, — позвал папа и протянул вперед ладонь. В нее тут же перекочевал небольшой ключик. — Спасибо!

Мама с улыбкой встала и протянула вперед руки. Оказывается, на ее, как, впрочем, и на моих запястьях, до сих пор находились браслеты. Те самые, блокирующие, похожие на кандалы.

С тихим щелчком открылся сначала один, затем другой. С глухим стуком они упали под ноги родителям. Папа поднял руки, но так и не коснулся лица мамы, бережно обводя воздух вокруг.

— Арид, — на выдохе прошептала она, — я тебя чувствую.

— И я тебя чувствую, — хрипло ответил папа.

Он наконец-то обнял ее и, наклонившись, коснулся губ в трепетном, неспешном, полном любви поцелуе. Я шмыгнула носом и прикрыла глаза, с наслаждением ощущая, как окончательно восстанавливается и укрепляется связь с мамой.

— Боги, — сдавленно просипел Рантор. Кровать возле меня прогнулась. — Как это…

— Что это? Мрак, Свет, пощадите, — это уже Валатиен.

Открыв глаза, поняла, что оба смотрят именно на меня.

— Вы чего?

Папа, отстранившись от мамы, с улыбкой посмотрел на меня. Вздрогнув и напрягшись, замер. Лицо его медленно вытянулось.

— Да что происходит-то⁈ Что со мной⁈ — я начала нервничать.

Валатиен молча подошел и протянул невесть откуда взявшееся зеркало. Взяв его, пристально всмотрелась в отражение. Я как я. Даже не осунулась. Волосы в небольшом беспорядке. Ничего столь ошеломляющего.

— И чего вы… — стоило мне повернуть голову, как взгляд уловил что-то на шее, — Не поняла. Это как? — покрутила головой в разные стороны. Под ушами, именно в том месте, где совсем недавно беспокоили неприятные ощущения, красовались руны. Справа сиял теплым золотом знак Света, а слева — рубиновой вязью, Мрака, — Это издевательство какое-то, — я потерла золотой узор пальцами.

Стоило коснуться его, как откуда-то пришла волна доброй насмешки, и я точно понимала, что она принадлежит Свету. Как же это странно. Неужели моя жизнь настолько ценна, что необходим подобный присмотр? Пришедшая волна ощущений подтвердила, что да, я настолько важна и нужна.

— Диана, а чьи это эмоции? — настороженно спросил папа.

— Это Свет, — от самых родных я скрывать подобное не собиралась. К тому же, меня никто и не остановил.

По-хорошему, нужно было бы испугаться, что мою жизнь могут настолько контролировать. Однако я почему-то была уверена, что без крайней необходимости ни Свет, ни Мрак в мою жизнь не вмешаются.

— Верховный! — кто-то активно и очень громко забарабанил в дверь.

— Ваше Величество! — буквально через секунду послышался второй взволнованный голос.

— Маиниэль, оставайся с дочерью, — резко сказал папа и направился к выходу из комнаты.

Переглянувшись, вслед за ним пошли и Вал с Рантором. Из-за закрывшейся двери были слышны лишь неразборчивые звуки. Мы с мамой замерли, в ожидании чего-то. Через пару минут вернулись задумчивые мужчины.

— Что случилось? — осторожно спросила мама.

— Отступники… — Валатиен потряс головой.

— Все отступники одновременно рассыпались в прах, — закончил за друга папа.

— Как? — охнула мама, садясь в кресло возле кровати.

— Никто не знает, — сказал Рантор.

— Я знаю, — уверенно произнесла, вновь ощущая насмешливую волну, идущую как будто отовсюду.

— Диана, — нахмурившись, позвал меня вмиг посерьезневший папа, — что именно тебе сказал Проклятый Свет? Ты должна рассказать нам все, — Верховный, да, сейчас именно Верховный, прищурился. — Мы слушаем тебя.

— Все уже закончилось… — начала было я.

— Лариниэль! — это уже не выдержал Валатиен. Вот уж от кого я подобных интонаций совсем не ждала. — Это нужно для суда.

— Судить Ааритана будут Боги, — продолжала упираться я, поежившись от накатывающих воспоминаний.

— Ветерочек, — мама ласково погладила меня по руке, — расскажи, станет легче.

Губы задрожали. Из груди вырвался рваный выдох. Зажмурившись, я рассказала на этот раз абсолютно все. Окончательно потеряться в чувствах и эмоциях не дала рука мамы, по-прежнему поглаживающая мою ладонь. Под конец рассказала и о новой расе, первой представительницей которой стала, чем повергла родных в полнейшее оцепенение.

Повисшую тишину разорвал мамин мелодичный, немного нервный смех. Обернувшись к папе, она сказала:

— Новая раса. Кто бы мог подумать… Это же надо было так постараться!

Папа кашлянул и отвел взгляд. Я тоже не выдержала, рассмеявшись. Мне действительно стало легче.

— Ваше Величество! — в дверь вновь постучали.

— Прости, Лана, мне нужно идти. Я обязательно зайду позже.

Валатиен непринужденно улыбнулся и направился к выходу. Вроде бы все хорошо, но этим спектаклем он может обмануть кого угодно, только не меня. Излишне прямая осанка, чеканный шаг, легкая морщинка на лбу. Все это свидетельствовало о крайней степени бешенства моего всегда сдержанного друга. Коснувшись связывающей нас руны, послала эмоцию спокойствия, постаравшись вместить в нее всю свою заботу и поддержку. Получив теплый ответ, немного успокоилась, откинувшись на подушки.

— А где дедушка? Ребята?

— Они все помогают в лекарском корпусе.

— Много раненых? — спросила, затаив дыхание.

— Достаточно, — ответил папа, — но не переживай, многим уже оказана помощь.

— Простите. Мне нужно было быть внимательнее, — я шмыгнула носом.

— Птичка моя, что ты? — папа подошел ближе и обнял нас с мамой. — Ты сильная, смелая. Ты справилась.

В этот самый момент поняла, что теперь все невзгоды окончательно закончились. Мы вместе, рядом и обязательно все будем счастливы. Уж я приложу к этому максимум усилий.

Вот только прикрыла глаза, наслаждаясь теплом и заботой родителей, а тут раз, и за окном уже темно. Сев на кровати, потерла ладонями лицо. Боги, как же я устала. Хочу спокойствия и мирной жизни.

— Замуж хочу, — буркнула себе под нос и потянулась до хруста в позвонках, — Пусть хоть что-то в моей жизни пройдет ожидаемо и запланированно, — и сама же рассмеялась абсурдности слов, адресованным тишине и темноте.

Однако, как оказалось, у меня был еще один слушатель, который поспешил объявить о своем присутствии тихим шепотом:

— Могу с этим помочь, — горячие руки легли на мою талию.

— И-и-и! — тонко завизжала я и, извернувшись, пихнула кого-то позади локтем.

— Куда же ты опять побежала? — бархатный смех заставил поежиться, а затем расслабиться и привалиться к сильной груди.

— Ты меня так с ума сведешь.

— А ты привыкай о своих желаниях говорить мне, а не пустой комнате.

— М-м-м. Тогда скажу это тебе прямо в лицо, — я вывернулась из объятий и развернулась, посмотрев прямо в глаза Рантора. — Хочу стать твоей женой. Хочу все последующие радости и невзгоды встречать рядом с тобой. Знаешь, благодаря Антарту и его угрозам, я осознала, насколько скоротечна и хрупка жизнь. Больше ни минуты не хочу тратить впустую.

— Любимая, — в одном этом слове слились и восхищение, и надежда, и любовь.

— Я тебя очень внимательно слушаю.