Друзья Павла под стать сына мэра: зажравшиеся скучные мажоры, которые передвигались по яхте, словно сонные мухи по стеклу. Весельем здесь и не пахло. Пафосом — да. Бросила короткий взгляд на Найка, но тот выглядел отстраненно, хотелось даже немного встряхнуть его. Я сегодня планировала произвести неприятное впечатление на Павла и заставить его передумать сближаться со мной, а не помереть со скуки.

— Можем отплывать, все собрались, — Павел под одобрительное вялое гудение вошел на мостик и вальяжно прошелся между гостями.

Вначале всё шло идеально. Потенциальный муж не навязывал своего общества, предпочитая компанию своих друзей. Стоило нам ступить на палубу, появились первые косые взгляды и смешки. Некоторые друзья Павла откровенно хихикали, поглядывая на моего спутника. Мой потенциальный кандидат в мужья недовольно хмурился, бросая в нашу сторону красноречивые взгляды. Что, больше не хочется со мной породниться?

— Возьми нам выпить чего-нибудь, — я жестом указала в сторону столика с напитками и удовлетворенно вздохнула.

Праздновать победу было рано, но я определенно чувствовала этот тонкий шлейф аромата свободы. Найк пожал плечами и без слов направился в указанное место. Дикарь, даже не спросил, что именно я предпочитаю пить. Как же с ним сложно. То опаздывает, то халатно относится к своей спутнице.

— Златочка, не знала, что ты тоже будешь, — от голоса, прозвучавшего за моей спиной, по спине поползли предательские мурашки.

Емельянова, моя одногруппница, светская львица и жуткая сплетница, лениво и медленно опустилась на стул, стоящий рядом со мной. Вот чьего общества мне хотелось меньше всего. На втором курсе, мы даже были соперницами, принимали участие в конкурсе «Мисс университет». Емельянова тогда обошла меня. Наверняка, эта глупая курица спала с кем-то из членов жюри. Иначе, как объяснить, что она вышла в финалистки, с таким-то длинным носом?

— Вот, решила разнообразить вашу скучную компанию, — я повернулась к ней, нацепив «вежливо-доброжелательную» улыбку.

— И тебе это удалось! — Карина радостно закивала и бросила заинтересованный взгляд в сторону Найка. — Слушай, где ты откопала такой экземпляр? Я его нигде не могла видеть прежде? Что-то мне кажется его лицо знакомым.

— Нужно знать рыбные места, Кариша.

Я лихорадочно подбирала нужные острые слова. Завтра наш диалог в универе будет не знать только глухой. Цель: оттолкнуть своей выходкой Павла, но не стать посмешищем в университете.

— Ужас. И ты бываешь в таких местах? Там ведь антисанитария.

Открыла рот, чтоб бросить заклятой сопернице взаимную колкую фразу, но увидела худощавую фигуру Найка, которая неумолимо приближалась. Ох, нет, только не сейчас. Если этот неформал откроет рот и скажет что-нибудь глупое, в его стиле, это будет катастрофа. Емельянова меня засмеёт. И завтра я не пойду в университет, а буду сгорать со стыда дома. Реветь в подушку и проклинать чертовы сплетни. Грозные взгляды, что я красноречиво бросала парню, не помогли, Найк подошёл и протянул бокал белого вина.

— Привет, я Карина, — девушка томно улыбнулась, чуть подалась вперед, чтоб было видно шикарное декольте и протянула руку парню, будто желая того поприветствовать.

Начались эти дурацкие игрища по перетягиванию внимания парня. Что ж, Емельяновой в этой игре не было равных. Уж мне ли не знать.

— Найк, — парень равнодушно посмотрел на протянутую руку, но не шевельнулся.

— Хм, — Емельянова прищурила глаза, продолжая сканировать моего нового «друга» взглядом. — Откуда у тебя такое странное имя?

— А я и не сказал, что это имя. Просто вы можете ко мне так обращаться.

— Зачем такие сложности? Скажи мне, как тебя зовут.

— Нет. Имя я берегу для друзей.

Карина с нескрываемым любопытством разглядывала парня. Что ж, скромностью ее природа не наделила. Я хотела её толкнуть и заставить оставить нас в покое, но между ними будто немая борьба происходила. Они минуты две играли в гляделки, в которой, как ни странно, выигрывал парень. Найк смотрел на неё с вызовом, гордо вздернув подбородок. Ох, я знала этот едкий взгляд, от которого мурашки бегут по телу. И откуда в этом костлявом теле столько наглости?

— Я определенно с тобой раньше виделась. Не напомнишь, при каких обстоятельствах? Никак не могу вспомнить.

— Я тоже редко запоминаю лица. Скорее, части тела. Если мне не изменяет память, то у вас должна быть роза в районе…

— Вспомнила! — быстро выпалила Карина и жестом попросила парня остановиться. — Я вспомнила твои глаза. Да, как же я могла их забыть! Ты тату-мастер.

Парень кивнул и с интересом нырнул взглядом в декольте моей соперницы. Вот гад.

— Я тоже помню ваши большие… глаза.

Господи, и этот туда же. Ну, по крайней мере, с ориентацией его всё ясно.

— Надеюсь, ты ведь умеешь хранить секреты? — Емельянова томно хлопала длинными ресницами, заметив заинтересованный взгляд. — Ты ведь никому не скажешь, где я делала себе татуировки?

— Боже, Карина, — я не могла больше этого выносить. — Мне кажется, ведь мужской состав академии уже в курсе, где у тебя, что и как.

— Не суди по себе, дорогая. Лично я, очень тщательно отбираю мужчин. И не пускаю в свою постель кого попало.

— Конечно. У потенциального кандидата должна быть золотая кредитная карта и внушительный счёт в банке.

— Я знаю себе цену. И тебе советую не размениваться по мелочам.

Емельянова развернулась и ушла. Она всегда так делает, оставляет последнее слово за собой. Только мне и дела нет до её мнения.

— Странные вы, богачи. Собираетесь в стаи и пытаетесь укусить друг друга побольней.

Знаешь, это ведь ты только что отказался назвать своё имя, — отпила немного шампанского из бокала, поморщилась, когда колкие пузырьки коснулись носа. — И кто кусается теперь?

Сдавленно хихикнула и покашляла в кулачок. Что он вообще знает о нашей жизни?

— Я — чужак, — он забрал у меня бокал. — Отдай, еще захлебнешься, чего доброго.

— О, это можно считать проявлением заботы?

— Ни в коем случае. Я только домой хочу добраться в целости и сохранности.

— Грубиян, — с неприязнью посмотрела в его сторону.

Парень отвлекся на звонок мобильного телефона. Он даже разрешения не спросил, ответил сразу.

— Я сейчас не могу, прости, — услышала, как он с кем-то любезничал, и теплота в его голосе неприятно удивила. — Знаю, и мне очень хочется этого. Но я говорил тебе, что буду работать много в ближайшее время. Прости, я не хотел…

Найк с раздражением посмотрел на телефон. Видимо, абонент больше не желал общаться с ним. Он казался расстроенным по-настоящему. Парень втянул и без того впалые щеки и негромко, но грязно, выругался. Толкнула его локтем в ребро и осторожно обернулась, надеясь, что брань не достигла ещё чьих-то ушей.

— Эй, не забыл, зачем ты здесь?

Он повернулся ко мне и уставился, как на зверушку диковинную.

— Если б я знал, зачем я здесь.

— Но явно не для того, чтоб ты с кем-то любезничал по телефону.

— Так зачем я здесь? — Найк вернул телефон в карман джинсов. — Трудно играть в игру, правил которой не знаешь.

— Всё довольно просто. Я просто хочу немного пощекотать нервы одному человеку. Хочу, чтоб он отстал от меня.

— И для этого тебе понадобился я? Мне кажется, ты и сама бы прекрасно с этим справилась.

— Усилить неприятное впечатление хочется. Ровно настолько, чтоб этот человек не захотел иметь со мной ничего общего.

— Ясно. Но ничего не понятно.

Найк неопределенно пожал плечами и, придвинувшись ближе, коснулся руками моей талии, затем переложил ладонь на бедро.

— Ты что творишь⁈ — я задохнулась, переваривая его действия.

— А что?

— Ты, знаешь ли, переходишь границу, — зашипела, стараясь не привлекать внимания, хотя какое там, все продолжали поедать нас глазами.

— То есть, трогать тебя не нужно?

Мне показалось, или он выдохнул с облегчением?

— Ты что, в лесу родился? Не знаешь, как ведут себя в приличном обществе?