Он со странной опаской посмотрел на меня.

– Говори скорее! – рявкнула я. – Что же ты раньше не сказал, если знаешь способ?!

– Я не сказал, потому что это тайна моего народа. Но я готов открыть ее тебе, ибо… ведь жизнь связала нас дружбой, выросшей из эксперимента.

– Так что за тайна? Мэйгар, очень тебе признательна, но у нас не так много времени…

– Должно быть, неизвестно тебе, о прекраснейшая, ох… В общем, Маша, уверен, ты не знаешь истинной истории мира Дамбиор, ведь ее не знает никто, кроме эльфов. А дело в том, что давным-давно, много десятков тысяч лет назад, наш мир населяла лишь одна раса – моя. Раса бессмертных утонченных существ, что вы называете эльфами.

«Эх!» – вздохнула я про себя и села поудобнее. Понятно, заставить Мэйгара сразу перейти к сути не удастся. На и ладно. Про историю мира тоже недурно послушать. Окажусь в числе посвященных.

– Ничего себе! – удивилась я вслух. – Даже драконов не было?

– Даже драконов, – кивнул Мэйгар. – Ты, возможно, знаешь, что порталы, которые сейчас находят здесь и там, открыли какие-то неведомые древние маги. Так вот, это были маги из расы бессмертных. Они осторожно обследовали другие миры, а в наш мир приходили гости из других миров. Некоторые попадали сюда случайно. И у некоторых из них была проблема, подобная твоей. Воздух и энергетическая структура нашего мира оказывались губительными для них, медленно их отравляли, и через какое-то время они умирали. То есть смотри, – Мэйгар, видимо, увлекся и говорил, как нормальный человек, без пафосных оборотов, – вероятно, нынешние злоумышленники нашли способ через аромат возвращать организм попаданок к тем прежним свойствам. Причем очень быстро – через несколько глотков воздуха.

– Ничего себе! – снова изумилась я. Кстати, весьма логичное предположение. – Так и что, вы изобрели, как помочь этим попаданцам?

– Да, – серьезно кивнул Мэйгар. – Не всех из них можно было срочно отправить обратно. А некоторые и вовсе хотели остаться в нашем мире, ведь их миры подчас перенаселены. Например, по преданию, очень многие тэрины возжелали жить у нас, потому что в их мире слишком много тэрин, и их кланы враждовали друг с другом. Мы, бессмертные, испытывали сочувствие к переселенцам и делали все, чтобы сохранить им жизнь. Способ был найден – очень простой. И мой народ хранит знания о нем, хоть никому не приходило в голову, что он когда-либо еще может понадобиться. Постепенно наш мир стал многорасовым. Появились тэрины, гномы, гоблины, дриады в лесах. Но поток переселенцев не прекращался, и маги приняли решение закрыть порталы, чтобы остановить бесконтрольную миграцию. Так они были закрыты, а открывать их начали лишь сейчас.

– Мэй, очень интересно, но не томи уже, что за способ, и что за цену нужно заплатить?

– Видишь ли, о Маша, – вздохнул эльф. – Первые переселенцы, неспособные жить в этом мире, были спасены нашим способом. А потом все перемешались со всеми. Заключалось много межрасовых браков, нормальная восприимчивость к жизни в том или ином мире наследовалась. И постепенно все во всех ближайших мирах обрели способность жить в любом из этих миров. Эти изменения происходили в течение десятков тысяч лет, пока порталы были открыты. И закончились задолго до их закрытия. Поэтому ты и другие попаданцы нашего времени могли свободно дышать у нас и воспринимать нашу энергетику. Однако самые первые переселенцы, которых спасали бессмертные, обретали возможность жить у нас, но утрачивали возможность вернуться в свой мир. Воздух и энергетика их миров становились для них ядовитыми. Боюсь, если ты захочешь использовать наш способ, то с тобой произойдет тоже самое. Ты сможешь остаться у нас. Но не сможешь вернуться к себе домой – до тех пор, пока наука не найдет способ перестраивать организм на «универсальный» режим в пределах одного поколения.

Я вскочила на ноги и машинально принялась ходить из стороны в сторону, сжимая кулаки.

Да что же это такое!

Думала, не может быть выбора сложнее, чем выбор мужчины. Чем выбор между Гароном и Гарвером.

Но, оказывается, это такая ерунда! Выбирать мужчину в чем-то мучительно, но в остальном – даже приятно.

Настоящая дилемма, настоящее бремя выбора упало на меня только сейчас. И надежда, которая замаячила, когда Мэйгар упомянул про «способ», начала тускнеть. Плата действительно слишком высока.

Выбрать мир. Возможно – навсегда.

Тот или этот.

Родной мир. Или тот мир, что хочет стать мне родным.

Все время, что я металась по комнате, Мэйгар тихо сидел и с сочувствием глядел на меня.

– Что за способ, Мэйгар? – я наконец остановилась и поглядела в глаза эльфу. – Не томи, говори, что именно нужно сделать.

– Он очень простой, – пожал плечами Мэй. – Нужно испить крови бессмертного – крови расы, что родилась и всегда жила в этом мире. Это перестроит организм на восприятие атмосферы именно нашего мира. Изменит его. Если ты решишь воспользоваться, я готов предоставить тебе свою кровь. Даже прямо сейчас, ведь наша дружба…

– Сколько? – поежилась я.

Не то чтобы меня шокировала сама идея выпить чьей-либо крови. Не так уж это страшно, и вампиры – не самый большой мой ночной кошмар. Но представилось, как Мэйгар пускает себе кровь, льет ее в стаканы… Я должна, давясь, опустошать их один за другим, а несчастный эльф бледнеет и заваливается на пол без сил.

– Совсем немного. Одного глотка будет достаточно, – спокойно ответил Мэйгар. – Важна магия, энергия, что содержится в нашей крови, а не ее количество. Решать тебе. Я лишь прошу, что бы ты ни решила, сохранить в тайне наш разговор и историю.

– А почему, кстати, вы все это скрываете? – цепко взглянула на него я. Просто хотела узнать все детали прежде, чем принять решение.

– Причин несколько, – немного грустно вздохнул эльф. – Например, уже сейчас многие проклинают тех, кто когда-то закрыл порталы. Ведь это откинуло нас на много тысяч лет назад в развитии полезных межмировых связей. А закрыли их бессмертные маги. А еще… нас, бессмертных, и так считают гордыми и высокомерными. Что будет, если все узнают, что мы – единственные из всех рас, всегда жившие в этом мире? К тому же должен признаться, именно мы направляли развитие других рас, которые пришли в наш мир. И некоторых, кто показал себя с худшей стороны… например, агрессивные кланы тэринов, мы… – Мэйгар со стыдом опустил глаза.

– Уничтожали? – спросила я.

– О да! И нет более позорного факта в истории моего народа! Сначала мы помогли им, поили своей кровью, разрешили остаться, а потом, когда их образ жизни оказался неприемлемым для нас, мы наводили на них болезни, которые выкашивали целые поселения пришельцев. Об этом не следует знать другим народам!

– Чья раса без греха – пусть первый бросит в нас камень… – прошептала я. – Да уж, Мэй, даже милосердные эльфы не без греха. Но скажи, если я выпью твоей крови, то ведь не стану эльфом?

– С чего ты взяла, что так может быть? – удивился Мэй.

– Ну, у нас есть предания про такой народ – «вампиры». Если испить крови вампира, который сам пьет кровь… в общем, неважно. Выпьешь – тоже станешь вампиром.

– Интересно! – заметил эльф. – Нет, для нас это невозможно. Твой организм всего лишь перестроится на жизнь в Дамбиоре. К тому же ты, конечно, не станешь бессмертной, но сможешь прожить около тысячи лет – недостижимая цифра даже для самых сильных человеческих магов, что продлевают себе жизнь магией. Возможны еще небольшие побочные эффекты – индивидуальные для тебя, но не пугайся, еще никогда кровь бессмертного не отравила существо другой расы.

«Отличный побочный эффект!» – подумалось мне про удлинение срока жизни.

Гарону бы понравилось.

И вдруг замерла от осознания. Вначале оно родилось в чувствах – твердое, ясное. И лишь потом – в мыслях.

Гарон.

Гарон…

Гарон!

Все вставало на свои места.

Любовь часто несет с собой жертву. Гарон готов бросить все и пойти со мной на Землю.

Так неужели я не могу пожертвовать ради него?!