– Вот уж нет, избавьте! Мне тут уже предлагали посмотреть. Правда, на другое.

И тут Гарон в своем духе расхохотался:

– Значит, ты, адепт тэрин, прости, не помню твоего имени…

– Ты его и не знал, магистр декан. Дэрет ман Укнаитас.

– Прекрасно. Ты, ман Укнаитас, конечно же, решил сразу взять быка за рога и провести ваш ритуал, известный под названием «курманиаси»? Хм… А не подумал ли ты, адепт, что для человека – тем более из другого мира – выглядит он неприлично? И даже угрожающе!

– Не сразу понял, магистр декан! Был ослеплен встречей с истинной, – голосом солдата, обращающегося к командиру, отчеканил оборотень.

– А по какому праву ты задерживал ее, когда хотела уйти? – продолжил допрос Гарон.

– Ну, а как я теперь без нее… – опустил глаза тигр.

– А вот так! – вспылил Гарон. – Как все истинные. Истинная связь не подразумевает ежесекундного совместного пребывания. И навязчивого внимания – тоже. Значит, так. Раз уж так получилось, то у тебя два месяца, чтобы завоевать свою истинную. Ритуал ваш отложишь до тех пор, пока она сама не захочет. Или вообще отменишь. Будешь ухаживать, как принято у людей. Пойди к парням из седьмой и восьмой комнаты и узнай, как это делается по-человечески.

– Так я знаю как, – недовольно пробурчал Дэрет. – Но это так долго. И неэффективно.

– Ничего. Потерпишь. Разрешаю каждый день посещать адептку Мошкину.

– А меня не спросили! – возмущенно встряла я.

– А ты, адептка Мошкина, послушай меня, – Гарон обернулся ко мне, и я залюбовалась его строгим лицом со слегка сведенными бровями. – Конечно, никто не ожидал, что с тобой все сработает так быстро. И так неожиданно. Честно говоря, мы вообще исключали тэринов, драконов и дриад из зоны риска. Никто не думал, что эманации может почуять кто-то из тех, кто от природы способен иметь истинную пару. Но вышло как вышло. Неожиданный – и очень хороший результат. По правде, я доволен.

– Самый умный! – вмешался Гриша. То ли констатировал высокие интеллектуальные способности декана, то ли это был сарказм.

– Прекрасно, – пробурчала я, склоняясь скорей к сарказму. – У вас успех в эксперименте. А мне-то что делать? Если он будет ходить за мной постоянно и никуда не пускать…

– Да не будет! – поморщился Гарон. – Я не позволю. Запомни, адепт, секрет твоего успеха – дать девушке свободу. Быть ненавязчивым. И я же сказал – разрешаю посещать адептку Мошкину один раз каждый день. После занятий. Далее, если она согласится, можете идти на прогулку, на свидание. С тебя, адептка, по договору, если помнишь, три свидания. Вот на них, адепт Дэрет, можешь рассчитывать. Остальное – если сумеешь завоевать ее. А будешь пугать девушку – не забывай, что ее безопасность обеспечиваю лично я. Все понятно?

– Понятно, чего уж там… – вздохнул оборотень и поводил ногой по песку, явно не собираясь соблюдать правила в полной мере. Но и нарушать их злостно тоже опасался.

– Все. А теперь, адепт тэрин, ты свободен. На сегодня Марии хватит твоего внимания. Ну-ка быстро оденься! И марш отсюда, – декан вдруг лукаво усмехнулся. – Я понимаю, что ты обратишься и будешь следить за ней из-за кустов. Так что я тебя провожу, Мошкина. Куда ты там шла?

– В столовую… – завороженно пролепетала я.

Проклятое девичье сердце просто не могло поверить своему счастью!

«А вдруг на Гарона тоже подействовали мои эманации?» – подумалось мне. Дурацкая наивная мысль. Ведь вроде как эти эманации должны привлечь одного наиболее подходящего партнера. А этот партнер уже появился. Симпатичный бешеный оборотень. Совершенно неподходящий, но, может, это я пока не понимаю своего счастья?

Остается только признать это. И не мечтать о том, чего не может быть.

В общем, тигр присмирел. Отошел, надел ботинок, накинул рубашку. И скрылся из виду, одарив меня огненным взглядом.

Мне даже жаль его стало. Ведь он не виноват, что из-за этого эксперимента у него обнаружилась такая нестандартная и строптивая истинная пара! А декан так сильно его ограничил в общении с ней. Еще и сам провожает объект тигриного вожделения.

– Ну, ты идешь, адептка Мошкина? – с некоторым нажимом спросил декан, глядя, как я задумчиво провожаю глазами парня. – Если так понравилась истинная пара, не следовало тогда сопротивляться, – лукавая усмешка. – Тогда могу лишь пожелать вам счастья. Можно и ритуал сразу провести.

– А… нет… Я что? Я… ничего, – ляпнула я в ответ и приблизилась к Гарону, который нацелился на одну из тропинок.

И мы пошли.

Мне хотелось глупо улыбаться, радуясь обществу Великого и Ужасного, который в итоге оказался не таким уж ужасным, а очень даже интересным и надежным!

Разумеется, Гриша ощутил мои чувства и выдал:

– Что хочешь? Люб-б-овь моя!

И, конечно, тут уже было не до шуток. Я начала краснеть, машинально цыкнув на питомца. А Гарон с ухмылкой оглянулся на нас, подняв одну изумительную бровь.

– Что он сказал? – полюбопытствовал декан.

Великий и Ужасный старался не подавать виду, что говорящий попугай ему явно нравится. И сильно интересует с научной точки зрения.

– Эээ… Ммм… – совсем покраснела я. – Он спрашивает о мох желаниях. А еще… говорит, что ты ему нравишься, магистр декан.

– Удивительно. Обычно птицы меня не любят, – усмехнулся Гарон.

Интересно, почему так, подумала я. Но эта мысль тут же выскользнула из головы.

Во-первых, я поравнялась с Гароном и теперь мы шли рядом. При желании я могла бы коснуться его плечом. И это было просто… мистически прекрасно. Всей душой (и телом тоже, плечом в первую очередь!) я чувствовала рядом его мужественность. То, какой он высокий, умный, уверенный в себе. А себя ощущала маленькой, нежной и немного… глупой.

Ну да, конечно! Поглупела от его присутствия. Как все эти дуры из коридоров!

А во-вторых, проглотив мою отмазку по поводу Гришиных слов, декан замолчал. Наглухо. И его молчание было органичным, спокойным. Как у хорошего актера во время молчаливой сцены.

Он просто шел по пустынной дорожке, время от времени задумчиво глядел на кусты и цветы, словно оценивая состояние своих владений. А у меня в голове заметались мысли, что нужно что-то сказать. Как в анекдоте, промелькнули дурацкие фразы по типу: «А вас когда-нибудь били веслом по лицу?» (ну так, чтобы разговор поддержать). Или: «А вам нравятся фильмы про Гарри Поттера?» (вот уж не знаю, почему именно Гарри, просто первое, что пришло в голову).

Судя по всему, присутствие декана возвращало меня в подростковый возраст, когда я совершенно не умела общаться с противоположным полом.

Но все заканчивается, и глубочайшее молчание декана закончилось тоже.

Осмотрев очередную клумбу (с голубыми цветами в форме восьмиконечной звезды, которые тихонько помахивали ярко-лимонными тычинками), Гарон слегка обернулся ко мне, улыбаясь одним уголком губ.

– Адептка Мошкина, ты спрашивай. Не молчи, словно потеряла дар речи, первый раз увидев дракона во второй ипостаси! Уверен, у тебя куча вопросов насчет твоей истинной пары. А я не собираюсь каждый день сопровождать тебя в столовую. Или куда-либо еще.

«Не собирается, да? Эх…» – с тоской подумала особенно очарованная им часть меня.

А жаль. Очень жаль. Я бы радовалась такому эскорту!

– Что-то раньше ты за словом в карман не лезла, – добавил Гарон.

«Ну все, – подумала я. – Хватит. Он тут еще усмехаться будет, видя мое подростковое смущение. Хрен ему с маслом, а не усмешки!»

– Прости, магистр декан, задумалась. У меня и верно есть вопросы, – нашлась я. – Так что, получается, у меня уже появился идеальный партнер?

– Выходит, так, – спокойно пожал плечами Гарон, но я уловила, что он подчеркнуто смотрит на дорожку перед собой. А не на меня. И самая романтичная часть меня тут же выдумала версию, что декан ревнует, понимая неизбежность того, что теперь я рано или поздно буду с тигром. – Не обязательно идеальный, но истинный. Тот, кто подходит тебе, с кем у тебя гарантированно будет хороший союз. С кем вы станете сообщающимися сосудами. Понимаешь, ты действительно его истинная пара. Если истинной тэрина оказывается человек, то, конечно, для человека эта связь является не столь проявленной и сильной. Но! Это всегда взаимно. Может, не в такой степени, как ты ему, но он тебе подходит. Другой вопрос, что именно ты будешь с этим делать. Воспользуешься этой возможностью или нет. Тут тебе решать.