- И как?

- Деньги мне без нужды. Но по следу прошел. Хоть лихие, а все люди… да и мир у меня с ними. Они ко мне не лезут, лес не тревожат, зверя без нужды не бьют. Я их тоже стороночкой обхожу.

- След взяли?

- Не вышло. Он-то сперва сам искал-выискивал… натоптал изрядно. А там и буря приключилась, долгая, то и вовсе замело… а вы, выходит, нашли?

- Нашли, - подтвердил Бекшеев.

- В деревне?

- Там.

- Странно… - Михеич поднялся. – Был я там. И Василек был с людями. И в дома заглядвали, да ничего-то не увидели…

[1] В свое время на территории современной Беларуси вполне себе встречались росомахи.

Глава 26 Приманка

«Мыловареный завод Кирюхина представляет новинку: дамское мыло «Сирень». Отлично пенится и обладает крепким стойким запахом, который разом перебьет любые иные, в том числе и табачные. Мыло «Сирень» - легкость и приятственность аромата»

Рекламное объявление в «Ведомостях»

- И вы его вот так отпустите?! Вот просто так возьмете и отпустите?! – Туржин ткнул пальцем в Михеича, который стоял спокойно. Мешок он на спину закинул и глядел от на Туржина сверху вниз. С жалостью, как на блаженного.

- Уймись, - проворчал Тихоня в сторону.

- Туржин, - Бекшеев умел говорить так, что мурашки по спине бежали. – Поднимитесь-ка ко мне. Нам определенно стоит побеседовать.

И Туржин заткнулся, только глаза блеснули.

Но пошел.

- Травки, - Михеич перекинул мешок со шкурками на другое плечо. – Завтрева принесу, княже. Не забывай пить…

- Спасибо, - Бекшеев поймал себя на мысли, что этот огромный, звероватый мужик, от которого отчетливо тянуло псиной и лесом, нравится ему куда больше Туржина.

И верит он ему тоже больше.

Оснований нет, конечно, ибо все сказанное могло быть ложью, выдумкой, но Бекшеев все равно верит.

- Я провожу, - вызвалась Зима.

И кивнула, мол, разбирайся…

Придется.

В кабинете Туржин открыл окно и скривился:

- Не понимаю! Почему его не задержали?

- На каком основании? – Бекшеев раздумывал, имеет ли смысл что-то объяснять.

- Основание? Да у нас там… сколько трупов? Девять? Десять?! – голос Туржина сорвался. – И все в лесу! А он лес знает! И с оружием управляется! Войну прошел! У него собаки!

- Великое преступление.

- И сильный! Если кто и мог по лесу мертвеца тащить, то такой вот… к тому же язычник! Может, он их в жертвы приносил!

- Угомонись, - Бекшеев не любил повышать голос.

Да и не получалось.

Просто…

Дар качнулся. И Туржин застыл.

- Ты едва не убил человека, это понимаешь? Без причины. Без повода. На глазах у всех. А может, и не одного бы, если бы драка случилось.

- Я…

- Тебе сложно работать? – Бекшеев сделал шаг, и нога подвела, подломилась на хромоту. Благо, успел опереться на край стола. – Со мной? С Зимой? С остальными…

- С остальными – просто, - сквозь зубы выдавил Туржин.

- Со мной, следовательно? И в чем именно проблема? Ну же. Проще сказать. Хуже все одно не будет…

Молчание.

Решится?

Нет. Сам – нет. Разве что чуть помочь, потому как Туржину хочется высказать. Очень хочется. Вот так, в лицо, чтобы прямо, со всею смелостью. Еще бы и плюнуть не отказался бы.

- Вы… такой же… как они! Ненормальный! Возитесь… с психами! С убийцами! Разговариваете с ними!

- А как надо?

- Как? Да просто! Тряхнуть хорошенько. Или… - Туржин сдавил кулак. – В зубы пару раз, и сознаются… во всем сознаются. А вы нянькаетесь. Почему? Да потому что вам нравится! Они нравятся! И то, что творят… других блевать тянет, а вы в это лезете с…

Он осекся, вдруг осознав, что наговорил лишнего и много. И понял, отчего. Надулся.

- И дар ваш… да я сам о переводе попрошу!

- Буду весьма благодарен, - сказал Бекшеев. – Но пока перевод не состоялся, напоминаю, что вы находитесь на службе. И обязаны выполнять приказы.

- Я службу знаю!

- Вот и хорошо. Надеюсь, больше недопонимания не возникнет?

Возникнет.

Службу Туржин и вправду знает. И как служить так, чтобы и на выговор не нарваться, и не перенапрячься ненароком…

- Свободны.

Дверью Туржин хлопнул, громко и от души, на ней вымещая и раздражение, и беспомощньсть свою.

- Идиот, - в кабинет заглянул Тихоня. – Самоуверенный… но у меня тут мысль одна возникла.

Вошел бочком.

И дверь прикрыл.

- Я тут слушал, слушал… и вот чего подумал-то… - Тихоня развернул стул и сел на него, руки сверху положив. – Смотри… он же ж не просто мужиков выбирает… все тут или воевали, или рядом были. Крепкие. Сильные…

- Нет, - сказал Бекшеев.

- Ты ж не дослушал!

- Да и дослушивать не надо. На живца взять хочешь. А живцом Туржина пустить.

- Ну…

- Сильные. Крепкие. С боевым или бандитским опытом. Знающие, с какой стороны взяться за пистолет. Да почти все, если не все, без оружия не ходили, - Бекшеев тоже опустился на стул и ногу потер. – Тогда как выбор у него был… тут ведь хватает местных пьяниц? Или тех, кто стар, одинок, болен…

- А то. Про одиноких не знаю, но пьяных порядком. И слабых…

- Вот… а собутыльника этого… Завийского, - фамилия второго пропавшего следователя вспомнилась далеко не сразу. – Он не тронул. Так что, склонен согласиться. Ему нужны крепкие мужики. И к приезжим он испытывает сильную… тягу?

Едва не сказал «любовь».

- Вот… - почти обрадовался Тихоня. – Грешно же ж не воспользоваться. Из сильных у нас один Туржин… вы уж, шеф, звиняйте, но на сильного и боевитого никак не тянете.

Слышать было обидно. С другой стороны, чего обижаться на правду.

- Зима и вовсе баба. Не уверен, что бабы ему интересны. Я… конечно, хотелось бы думать, что подхожу, но сдается, что рожа у меня пока не боевитая. Вот пару месяцев бы отожраться, тогда бы и поглядели, кто на кого охотится. Остается Туржин.

- Нет, - покачал головой Бекшеев.

- Почему? Приглядывать станем и все такое… да и так-то, шеф, мы тут надолго встрять можем. Оно, конечно, дар ваш – дело хорошее. Девочка опять же. Зима… но тут леса вона какие. Решит, что близехонько подбираемся, и ноги сделает. Лови потом этого психа не пойми, где… а он к другому городу прибьется и снова убивать начнет. Тут же ж можно раз и все…

Тихоня наклонил голову.

- А если… если проглядим?

- Ну… тут дело такое… постараемся не проглядеть, конечно, но вот… вы же ж сами все разумеете, шеф. Не мне вам сказки сказывать.

И прав был он.

Бекшеев понимал.

И про головы эти… если вызов, если приглашение, то они, получается, на приглашение ответили. А дальше? Кто и вправду из всей бригады будет интересен охотнику?

- Если на то пошло, то согласие наше с вами этому охотничку без надобности. Он уже может заприметить… и опять же, кого?

- Сказать надо. Туржину. Предупредить, - Бекшеев вздохнул. – А лучше бы отправить в столицу…

- Тю! – то ли удивился, то ли возмутился Тихоня. – И шанс такой упустить?

- Зови, - вздохнул Бекшеев. – Говорить станем… если еще не ушел

- Куда он уйдет. Вон, - Тихоня поднялся и подошел к окну. – Треплется с кем-то. Папироску смалит. Жалуется, небось, на жизнь и начальство…

Что-то цепануло в этой фразе. И так, что дар ненадолго ожил. Правда, как часто бывает, впустую.

- Эй, - Тихоня с трудом, но распахнул окно. – Серега! Ходь сюды… разговор есть!

- Нет, - Туржин переводил взгляд с Бекшеева на Тихоню. И с Тихони на Бекшеева, точно пытаясь понять, кто из них все придумал. – Нет!

- Серега, ну не будь ты занудой…

- Вы… вы серьезно?! – голос его все-таки сорвался. – Вы собираетесь подсунуть меня… этому… этому вот… ненормальному? Чтоб он голову отрезал?! Чтоб…

- Ори погромче, - рявкнул Тихоня. – А то еще не все слышали.

- Да я… я…

- Трус ты, Серега. И только.