— Ну, надеюсь меня там не собираются жрать… — тихо пробормотав молитву всем существующим Темным Богам, молодой наемник постучал кулаком по двери, чтобы предупредить чародейку о своем присутствии и толкнув вперед деревянную преграду, вошел в покои Фириараль. — Или пришивать еще один кусок демонической твари.

Парень не то, чтобы боялся фигуристую эльфийскую колдунью, но… Отчетливо понимал, что дамочка эта была крайне опасная, раз она могла вызывать нервозность у такого воителя как Даракас и играючи кромсала когтями то, что не получилось бы пробить и зачарованной секирой. Так что тут даже у лояльного к магам человека возникли бы нехорошие подозрения, а уж у недолюбливающего чародейскую братию Мизара… Но к самой Фире он относился вполне неплохо — ну, насколько это вообще было возможно в сложившейся ситуации.

— О, смертный, насчет повторной имплантации можешь не волноваться — вторых кусков Демонического Охотника у меня не завалялось, а если брать часть от другого инфернального создания, то она мало того, что не приживётся — это тебя просто убьет.

Покои фигуристой колдуньи мало чем напоминали привычную фарольцу спальню и больше походили на какую-то лабораторию алхимика: стены подпирали тянувшиеся до потолка каменные стеллажи, на которых стояли прозрачные колбочки с разными жидкостями, части разных животных, большая часть из которых была молодому наемнику незнакома и разные коробочки с руническими надписями.

В центре помещения находился длинный стол, на которым, судя по неглубокой выемке и кандалах с кровавыми подтеками, эльфийская чародейка проводила эксперименты на живых и не очень-то довольных своей ролью подопытных, а неподалеку стояла доска из гладкого черного камня, на котором облаченная в светло-зеленое платье Фириараль в данный момент выжигала удлинившимся когтем какие-то магические символы.

— Это немного утешает… Но не сильно. — войдя в комнату, молодой наемник начал с интересом оглядываться по сторонам. — Даракас сказал, что ты зачем-то хотела меня видеть? Надеюсь это не добавит мне новых «подарков» сомнительной ценности?

— Оу, ты так смешно дуешься… Похож на нахохлившегося птенчика Черноклювого Заира… Не то, что Дарки, который вечно ходит с лицом как на велико-княжеском приеме! — сложив ладони под подбородком, женщина с умилением посмотрела на бывшего рыбака, а затем покачала когтем из стороны в сторону. — Но нет, как бы мне не нравилось наблюдать за твоим возмущенным пыхтением, я позвала тебя не для этого.

— Тогда зачем? Не пойми меня неправильно, пообщаться с тобой я не против, просто…

— Просто не любишь чародеев и тот факт, что ты не удираешь сломя голову в направлении границы с Фаролом уже является показателем хорошего отношения? — видя, как перекосило лицо Мизара, женщина заливисто рассмеялась и указала на свой висок. — Чтение мысли, помнишь? А вот желать сейчас всем «головоломам» мучительной смерти совсем не обязательно — я хоть и понимаю, что меня это касается довольно мало, да и за тысячелетия жизни уже как-то привыкла к повсеместно-негативной реакции на телепатов, но это все равно немного неприятно… Но все же давай вернемся к причине, по которой я тебя пригласила. Ты уже начал видеть странные сны, в которых кровожадное создание рвет на части разных демонических тварей?

При упоминании ночных видений парень раздраженно дернул щекой и мрачно кивнул — кошмары преследовали его практически каждую ночь с того самого момента, как эльфийская чародейка пришила ему конечность инфернального монстра. Эти сны были точь в точь как тот, что он увидел после «лечения» и сюжет в них всегда был простым и незатейливым: прозванное Хозяином Пустошей создание преследовало, ловило, а затем рвало на части и с огромным удовольствием пожирало самых разнообразных демонов.

Фантазия у прошлого хозяина чешуйчатой четырехпалой руки была весьма богатая и он частенько издевался над своими жертвами, прежде чем убить их, но все же… Если первые несколько раз парень после таких ужасов просыпался в холодном поту — то уже к пятому сну подряд подробности жизни Демонического Охотника перестали вызывать у Музара хоть что-то, кроме глухого раздражения от невозможности нормально выспаться.

— У тебя не будет какой-нибудь настойки, от которой я по ночам перестану видеть пиршество этой твари? — Молодой наемник с намеком кивнул в сторону стеллажей с ингредиентами. — Прошло всего чуть больше месяца, после появления твоего «подарка» — а я уже знаю какова на вкус большая часть обитателей Бездны! Он бы своих жертв хоть готовил бы как-то…

— Хи-хи-хи… — Чародейка прикрывшись рукавом, начала давить в себе рвущийся наружу хохот и попыталась отдышаться. — Хух… — Немного успокоившись, Фириараль громко выдохнула и поправила складку на своем платье. — Я имплантировала демонические части примерно трем сотням живых созданий и видела самую разную реакцию на насылаемые видения, но ты первый, кто жалуется на кулинарные навыки своего донора, смертный…

В ответ на это парень с неизменно-мрачным выражением лица посмотрел на эльфийскую колдунью и деловито спросил.

— Это значит, что снотворного не будет?

— Видишь ли, смертный… Я могу приготовить настойку, от которая сможет усыпить даже дракона, но какой от неё будет толк, если то, что насылает кошмары… — остроухая чародейка подошла к бывшему рыбаку и нежно провела когтем по скрывающим демоническую руку повязкам, разрезав их на части и являя миру чешуйчатую конечность. — Находится прямо в твоем теле? От зелья сны станут только продолжительнее, но их содержание останется прежним, так что на легкое избавление можешь не рассчитывать. — Видя, как фаролец начал посматривать по сторонам, что-то ища, Фириараль с легким смешком заметила. — И не надо искать тесак, чтобы избавиться от моего дара. Как минимум это невежливо, а как максимум — это не поможет. Я срастила конечность Хозяина Пустошей с твоим телом не только физически, но и на энергетическом уровне, и обычное отрубание тут бесполезно — даже при разделении рука по-прежнему будет считать себя твоей частью, а значит транслирование видений будет продолжаться, причем на любом расстоянии.

— Хороший подарочек… — задумчиво протянул парень, разглядывая мелкие чешуйки на конечности демона.

— О, это и в самом деле так! — широко улыбнувшись, женщина усадила Мизара на стул, что стоял перед черной доской и продемонстрировала нарисованные на ней руны. — Просто как и любым инструментом — им нужно уметь пользоваться, для чего я тебя сюда, собственно, и пригласила. Ты ведь уже заметил, что мой подарок несколько… Сильнее обычной человеческой ладошки?

Мизар сжал кулак и стал разглядывать, как под черной чешуей играют мускулы.

— Он сломал стальной клинок, словно тот был сухой веткой. Люди на такие фокусы в принципе не способны.

— Хах, один человеческий Архимаг времен Войны Порядка за такие слова содрал бы с тебя кожу. — тихо хихикнула эльфийская чародейка, прикрыв ладошкой рот. — Но кое в чем ты все же прав — даже если увеличить твою руку в два раза, она все равно будет слабее демонической конечности и для того, чтобы понять, почему так произойдет, нужно сперва понять, что из себя представляют демоны в целом… Что ты о них знаешь?

— Эм-м-м… — Изо всех сил напрягая память, Мизар постарался вспомнить все, что он когда-либо слышал о гостях с инфернального плана. — Жестокие и очень сильные твари, живущие в Бездне. Любят появляться в нашем мире и устраивать тут кровавую резню, попутно получая по рогатым головам от головорезов из Ордена Света.

— Немного меньше, чем должен знать хоть немного образованный человек, но в принципе — это было ожидаемо. — Женщина наморщила свой аккуратный носик при упоминании фанатичных борцов с обитателями Бездны. — Хотя называть демонов — рогатыми, а бойцов из Ордена — головорезами я бы не спешила. У некоторых представителей инфернального плана, как и у Хозяина Пустошей, рогов нет вообще, а фанатики из организации охотников настолько дисциплинированны, насколько это вообще возможно для созданий с собственной волей.