Юный Шэн Линъюань серьезно принял их возражения и больше ничего не говорил.
Но Сюань Цзи «слышал», как мальчик, заламывая руки, размышлял о словах с наиболее благозвучным значением. Он хотел заранее выбрать имя для Маосаня.
На какое-то мгновение Сюань Цзи даже позабыл о многочисленных бесстыдствах старого дьявола Шэн Линъюаня. Он внимательно прислушивался к подавленным чувствам этого ребенка. Ему хотелось протянуть руки, обнять его, купить ему целый набор радиоуправляемых игрушек, которые могли бы ездить и летать, хотелось освободить его от этого бремени, дать возможность просто радоваться жизни.
Жаль, что ни деревянная птица по имени Сяо Цзи, ни ее прототип, так ни разу по настоящему и не полетели.
На следующий день их отряд угодил в засаду пернатых змей, и деревянная фигурка затерялась в хаосе битвы. Защищавший своего господина Маосань был пойман одной из змей, и тварь перекусила его пополам.
Когда верхняя часть тела молодого телохранителя выпала из ее пасти, он все еще был жив. Располовиненный, он уперся локтями в землю и отчаянно пополз вперед.
— Ваше Высочество... Ваше Превосходительство... Простите, заснеженная гора... История про тигра с заснеженной горы... Это... это хвастовство... — охранник отчаянно пытался договорить. — Мы не... тот демон-тигр забрал у моего брата... он забрал сердце моего брата ... А я спрятался на дереве...
Вдруг, по остаткам тела несчастного прокатилась волна дрожи. Подбежал еще один телохранитель и увел юного наследника. Но глаза Его Высочества по-прежнему были прикованы к Маосаню, он прочел по губам:
— Не следует… Вашему Высочеству не следует давать мне имя… Ваше Высочество… не следует…
Ни человек, ни даже фигурка из дерева, не смогли бы забыть свое имя.
Такие вещи нельзя забывать, иначе в будущем будешь сильно горевать.
Свет в глазах Маосаня померк, но даже после смерти он все еще смотрел на ребенка из пророчества, словно ожидая, что он сможет дать отчаявшимся смертным место для жизни и вернуть в страну потерянный мир.
С тех пор Шэн Линъюань неплохо научился вырезать фигурки из дерева, но он больше никогда не давал им имена, как не давал их и приближенным слугам.
Кого-то он звал Чэньшици7, кого-то Вэй-эр8, кого-то Цзычу9, кого-то Сюйсы10. Они приходили и уходили, но он всегда помнил того располовиненного охранника.
7 辰十七 (chénshíqī) — пятый циклический знак из двенадцати (так же имеет значение день); семнадцать (семнадцатый).
8 未二 (wèièr) — восьмой циклический знак из двенадцати (также время с 1 до 3 часов ночи); два (второй).
9 子初 (zǐchū) — предполночный час (от 23 до 0 ч.)
10 戌四 (xūsì) — одиннадцатый из двенадцати циклических знаков; четыре (четвёртый).
Однако, несмотря на отсутствие имен, они все равно оставили в душе Шэн Линъюаня свой след.
Маосань научил его резьбе по дереву, Чэньшици научил его настраивать флейту, Вэй-эр научил его играть на сюне, а Цзычу научил его народным песням юго-востока... Один за другим, они вырезали из него владыку людей.
Глава 67
Он смеялся и никак не мог остановиться, будто перед ним развернулась самая настоящая комедия, и это зрелище определенно стоило своих денег.
— Ваше высочество… Ваше высочество...
— Ваше Величество!
— Ваше Величество, вы — надежда всего народа...
— Надежда народа...
—Ваше Величество, уведите нас отсюда...
Жестокая картина перед глазами Сюань Цзи рухнула, и, прежде чем юноша успел прийти в себя, он снова оказался на почтовой станции. Однако, с позиции духа меча, его маленький хозяин, в теле которого он жил, словно паразит, должен был немного подрасти. Теперь точка его обзора поднялась на несколько сантиметров.
Дух Сюань Цзи вновь угодил в тело юноши, но не успел он толком осмотреться, как почувствовал, что его ударили линейкой1 по спине. Удар был не настолько сильным, чтобы причинить боль, но мальчик все равно потерял равновесие. Он оказался застигнут врасплох. Все случилось так внезапно, что юный Шэн Линъюань пошатнулся и едва не упал.
1 戒尺 (jièchǐ) — уст. линейка для наказания учеников.
Испугавшись, Сюань Цзи подался вперед и выпалил:
— Твою ма...
— Встань ровно, — неподалеку от него раздался холодный женский голос. Юный Шэн Линъюань встрепенулся и рефлекторно выпрямился.
Позади послышался шорох одежды. От удара у мальчика онемела шея, но его взгляд инстинктивно последовал за звуком. Краем глаза мальчик попытался подсмотреть, что происходило у него за спиной.
Но прежде, чем он успел хоть что-нибудь разглядеть, на него снова обрушилась линейка.
— Ты — государь, а значит, тебе следует вести себя как подобает и не смотреть куда не следует2, — вновь ответил голос. — Если хочешь меня увидеть, просто повернись. Нечего закатывать глаза. Что это за вид?
2 目不斜视 (mùbùxiéshì) — и глазом косо не взглянуть (обр. в знач.: держаться корректно; не отвлекаться, не смотреть, куда не следует).
Владелец голоса медленно подошел к Шэн Линъюаню, и Сюань Цзи наконец-то смог его рассмотреть.
Это была худая высокая женщина. Может быть, не настолько высокая, но его угол обзора был ограничен ростом маленького ребенка. Эта женщина давила на него одним своим видом. Она напоминала гору… пустынную гору.
Но определение «пустынная гора» вовсе не означало, что женщина была стара. У нее была превосходная осанка, чистые, ухоженные волосы и светлая кожа. Даже будь на ней одни только нижние одежды3, она бы все равно лучилась благородством. Она вовсе не казалась старомодной. Но, неизвестно почему, в ней словно не было ни капли жизни. Она напоминала прекрасно сохранившуюся мумию.
3 素衣 (sùyī) — нижнее белое платье, надевавшееся под церемониальную одежду.
Стоило только поднять голову, и перед глазами представало ее суровое вытянутое лицо, скрытое за слоем плотного макияжа. Кончики ее аккуратных бровей стремились к вискам, а один лишь взгляд ее глаз мог заставить любого почувствовать себя неловко. Куда бы она ни посмотрела, она повсюду видела лишь мусор.
Сюань Цзи еще не до конца оправился после трагического бегства, и весь его негатив тут же вырвался наружу. Он подумал: «Твою мать, а она-то здесь откуда взялась? Где этот великий наставник?»
Маленький дух меча, казалось, полностью разделял его мнение. Он тоже проклинал эту женщину: «Старая ведьма!»
Но это был тот редкий случай, когда Шэн Линъюань проигнорировал его. Мальчик почтительно склонил голову и произнес:
— Да, матушка4.
4 母后 (mǔhòu) — мать монарха (особенно при обращении принца или принцессы к матери).
Сюань Цзи ошеломленно замолчал.
Подождите-ка, это... это что, легендарная императрица Чэнь? Та, кого император У посадил под домашний арест?
Не удержавшись, он снова посмотрел на женщину. Ее лицо выглядело так, будто его обладательница никогда в жизни не улыбалась. Оно попросту застыло, будто куча одинаковых посмертных фотографий. Казалось, что у матери и сына не было ничего общего. Черты лица, чувства и характеры. Будто они никогда и не были кровными родственниками. На первый взгляд они были совершенно не похожи друг на друга.
Если она его мать, то насколько же сильными были гены императора Пина?
Не выпуская из рук линейку, императрица Чэнь остановилась прямо перед Шэн Линъюанем:
— Наследный принц, ты осознаешь свою ошибку?
— Сын... — но стоило только мальчику открыть рот, как линейка тут же опустилась на его плечо, едва не задев красивое лицо. Кожа под одеждой моментально покраснела.
— Что у тебя с плечом?! Ты уже забыл, кто ты?! Допустимо ли тебе так себя вести?
Шэн Линъюань поспешно опустил сведенные плечи. Но Сюань Цзи почувствовал, что каждая мышца его тела напряглась еще сильнее. Мальчик находился в состоянии сильного стресса. Он дрожал, словно котенок, готовый быть избитым в любой момент.
