— Директор Сяо ищет вас.
— Мы… мы только что обыскали дом Би Чуньшэн. — голос Сяо Чжэна звучал неуверенно. — Нашли… три тела: ее матери, мужа и сына. Черепа всех троих были вскрыты.
Сюань Цзи широко открыл глаза. Шэн Линъюань смотрел на него сквозь густой туман. В холодном, как лед, взгляде дьявола, почти читалось сочувствие.
На мгновение все погрузилось в тишину. Лишь нечеловеческий крик Би Чуньшэн затерялся в густом тумане. Он становился все громче и громче. Один из молодых оперативников почувствовал головокружение. Он схватился за стену, но не смог удержаться и его вырвало.
— Неужели все ее близкие действительно оказались жертвами призрачной бабочки? — после долгого молчания, наконец, спросил Сюань Цзи.
— Нет.
Сюань Цзи почувствовал, как его сердце ушло в пятки.
— Мы нашли след присутствия бабочки в мозгу ее мужа, но ее мать и сын были здоровы. Они были нормальными людьми, настоящими, — Сяо Чжэн сделал паузу. — Они действительно выжили в тот год.
— Убей их всех, — черты лица Би Чуньшэн окончательно расплавились, она больше не могла видеть людей вокруг. Цепко ухватившись за одежду Шэн Линъюаня, женщина закричала, — я хочу, чтобы ты убил их всех!
*Автору есть, что сказать. Примечание: касательно тараканов — это все просто злостные слухи. Это метафора. В интернете говорят о великом множестве, но на самом деле это не так. Самое большее, что может появиться, это одна или две семьи.
Глава 12
— При жизни Мы никогда не жаловали оковы. Вы коснулись чешуи под горлом дракона.
Черный вихрь жертвенных символов рванулся вверх, связывая Шэн Линъюаня, подобно кандалам.
В этот самый момент разразилась давно назревавшая гроза. Ярчайшая вспышка прорезала небо и ударила прямо в крышу здания, ослепив всех присутствующих. Люди были напуганы. Бледные, они напоминали участников траурной процессии с древних картин. Процессии, что двигалась прямо в преисподнюю.
Лицо Би Чуньшэн таяло, как расплавленный воск, смешиваясь с кровавыми слезами. Спустя мгновение ее кожа высохла, тонким слоем обтянув голый череп.
Стоя на коленях, она была похожа на отчаявшегося голодного призрака.
Перестав улыбаться, Шэн Линъюань склонился над ней и спросил:
— Кого ты хочешь, чтобы я убил? Тех, кто ушел от ответственности при помощи «бабочки с человеческим лицом»? Если они умрут, это утолит твою злобу?
Сквозь сморщенные губы Би Чуньшэн отчетливо проступали зубы. Челюсть женщины мелко дрожала, будто она пыталась «хихикать».
Шэн Линъюань вновь спросил ее:
— Итак, те люди, что все знали и молчали, похоронены глубоко в земле. Это утолит твою злобу?
В глазах Би Чуньшэн появился свет, похожий на призрачный огонь. Ее руки только сильнее сжали края одежд древнего дьявола.
— Этого недостаточно, верно? — со вздохом спросил Шэн Линъюань, едва касаясь пальцами вьющихся волос женщины. — Ох, ума не приложу, что же тогда делать?
— Я хочу… правду, — голос Би Чуньшэн был похож на скрип трущихся друг о друга костей. — Я хочу, чтобы они объяснились…
— Справедливо, — нахмурился Шэн Линъюань.
— Нет, этого еще недостаточно. Я хочу… чтобы они испытали ту же боль, что и я, но в тысячу раз сильнее.
— Хм, — Шэн Линъюань кивнул, — это должно быть несложно, верно?
Чем больше она говорила, тем больше жертвенных надписей появлялось на теле Шэн Линъюаня. Он слушал ее очень внимательно, до самого последнего слова.
Наконец, женщина с трудом выплюнула:
— И я хочу… чтобы Чиюань…
Услышав это, он едва заметно изменился в лице и медленно поднял глаза.
— Хм?
Порой, Сюань Цзи не слишком хорошо понимал, что именно пытался произнести древний дьявол. Некоторые слова вызывали у юноши сомнения. Но стоило ему услышать это «хм», как странное предчувствие беды разом пронзило его сердце.
С силой ударив тяжелым мечом по земле, юноша подпрыгнул на высоту трех этажей. Достигнув стены, он уперся в нее ногами и быстро взобрался на крышу здания, очутившись рядом с несколькими застывшими оперативниками.
Крыша оказалась целиком покрыта жертвенными письменами. Сюань Цзи взмахнул клинком, и сияние огня заставило надписи отступить, освобождая пойманных в ловушку людей.
— Я хочу… чтобы пламя Чиюань разгорелось вновь, — едва слышно произнесла Би Чуньшэн. Жертвенные письмена под ее ногами приобрели кроваво-красный оттенок. Волной прокатившись по крыше, они собрались воедино и почти пронзили позвоночник Шэн Линъюаня. — Я…
Сюань Цзи оглянулся на глупо замерших в стороне оперативников и закричал:
— Вы все еще здесь?! Убирайтесь отсюда!
Оперативники машинально подчинились приказу. Плотно натянув на себя защиту, они поспешили вниз. Но стоило им только оторваться от земли, как из-под ног Шэн Линъюаня поднялся яростный вихрь, с ревом рванувшийся во все стороны.
Ринувшись вперед, Сюань Цзи тут же схватил Шэн Линъюаня за рукав. Юноша и сам не знал, зачем он это сделал.
Но вскоре ткань затрещала, и рукав оторвался. Сильным порывом ветра Сюань Цзи отнесло в сторону. Недолго думая, он вонзил лезвие тяжелого меча в крышу, и схватился обеими руками за рукоять, чтобы его не сдуло. В подобном положении он чувствовал себя флагом, развевавшимся на ветру.
Он увидел, как Шэн Линъюань нежно погладил Би Чуньшэн по голове, а затем, внезапно, погрузил пальцы в ее череп.
Один глаз Би Чуньшэн вытек, а из макушки фонтаном забила кровь. От шока, выражение ее лица осталось совершенно пустым.
Выпрямившись, он снисходительно посмотрел на упавшую женщину.
— Нет.
Впервые в истории, темное жертвоприношение оказалось прервано, потому что призванный дьявол самолично нарушил «контракт». Кровавые письмена на мгновение застыли, а затем, будто преисполнившись ярости, обратились в острые клинки.
Неуязвимое, словно вырезанное из камня, тело дьявола, в мгновение ока оказалось разрезано на куски. Но, вопреки ожиданиям, даже окровавленный он все еще продолжал улыбаться.
— Подожди! — бессознательно выкрикнул Сюань Цзи. — Не…
Но его слова утонули в реве ветра. Густой туман наполнился тошнотворным запахом крови. Сюань Цзи услышал «скрежет», с которым пять пальцев вонзились в человеческий череп, и испугался.
— При жизни Мы1 никогда не жаловали оковы.
1 朕 (zhèn) уст., офиц. Мы (император о себе, с дин. Цинь).
Ветер поднял длинные волосы Шэн Линъюаня, и жертвенные письмена на его теле обратились в тысячи порезов2. Его нежная белая кожа быстро окрасилась в красный, превратившись в кровавое месиво. Слой за слоем обнажились вены и кости.
2 «Смерть от тысячи порезов» — особо мучительный способ смертной казни путём отрезания от тела жертвы небольших фрагментов в течение длительного периода времени. (Она же линчи).
Рука, от которой почти ничего не осталось, по-прежнему неподвижно лежала на макушке Би Чуньшэн, дюйм за дюймом погружаясь в ее голову.
Брызги крови попали на Сюань Цзи и его клинок. Ни человек, ни меч не смогли этого избежать.
Шэн Линъюань чуть склонил голову. Сквозь красивые черты его лица проглядывали белые кости, но Сюань Цзи чувствовал, что он все еще улыбался. Одежды дьявола истрепались, превратившись в лохмотья и обнажая ключицы, но его спина все еще оставалась прямой, словно демонстрируя изящные манеры!
Порезанный тысячами лезвий, этот человек все больше и больше напоминал демона из кошмара. Стоило бы порадоваться, но, неизвестно почему, Сюань Цзи не мог вынести вида этой сцены. Он закрыл глаза.
— Вы коснулись чешуи под горлом дракона3, — произнес дьявол.
3 逆鳞 (nìlín) чешуя против ворса [под горлом дракона] 触逆鳞 затрагивать чешую дракона, посаженную против ворса (обр. затрагивать больное место, неосторожно возбуждать ярость).Также это имеет значение «оскорбить императора».
Би Чуньшэн была в ужасе, она с трудом выдавила из себя несколько слов:
