Вэй Юнь до смерти боялся Дань Ли, но все равно продолжал настаивать:

— Но... Но такая небрежность равносильна обману. Я принес кровавую клятву и не посмею предать Его Величество. Я действительно...

— Духа меча больше нет. Как это может быть обманом Его Величества? — прервал его Дань Ли. — В тайне от всех ты занимался исследованиями клана демонов, ты должен знать, что он был «духом небес» Чжу-Цюэ. До того, как стать духом меча, птенец не был ни жив, ни мертв.

У Вэй Юня волосы встали дыбом, мужчина опустился на колени.

— Я никогда не занимался такими исследованиями...

Дань Ли снисходительно посмотрел на него. Медленно вскинув руку, он призвал принца подняться:

— Ваше Высочество, этот подданный не заслуживает столь почтительного обращения. Я не терплю коленопреклонений. Тебе и не нужно было этого делать. Дело в самом духе. Это ведь изначально была твоя идея. Ты ведь должен был понимать, что создание клинка подарило жизнь «духу небес» Чжу-Цюэ. Сам он бы никогда не разбил скорлупу, никогда не появился на свет. Даже если тебе удастся полностью повторить процесс создания инструментального духа, ты должен будешь сделать все в точности, как тогда, используя те же ингредиенты. Ты сможешь это сделать? Не будь таким самонадеянным. Как я уже сказал, ты не нарушишь кровавую клятву, Его Величество поверит, что ты говоришь правду.

С этими словами, Дань Ли развернулся и ушел.

Вэй Юнь и невидимый Сюань Цзи сидели бок о бок на земле. Оба были в растерянности, никто из них не мог понять, что именно наставник имел в виду.

Сюань Цзи был потрясен.

Что значит «использовать те же ингредиенты»? Почему ложь Вэй Юня не считалась предательство?

Нахмурившись, Вэй Юнь принялся бродить кругами, как крутящий жернова осел, постоянно повторяя слова «подарило жизнь» и «те же ингредиенты». Мгновение спустя он резко остановился и в ужасе распахнул глаза.

Глава 87

Он… У него нет сердца!

Сюань Цзи показалось, что Вэй Юня поразила молния. Мужчина встал и бросился во внутренние покои, зарывшись в ворох бамбуковых дощечек. Он долго копался в заметках и неустанно бормотал себе под нос.

Расхаживая вокруг, Сюань Цзи слышал, как Вэй Юнь говорил что-то об «общем происхождении» и «жертвенной печи». Юноша ни слова не понял из его речей и с тревогой посмотрел на гаошаньского принца. Множество мерцающих свечей освещали его силуэт. Лицо Вэй Юня было уродливым, как личина мертвеца, не сумевшего купить себе место на кладбище.

Перебрав все имевшиеся у него дощечки, принц, казалось, что-то осознал и в отчаянии рухнул на землю.

— Тун... Ваше Высочество, вы здесь? — сдавленно произнес Вэй Юнь.

Сюань Цзи тут же подался вперед:

— Да, да, да! Ты что-то нашел? Говори!

Но Вэй Юнь смотрел сквозь него, уставившись на неровную тень на стене. Огоньки свечей дрогнули, словно испугавшись чего-то, и тень исказилась, сделавшись похожей на призрака.

— Пожалуйста, брат Вэй Юнь, — нервы Сюань Цзи были на пределе. Еще немного и он бы вспыхнул от нетерпения. — Если тебе есть, что сказать, я...

И в этот самый момент Вэй Юнь едва слышно произнес:

— Я не смогу тебя спасти.

Во внутренних покоях воцарилась тишина.

В душе Сюань Цзи клубилось множество разных чувств: жалость к Его Величеству, сожаления о непрожитой жизни. Но, в конце концов, он все еще был здесь, он все еще оставался в сознании. Слова Вэй Юня застигли его врасплох, Сюань Цзи почувствовал, как сильно забилось сердце.

Но это ощущение длилось всего мгновение. Вскоре юноша снова успокоился.

Сюань Цзи сел перед Вэй Юнем и улыбнулся.

— О... Так вы, старший, все же можете примириться с неудачей.

Вэй Юнь опустил лампу, которую до этого держал в руке, и осветил книгу, лежавшую у своих ног. Страницы книги были полностью исписаны русалочью вязью. Его израненные мозолистые пальцы мягко коснулись надписей, сделанных его предшественниками из клана гаошань.

— Когда старейшине удалось «воскресить» дух меча и перековать черный клинок, оба раза в ритуале использовался «дух небес» демона-кролика. Но мы кое-что упустили: демон-кролик отличается от Чжу-Цюэ, ведь кролики живородящие создания. Похоже, именно из-за этой разницы между птицами и животными нам так и не удалось перековать меч демона небес.

Услышав эти слова, Сюань Цзи был в замешательстве.

— Я никогда раньше не задумывался об этом... Звучит довольно жестоко. Брат, разве те, кто откладывает яйца, хуже других? — пробормотал он.

— Покинув материнскую утробу плод считается мертворожденным, но вовсе не «духом небес». Потому, если использовать его для перековки меча, как в случае с «духом небес» демона-кролика, плод должен находиться в животе матери, и мать должна быть принесена в жертву плавильной печи вместе с ним, — продолжал Вэй Юнь. — Но «подарить жизнь» инструментальному духу не значит помочь ему родиться. Это не имеет ничего общего с настоящим рождением. Чтобы заставить мертворожденного остаться в этом мире, необходим равноценный обмен. Но лишь жизнью можно заплатить за жизнь. Демона-кролика дважды использовали для создания инструментального духа и дважды ему «подарили жизнь». Смысл в том, что в жертву печи нужно было принести живую крольчиху.

Сюань Цзи нахмурился. Он был воспитан как человек и не испытывал недостатка в человечности. Услышав слова «жизнь за жизнь», он почувствовал, что его сердце вот-вот выскочит из груди. Первое, о чем он подумал, было то, что «нельзя менять чужую жизнь на свою». Однако сразу после этого в голове Сюань Цзи завертелись и другие мысли... А что, если использовать для этого людей, приговоренных к смертной казни или тех, кто совершил ужасные преступления?

Их все равно рано или поздно обезглавят…

Когда-то люди выплавили из него меч демона небес. Но разве этот обряд не унес восемьдесят одну жизнь?

Вэй Юнь и Сюань Цзи долго молчали, силясь перевалить услышанное.

Некоторое время спустя даже масляный фонарь устал от этой тишины. Пламя колыхнулось, и Сюань Цзи пришел в себя.

«Значит… пришло время расстаться», — подумал он.

Никто не в силах выбирать свое происхождение. В детстве он был невежественным и невинным.

— Теперь я смогу смотреть на эту жертвенную печь без страха. Ну и что... Ну и что, что я выжил, мне все равно не повезло. Боюсь, я больше никогда не осмелюсь прикоснуться к Линъюаню, — сказал Сюань Цзи. С минуту помолчав, он, казалось, собирался посмеяться над собой, но выражение его лица осталось печальным. — Я просто не посмею... Хорошо было бы и дальше охранять его, но однажды я просто исчезну. Однажды, глядя на то, как он переодевается или принимает ванну, я почувствую, что вот-вот умру. Но он никогда об этом не узнает. Брат Вэй Юнь, в своем клане ты всегда был одиночкой. Ты убежал так далеко, добрался до Центральных равнин, чтобы иметь возможность обучаться здесь. Но только представь, что тебе придется оставить все это и вернуться домой... Ладно, я просто пошутил. Я знаю, что ты хороший человек. Думаю, ты должен лично сообщить об этом Линъюаню, чтобы кровавая клятва не тронула тебя. Он... Он должен узнать обо мне...

Сюань Цзи снова замолчал, прислушиваясь к бормотанию сидевшего рядом Вэй Юня:

— Его Величество несказанно богат. Для него не составит труда отыскать жертвенную печь.

— Не говори ерунды. Осторожнее, не забывай о том, что Линъюань действительно может убить тебя.

Но Вэй Юнь не слышал его предостережений. Он тихо прошелестел себе под нос:

— Окрыленный успехом, старейшина попытался починить цитру, внутри которой ранее обитал дух девятихвостой лисы. Но девятихвостые лисы были огромной редкостью. Тогда он попытался заменить ее снежной лисой, но потерпел неудачу.

Услышав его слова, Сюань Цзи опешил. Вдруг, что-то внутри него содрогнулось, и юноша взмыл в воздух.

— Подожди, ты имеешь в виду...

— Дело не в том, что подданный не смог тебя спасти, хотя это действительно так... Но боюсь, что у того, кого приносят в жертву печи, должно быть такое же происхождение, что и у духа, — сказал Вэй Юнь. — Ваше Высочество Тун… Ты появился на свет, когда в жертву принесли демона небес. В тот день жертвой ритуала стал он, а не ты. Для создания «духа небес» Чжу-Цюэ требовалась жизнь маленького принца. Принц был наполовину человеком, наполовину демоном. Ради тебя он пожертвовал собой. Его тело погибло, он стал демоном, и вот тогда появился ты...  Если у Его Величества когда-нибудь появится наследник, если он согласится отдать его жизнь в обмен на твою... Может быть, ты сможешь вернуться в этот мир.