Кот ошарашено глазел на меня, пока я пыталась подобрать слова, чтобы описать ситуацию. Как вдруг где-то сбоку раздался странный звук, будто воздух электризуется. Звук разрядов тока. Вытерев рукавом слёзы, обменялась взглядом с Гелиодором, и прислушалась, всматриваясь в пространство, откуда исходил странный звук.

В воздухе, посреди спальни возникло свечение, разряды становились громче. Оно будто рвалось. Я вжалась в кресло, впившись пальцами в подлокотники, ожидая чего угодно.

— Се-Лина! — раздался радостный вопль, и в спальню из рваной материи ввалилась толпа морфоксов.

Они облепили меня своими пушистыми тельцами, что я не сразу осознала, что происходит. Они пищали на всех тонах. Их было так много, что не сосчитать. А когда мой взгляд упал на кота, то я увидела, что морфоксы уже тащат клетку с ним по воздуху.

— Се-камень! Ми спасатели! Се-Лина! — визжали они, являя на наше обозрение камень Гелиодора, который он потерял в коридоре миров.

— Ах, вы мои драгоценные! — радостно воскликнул кот, и морфоксы перегрызли клетку, освободив Гелиодора и вручив ему камень в лапы.

— Скоее, се-Лина! — подталкивали меня к электрическому порталу морфоксы. Они тянули меня за волосы, за ткань плаща.

Пара мгновений, и в комнате уже не было кота. В этом переполохе я не заметила, как произошло превращение Гелиодора в прежний вид. Но, он уже стоял у портала, подавая мне руку со словами: «Пришло время делать ещё один выбор».

Я в нерешительности смотрела на его руку, понимая, что шагнув за ним, назад пути не будет. Больно. Но, я делаю этот шаг.

Орголиус

Рядом с ней я теряю остатки контроля над собой. В прекрасные минуты, что она рядом со мной я остро ощущаю приближающуюся опасность. Обладая властью над третью измерения, должен понять дальнейший план действий. Всё изменилось. Как раньше уже не будет. Я не желаю притворять в жизнь задуманное до встречи с ней.

Но, надо мной нависают нерешённые вопросы. Всё, что я строил до этого момента, должно быть разрушено. Я решил, что должен изменить ход событий. Ради неё. Ради нового будущего, которое поселилось ярким видением в моём ожившим сердце.

Я только и занимался созданием тюрем для искр, но пришло время перечеркнуть этот путь. Они будут разрушены, живые искры будут отпущены на волю к своим обладателям. Больше мне они не нужны.

Я создал новое и прекрасное, и мне это понравилось. А ещё больше я получил удовольствия от её оценки моего творения. Этот сад — памятник зародившимся чувствам между нами. Она мой свет, мой огонь, моя жизнь.

Аделина. Свет во тьме.

Но, я должен сделать последние штрихи на пути к свободе от старых планов. Эта тень внезапно упала на моё счастье. Я стал ощущать волнение. Оно постоянно преследует меня и усиливается с каждым мгновением.

Я забылся, держа в объятьях свою душу. Светоч сводит мой когда-то холодный интеллект в умопомрачительное состояние.

И вот мелькнула тень. Сирин, взбалмошное, наглое создание. Она может всё испортить, и я должен с этим разобраться.

Отпуская Аделину, не решаюсь задерживаться. Я тону в её глазах. Мне нужно вернуть былой напор. Ухожу, не оглядываясь, чтобы решить последнее дело.

Птице-женщина встречает меня поклоном. Как прежде, её глаза горят неутомимым голодом. Это раздражает меня, ведь её хищная натура меня отталкивает. Она была исполнителем приказов, а теперь не нужна. Я хочу дать ей свободу, но с условием.

Она хитра и изворотлива. С ней будет непросто. Я мог бы её убить, но не вижу в этом смысла. Добавлять пятен в свою судьбу не желаю. Передо мной открылся новый, светлый путь, и с него я не намерен сходить.

Поднявшись с поклона, она пристально смотрит на меня. Её глаза сияют безумным блеском, её слегка потряхивает. И я понимаю, что стою перед ней, не скрыв лица.

— Зачем явилась? — игнорируя ситуацию, строго задаю вопрос.

— Не знаю с чего начать, мой повелитель. Я ошеломлена, — она обводит рукой сад и, возвращаясь взглядом ко мне, указывает на отсутствие капюшона.

Игнорирую её внимание, потому что внутри меня терзает желание сломать ею любопытную шею. Её взгляд меняется, становится хитрым. Я знаю её.

— О, мой повелитель, после того, как вы меня наказали, я очень горевала. Но, я верна вам до смерти. Страдая от изгнания, в одиночестве и с болью в сердце за несправедливость, я не отошла от своих убеждений. Я многое узнала. И принесла информацию, которая будет весьма полезна в дальнейшем, — то жалобно, то сладко лепетала она, взмахивая густыми чёрными ресницами.

— Говори, раз решилась нарушить мой покой.

— Братья-месяцы, всё двенадцать, живы и движутся сюда. Они настроены очень агрессивно, и готовы биться на смерть за девчонку, — с нескрываемым пренебрежением сказала она.

— Всё под контролем.

— Но, мой повелитель, я жду, когда мы приступим к делу, — приблизившись ко мне на шаг, как зачарованная сказала Сирин.

— Терпение. Она ещё не готова. Мне нужно время, — я говорил правду, которая известна только мне. Как мои слова воспримет птице-женщина, меня мало волновало. Одно только раздражало, что я посвящаю её в свои мысли. Мы говорили на разных языках, с разным пониманием ситуации.

— Я не могу больше ждать. Не хочу скрываться, Орголиус! Мы вместе достигнем такого величия, что никому и не снилось, — страстно выпалила Сирин и вонзилась в меня своими алыми губами.

Впервые за время своего существования я ощутил растерянность. Она так жадно вцепилась в меня, а я стоял словно каменное изваяние. Меня не трогали её чувства. Ничего не отзывалось на её ласку. Единственная в моём сердце — Аделина.

Отшвырнув от себя Сирин, ощутил прилив ярости. Её ядовитый поцелуй пробудил во мне желание разрушать. Она упала на цветочную поляну с ужасом глядя на меня сапфировым глазами. Её длинные тёмные волосы растрепались, задевая нежные лепестки цветов. Она была красива, но мне не по нутру. Чужая, холодная и расчетливая. Я смотрел, как её чёрная фигура выделяется на фоне этого светлого места. Она лишняя в этом саду.

— Как ты смеешь?! — сдерживая желание оторвать её голову, процедил я.

— Я люблю тебя, — отчаянно выдохнула она, и даже показались слёзы на её глазах. Но я знал, что такие как она не плачут. — Разве ты не видишь, Орголиус?! Я готова на всё ради тебя, а ты отталкивает меня! Это всё из-за девчонки?! Этот сад, твой вид. Она не достойна! Она должна умереть! — её голос набирал обороты, переходя на истерический визг, и я схватил её за шею. Поднял перед собой, едва ли сдерживая желание сжать пальцы и лишить её жизни.

— Больше ты мне не нужна. Убирайся, пока я добрый, — разомкнув пальцы, отпустил её. Она рухнула на землю, хватаясь за шею, глядя на меня как дикий зверь, отползая назад. Её человеческий облик начал постепенно таять, тело обрастало иссиня-чёрными перьями, вместо рук появились крылья, острые когти.

Напоследок она обернулась и окинула меня взглядом. Я видел в её глазах то, что нужно было раздавить сейчас. Месть. Она будет мстить. Но, я стоял и смотрел, как она подбирает осколки гордости, и спасается бегством.

Меня остановила мысль об Аделине. Я больше не хочу убивать. Я другой. Я обещал ей.

Оставшись в саду наедине с собой, почувствовал, как в груди, будто ледяной иглой укололи сердце. Какая-то странная тоска пронзила моё сознание. Что-то не так…

Плохое предчувствие подступило к горлу и сжало его удушающим комком.

Я поспешил во дворец. Открыл портал и промчался по всем залам, осматривая обстановку. Никаких предпосылок для волнения не было, но, чем ближе я подходил к покоям Аделины, тем сильнее становилась боль в груди.

Я терял силы. Я не летел. Я шёл. Медленно, из последних сил, поднимался в башню.

Страх овладел мной. Почему я это испытываю? Только бы…

Рука легла на дверную ручку, и сердце моё практически не билось. Оно ныло, словно скорбело.

— Аделина, — позвал я, надеясь, что она сейчас мне откроет, и все эти чувства лишь побочный эффект нашего слияния.