— Зачем тебе это надо? — удивился Дэмин.

— Во-первых, — Гувэй снова стал веселым и добродушным другом, — это бывает весело, Дэмин. А во-вторых, я должен поддерживать свою созданную репутацию.

Мингли вздохнул, сожалея, что репутация его господина не требует таких жертв.

Дэмин не злился на Гувэя и уже знал причину, почему тот сам не пришел к ним на выручку. Они встретились с ним до начала судебного разбирательства, чтобы обдумать, как и в каком порядке будут предоставлять доказательства сговора Господина Лина и Ши. А также, в каком свете требуется подать историю госпожи Сюэ, чтобы помочь господину Ляну. Когда разговор коснулся обвинений в сторону чиновника по торговым делам, Дэмин поинтересовался у друга, отчего тот не пришел к ним на помощь:

— Я был уверен, — ответил Гувэй, — что этот чиновник не осмелиться тебя убить. Было бы логичнее списать все вину на семью Каведы, а тебя выдать за пойманного зачинщика заговора, которого изловили прямо на складах с оружием. Поэтому я не беспокоился и послал того, кто меньше всего мог бы мне пригодиться в столкновении с мятежниками во дворце. Под руку как раз удачно подвернулся конюх.

— Но ты не мог знать этого наверняка. И почему ты послал того, кто однозначно придет с опозданием. Да еще и без коней?

— Потому что, мой дорогой друг, — Гувэй тепло улыбнулся, — я знаю твою натуру и волновался, что ты по глупости ринешься останавливать мятежников, прорвавшихся во дворец любой ценой. Есть в тебе что-то жуткое в плане желания принести себя в жертву ради справедливости. Тут я вынужден согласиться с Мингли. Тебе стоит лучше понять людскую природу и осознать, что такие, как ты, должны беречь себя, чтобы иметь возможность помогать другим. Какой смысл в самопожертвовании? Мимолетный пшик. Никто не оценит такого жеста в должной мере. А вот долгие годы твоей жизни способны и в самом деле исправить ошибки судебной системы. Поэтому я даже отчасти рад, что подле тебя оказалась такая неприятная личность, как Мингли. Мне он совсем не нравится, но должен признать, что лучшего защитника тебе не найти. Ибо, как говорили мудрецы, которых ты так почитаешь: чтобы свет не выжег глаза, Боги создали тень. Для тебя ею стал твой мечник.

Дэмин не сомневался в правильности сказанных слов, он и сам видел положительные стороны влияния Мингли на него. Его лишь смущало то, что он не ведал, что могло таиться в этой тени, помимо спасения от ярких лучей. А еще он не совсем был согласен в Гувэем в оценке его стремлений к самопожертвованию. Пусть что-то и изменилось в его взглядах после знакомства с демоном, но стержень моральных основ, взращенный с малых лет, остался неизменен. Он верил, что если его погибель способна сохранить покой провинции, то она стоит тысячи лет его жизни. Поэтому в глубине души он до сих пор корил себя за то, что им овладел страх, когда он оказался в плену.

Зал заседаний для суда являлся тем же местом, где проходил совет чиновников и правителя Синторы. Богатое убранство соседствовало со строгостью правил и соблюдением соответствующего этикета.

Когда Дэмин предстал перед человеком, в руках которого вся власть и все жизни провинции, ему показалось, что на высоком пьедестале восседает воплощение божества. Человек лет тридцати в украшенной золотом и драгоценными камнями лунпао взирал на него с небес. Его голос сотряс стены помещения и эхом раскатился по залу, призывая приступить к суду.

Судя по спокойствию лица, Гувэй уже удостаивался чести быть здесь ранее. Поэтому Дэмин порадовался, что его друг принялся объяснять все нюансы произошедшего дела, пока он сам успокаивал стук своего сердца.

Гувэй расписал каждую деталь, дословно, — если того требовали обстоятельства, — передав слова тех или иных свидетелей. Как только сын градоначальника обрисовал истинных преступников, правитель тут же распорядился снять все обвинения с отца и брата Дэмина.

К сожалению, Гувэю так и не удалось раздобыть достаточное количество обличающих улик на чиновника торговых дел, и потому он ограничился лишь обвинениями в сторону изловленных мятежников. Но это его не сильно расстроило. Как выразился позже Гувэй: Голос истины всегда рождается под умелыми руками истязателя. Что могло означать только одно — после вынесения приговора господину Ши и господину Лину они не сразу отойдут в чертоги Диликтоса, а посетят пыточные залы Ведомства Безопасности.

Когда наступил черед отвечать перед правителем Дэмину, тот прочистил горло и собрался с духом, страшась выглядеть недостаточно достойно для молодого судьи:

— Двое из заговорщиков, к сожалению, погибли, — он замолчал, набираясь храбрости. Не каждый день приходится лгать самому правителю. — Госпожа Сюэ была убита господином Лином, об этом стало известно во время исследования ее тела, — Дэмин посмотрел на Гувэя, и тот подтвердил его слова. — Господин Лян погиб во время крушения судна. Теперь только Боги в силах вынести ему соответствующий приговор.

Дэмин еще до суда обговорил с Гувэем возможность использовать ненависть господина Ляна к подлецам и преступникам наподобие господина Лина и Ши, в полезных целях. Например, в работе Ведомства Безопасности. Там ему дадут новое имя и прошлое. А его, пусть и небольшие, связи с мятежниками либо помогут раскрыть хитрого и изворотливого чиновника по торговым делам, либо поспособствуют предотвращению новых заговоров. Дэмину очень хотелось наделить этого несчастного человека смыслом жизни. Пусть он и был повинен в соучастии в мятеже, но Дэмин верил, что сердце господина Ляна — это сердце добропорядочного человека. Не может негодяй так любить женщину всей своей душой, что ради нее решиться даже на предательство собственной провинции.

Правитель молча посмотрел на писцов, что быстро водили кистями по белой бумаге. Он долго и пристально вглядывался в лицо Дэмина, и тому показалось на мгновение, что Сына Неба невозможно обмануть. Но он поступил так, потому что судебная система в их провинции действительно бывает слепа и способна разрушить жизнь того, кому следовало бы дать шанс.

— Я рад, — прогремел голос правителя, — что меня окружают такие преданные слуги. — Все склонились в низком поклоне, поблагодарив за похвалу. — Моей наградой за ваше усердие и преданность будет денежная компенсация, почести при дворе и должность. Для одного из вас, — правитель махнул рукой, призывая одного из своих советников. Тот подскочил к нему чрезмерно резво для своего возраста. — Вели распорядиться: Сын градоначальника Гувэй Данци останется при должности начальника Ведомства Безопасности. Так же вменяю ему в обязанности ведение судебных разбирательств по особо важным делам, касающимся государственной безопасности и политических преступлений. Старшему сыну Дэмину Каведе, который проявил себя самым искусным следователем и дознавателем в столь важном для провинции деле, дарую должность Главного Линши. А также освобождаю его от обязанностей младшего судьи. — Правитель вновь взглянул на Дэмина. — Сконцентрируй все свои таланты на деле дознавателя. Ты превосходен в этой роли. И, надеюсь, понимаешь, что нет лучшего блага для служения своей провинции, чем то, что каждый находится на том месте, где он более всего полезен Синторе.

Дэмин низко поклонился, но лицо его чуть вытянулось от изумления и негодования. Он еле сдержал порыв, чтобы развернуться в сторону стоящего неподалеку Мингли и запустить в того чем-нибудь тяжелом. Он был уверен, что это именно то, чего добивался демон, впутывая его в это разбирательство. Он был младшим судьей, а стал главным линши! Самая грязная работа в судебном ведомстве! И какое чудесное совпадение: это именно та работа, который Мингли так хотел, чтобы они занимались! Если демон знал изначально, что за простым просителем вознаграждения стоит политический заговор, то точно мог предположить, что после успешного раскрытия дела Дэмина могут лишить его скучной, пыльной, нудной и состоящий из тонны бумаг работы судьи. Как тогда сказал Мингли? Хочешь найти виноватого — ищи, кто получил с этого наибольшую выгоду.