— Вот она, подлость демонской натуры, — тихо прошептал Дэмин, коря себя за то, что забыл, с кем имеет дело.

Утомленные затянувшимся делом ответчики поднялись, когда Дэмин вошел в зал суда. Многие из них надеялись, что судья перенесет слушание на следующий день, ведь им, в отличие от Дэмина и Мингли, не позволили прерваться на обеденный перерыв, предложив лишь скромные закуски и чай. Но одной из причин, почему разбирательство велено было завершить сегодня же — не только любопытство самого молодого судьи и его страсть к расстановке точек в любом вопросе, но и тот факт, что Дэмин являлся учеником академии.

В учебных заведениях не разрешалось пропускать занятий, а покидать территорию дозволялось лишь вечером — и только тем ученикам, кто проживал в городе, — или по праздничным дням, дабы навестить родственников. Для отпрысков знатных семей были послабления: они имели право помогать в делах своим отцам, отлучаясь на их решение, но только если такого действительно требовал их ранг или род занятий. В случае с Дэмином, его отец уведомлял ректорат о предстоящих судебных разбирательствах, где требовалось присутствие его сына, но не более чем на один день. Эта причина, была спорным моментом при заключении сделки с Мингли. Работа дознавателя часто требовала гораздо большего времени, чем одни сутки, и Дэмину предстоял разговор с отцом, в котором он должен был найти веские причины и объяснение тому, почему он вдруг захотел заниматься менее пристойным делом, вместо более удобной и приятной деятельности в роли судьи.

Поэтому молодой судья так и спешил с данным судебным процессом. К тому же, за разговорами с Мингли в архиве, Дэмин совсем позабыл о канцелярской работе, а следовательно, весь вечер, и возможно, часть ночи, ему предстоит провести за бумагами.

Дэмин спешно разложил документы на судейском столе и попросил впустить нового ответчика.

Стражник, который, по показаниям конюха, помог молодой госпоже уплыть в Тивию, являлся помощником при делах у начальника судовых перевозок порта Синторы. Он был полноватым, с пухлыми и лощеными руками человека, не знавшего физического труда. Вероятно, он младший сын какого-то зажиточного горожанина, раз смог дослужиться до такой должности, ни разу не согнув спины.

Мужчина неуместно расплылся в улыбке, когда его пригласили в центр зала для дачи показаний. Он низко поклонился судье и сложил руки на животе.

— Вы знаете этого человека? — Дэмин склонил кончик кисточки для письма в направлении конюха.

— Так точно, господин судья, — четко и громко отчитался ответчик.

Помощник по судовым перевозкам стоял ровно, подобно воину, представшему перед своим генералом. Лишь полнота и разъевшиеся щеки, выдавали в нем человека, давно позабывшего, как держать в руке меч. Но тон голоса и манера речи, столь распространенная среди военных, — даже тех, кто давно покинул службу, — свидетельствовали о том, что стражник не один год провел в гарнизоне.

Горы, окружающие провинцию, будто полумесяц, оказались богаты залежами железной руды, и это моментально стало золотой жилой для самой Синторы и лакомым куском для других правителей. Было время, когда в Синторе, каждый, кто имел две руки и две ноги в сохранности, так или иначе обучался военному ремеслу. А если человек не имел возможности встать в ряды защищающих территорию, на которой проживал, то он был обязан платить налог на армию. Обычно такими финансовыми обязательствами обременялись крестьяне и торговцы, для которых даже год, проведенный вдали от своих обязанностей, означал бы полный крах в их сфере деятельности. Земля сама не родит посевов, а полезные связи для торговли моментально исчезают, если не поддерживать контакты. Поэтому воины часто презрительно относились к купцам и крестьянам, приравнивая их к трусам и людям низкого сорта.

С наступлением более мирных времен воинская повинность обратилась в обычный учебный процесс, но налогов никто так и не отменил. Ибо для Синторы мирное время — лишь затишье перед бурей. Особенно, когда рядом с твоими границами расширяется и укрепляется в своей власти Тивия. Эта провинция подарила всему континенту самую страшную и прибыльную болезнь — наркотическое вещество под названием Тин.

То, что этот человек, некогда будучи военным, теперь работал в порту, мало кого удивляло, зато объяснило причину столь изнеженного вида для должности, дослужиться до которой возможно только через физический труд. Многие молодые люди Синторы записывались в ряды армии, но если хорошо приплатить кому надо, то даже там сможешь жить в удовольствие. Вместо поля боя — тренировочные занятия, вместо изнурительных дежурств — уютная утепленная комната, приспособленная для бумажной работы. Их не особо уважали среди служивых, называя обидными прозвищами, вроде «армейского кошелька» или «боевой проститутки». И потому единственное, что оставалось таким людям после прохождения службы это искать себе работу в областях, не связанных с военным ремеслом.

— Правда ли, что конюх обратился к вам, дабы вы помогли молодой госпоже пробраться на судно, следующее в Тивию?

Вопрос был не самым простым для помощника начальника судовых перевозок. Если он солжет, то ему могут вменить наказание за обман или сокрытие сведений. Если ответит, то тоже последует разбирательство с возможными последствиями в виде разного рода наказаний за то, что он является соучастником побега молодой госпожи. А это, между прочим, могут расценить как похищение, что приведет к еще более плачевным последствиям.

— Господин судья, — все так же громко и без запинок проговорил ответчик, — конечно, многие могут расценить мой поступок как злонамеренные действия. Ведь я согласился помочь молодой госпоже сбежать. Но хочу отметить, что я зарегистрировал ее как пассажирку судна, на что имею полное право. Ведь любой житель Синторы может свободно перемещаться на судах.

«— Умно, — заметил про себя Дэмин».

Сразу видно, что этот человек не один год работает в данной должности и знает все тонкости судового права. А также подтверждает и догадку о его карьере в военной сфере. Только тот, кто годами способен был уживаться внутри всех бюрократических тонкостей провинции, в состоянии так четко чувствовать откуда дует ветер.

Это может осложнить допрос. Ведь где тогда уверенность, что он не промышляет подобного родом занятиями, в том числе действительно похищая людей?

Дэмин вернулся к своим записям и что-то отметил на полях.

— Расскажите подробнее, как все произошло.

— Ко мне обратился конюх и попросил помочь молодой госпоже уехать в Тивию. Я, конечно, как полагается, сказал ему, что они могут напрямую уведомить моего начальника и зарегистрироваться на любое судно, которое следует в данную провинцию. Но конюх пояснил, что они торопятся и хотят сегодня же ночью погрузить на корабль имущество госпожи. Я, будучи человеком отзывчивым, пошел им навстречу. — Ответчик подтянул сползающий ремень с брюк и продолжил: — ночью ко мне пришла госпожа вместе со спутником. Она попросила выделить ей два деревянных ящика под погрузку имущества. Чем я незамедлительно занялся, после того, как мы оформили ее отбытие должным образом.

— Когда это случилось?

— Примерно неделю назад, господин судья.

— Кто был ее спутником? — уточнил Дэмин.

— Понятия не имею, господин. Какой-то юноша, но он был в плаще с надетым на голову капюшоном и предпочел не заходить внутрь помещения. Вероятно, слуга. Так как молодая госпожа запросила бумагу на два ящика с указанием, куда их следует направить по прибытии в Тивию. Я все сделал, зарегистрировал ее на судно, выделил ящики, и мы распрощались. На этом все, господин судья.

— Это бумага при вас?

— Она при мне! — воскликнул мужчина средних лет, что торопливо вошел в зал суда.

Его роскошный, пестрящий яркими красками халат был опоясан толстым ремнем, на котором висела подвеска управляющего судовыми перевозками. Судя по раскрасневшемуся лицу, он приложил все усилия, дабы успеть на слушание. Следом за ним спешил щуплый мальчуган, неся на своем плече увесистую сумку.