Именно эмоции Дэмина захватили его рассудок, когда над тем нависла угроза в лице занесенного меча и, демон сразу же ринулся спасать своего менее ловкого господина. Какая необдуманная глупость! И как теперь со всем этим быть? Что, если понадобится самому накинуться на этого человека, дабы заполучить людское сердце? Сможет ли он теперь так поступить?

«Да будь что будет! — отмахнулся от переживаний Мингли, — хотя бы жить стало интереснее. Ибо нет большей муки для одаренного многолетием, чем скука».

— Мингли? — Позвал его Дэмин, который безуспешно пытался освободить руки из пут.

— Да, мой господин, — промурлыкал демон, довольный, что справился с возникшей дилеммой. — Ты хочешь попросить меня применить какую-то особую силу? — в его голосе все еще слышалась затаенная злость за то, что он принял поражение, — спешу разочаровать, ибо это тело не способно выдержать подобного.

— Нет, — покачал головой Дэмин, — раз уж мы обречены и у нас считаные часы до отхода к Диликтосу, то мне бы хотелось узнать одну вещь, которая мучила меня все это время.

Дэмин не сомневался, что если Гувэй не спасет их, то с ними сотворят что-то ужасное. Сейчас их не тронули только потому, что он сын знатной семьи и его отец занимает высокую должность. Но кто пожелает оставлять свидетелей и тех, кто слишком много знает, вживых или в здравом рассудке? Воины непременно вернутся. С новым приказом от их господина. С вестями о том, что жизнь Мингли и Дэмина либо закончится прямо здесь, либо превратится в жалкое существование. Есть масса способов, как превратить человека из опасного свидетеля в жалкое и безумное создание.

Молодой судья не был готов ни к смерти, ни к полоумию, как бы он ни убеждал себя в обратном.

— Какую вещь ты хотел узнать? — уточнил Мингли. — Каким образом я столь великолепно сражаюсь? Я почувствовал во время боя твой интерес к этой теме. Я использую особую технику. Если ты обратил внимание, то заметил, как двигалось мое тело.

— Нет! — прервал его Дэмин.

— Как? Ты даже не удосужился понаблюдать за моими движениями? — искренне удивился и разочаровался Мингли.

— Я хотел сказать, что меня совсем не это сейчас интересует, — пояснил Дэмин, — меня беспокоит вот что, — он сделал короткую паузу, надеясь суметь разглядеть в полумраке глаза Мингли. Ему хотелось увидеть, как демон отреагирует на заданный вопрос. — Какая лихорадочная вша тебя укусила, что ты втянул меня в это дело?

Мингли изумился, из-за чего открыл рот, желая что-то сказать, а потом закрыл, не сразу найдя нужных слов. Он не понимал, что поразило его больше — то, что Дэмин выругался, или то, что он обо всем догадался. Но зато демон явственно ощущал, что Дэмин напуган. Что не готов к смерти или пыткам. Что не может смириться с тем, что ситуация вышла из-под его управления. Что неизвестность для него более ужасна, чем весть о том, какой будет смерть. Ведь Дэмин не знал, получил ли Гувэй письмо. Не знал, почему тогда Гувэй не пришел. Не знал, предупрежден ли дворец. Он ничего не знал и ничего не мог контролировать и предпринять. Только сидеть здесь, в этой грязи и духоте, и слушать, как по крыше бьет дождь.

— Раз ты такой умный, то сам должен был догадаться, — демон почувствовал, что этот разговор поможет скоротать скучное время в плену.

— Хочу услышать это от тебя, — упрямо заявил Дэмин.

— Что ж, — Мингли хитро улыбнулся. — Это просто: я утомился следовать за тобой и решил от тебя избавиться.

— Ты лжешь. — Молодой судья был бы рад сейчас скрестить руки на груди, как он любил делать, когда ругал в детстве своих младших братьев за проступки. — Ты сам говорил, что клятва нерушима. А согласно ей ты обязан меня защищать.

— Да, отчасти это так. Но клятва-то основана на демонской магии, а поэтому там не все так просто. Я могу убить тебя ради благих намерений, и это не будет считаться нарушением клятвы. — Мингли хорошо видел в темноте. Человеческие глаза со временем частично адаптировались под то существо, что пряталось внутри тела. Поэтому его губы еще шире расплылись в улыбке, когда он заметил, как меняется от таких слов лицо Дэмина. — Прежде чем ты начнешь возмущаться, послушай, почему все именно так. Дело не в нашей подлой природе, а в нашей хитрости. Если бы такая клятва звучала просто: обязан до конца жизни защищать. То любой демон сразу же пошел и убил бы того, кто стал для него обузой. Логично же? Жизнь окончилась, а значит, и защищать не надо. Поэтому в этой клятве есть оговорка: убить можно только из-за благого намерения. Например, бедняжка подопечный стал инвалидом, а я не могу смотреть на его мучения. Я его убью, найду после перерождения и продолжу исполнять свою клятву.

— То есть мне и в следующей жизни с тобой суждено быть? — Дэмин отреагировал излишне эмоционально, отчего прозвучало сказанное весьма грубо. В нем проявились чувства возмущения и страха от безысходного положения.

Демон захохотал:

— Это если я так захочу! Вот и сейчас, может, я просто решил тебя убить, чтобы ты переродился красивой девушкой? Тогда бы мое служение стало куда интереснее для нас обоих…

Конечно, подобное могло быть в духе Мингли. В конце концов, он демон, а их суть — это забавы. Но Дэмин отрицательно покачал головой, отказываясь верить в такое.

— Ладно, — видя, что молодой судья не настроен подыгрывать шуткам Мингли, демон вздохнул. И сделал это так, словно ему действительно тяжело признаваться в том, что он все это подстроил. Но в голосе его проскальзывали нотки самовосхищения. Так бывает у некоторых преступников, когда они в действительности рады, что их поймали и теперь могут в красках описать свои невероятные преступления. — Я скажу тебе правду, но только если ты объяснишь, где я прокололся.

На самом деле Дэмин ощущал с самого начала, что с этим делом о ценном грузе что-то не так. Не должна была канцелярия допустить такое до судебного процесса. Ведь это простое прошение о вознаграждении для того, кто имеет полезные сведения. Обычно такое решалось в кабинете секретариата. В тот момент Дэмин посчитал, что это обычная ошибка, какие бывают из-за путаницы с бумагами. Но потом все стало закручиваться с невероятной скоростью и серьезными последствиями.

— В этой головоломке мне удалось собрать все пазлы, кроме двух, — честно признался Дэмин, — Было ли случайностью то, что Гувэй при выборе темы для экзамена посоветовал мне дело господина Хэ? Мог ли он изначально уже запланировать мое вмешательство в расследование? Ведь тот факт, что страж Речных Ворот рассказал про подвеску судьи — слишком малое доказательство вины моего отца и брата. Я мог сказать на суде, что подвеску подделали. Это непросто, но возможно.

— Да, — одобрительно кивнул Мингли, — Гувэй очень подозрительный.

— Как и ты, — молодой судья улыбнулся, скопировав выражение лица демона, когда тот стремился показать собеседнику свое превосходство над ним. Ранее бы это позабавило Мингли, но сейчас насторожило. Что, если он так часто и с таким усердием копошился в эмоциях Дэмина, что его собственные чувства стали передаваться этому человеку и менять его? Как это отразится на его сердце? А вдруг Мингли, сам того не осознавая, испортит то, ради чего он тут так распинается и тратит время? Демон нахмурился.

— Вторая часть этой странной головоломки, — продолжил Дэмин, — это странный молодой человек, что появлялся на протяжении всего дела. То он помогал госпоже Сюэ уплыть, то показал мою подвеску судьи стражнику Речных Ворот. Потом случился подкуп капитана, следом выкуп из тюрьмы господина Ляна. А позже служанка Ия рассказывает, что некий человек повлиял на решение госпожи Сюэ, и та внезапно все бросает и бежит вместе с Ляном. Все это однозначно как-то было связано, но я не мог понять, как. Тем более, что в дальнейшем след этой таинственной персоны внезапно исчезает. Если это подручный чиновника, затеявшего мятеж, то почему же и дальше он не применял такого верного слугу? Почему тот растворился в этой истории, как дым? И с какой целью тогда были совершены все эти поступки?