Мужчины не успели договорить на тему вокальных предпочтений, как в дверь постучали.

– Открыто, входите! – почти хором произнесли они.

Верочка толкнула массивную дверь и оказалась в небольшой, светлой комнате, наполненной запахами свежей типографской краски.

Ей бросились в глаза стопки бюллетеней, аккуратно разложенные на открытых полках, а ещё – флаги, стоявшие по углам комнаты яркой стайкой.

– Здравствуйте! Я к Вам по направлению, – бодро заявила Верочка и решительно подошла к мужчине, который ей показался возрастным, а потому – самым главным.

– Здравствуйте! А кто Вас направил? – спросил Иннокентий Петрович и не сдержался, улыбнулся девчонке уголками губ: уж больно она напоминала активисток с советских плакатов – красивых, немного задиристых и отважных.

– Мне посоветовал обратиться к Вам Андрей Яковлевич Брянцев, начальник международного отдела, – то ли соврала, то ли сказала правду Верочка. – Я по вопросу предстоящих выборов. Меня зовут Удальцова Вера. Хочу принять участие, опыт у меня есть.

– Вера, Вы учитесь или работаете?

– Я два года назад окончила музучилище, потом работала в фольклорном ансамбле «Русские узоры».

– Какой славный коллектив! Я очень люблю «Русские узоры». А Вы в вокальной или танцевальной группе участвовали?

– В вокальной. Уволилась недавно. Хочу попробовать себя на другом поприще.

– Нам такие талантливые и перспективные кадры очень нужны, – не раздумывая согласился Иннокентий Петрович, эта ясноглазая девушка внушала ему доверие. – Только сначала я направлю Вас на учёбу, не возражаете?

– На партийную? – спросила Верочка, и голос её прозвучал звонко и весело.

– Можно сказать и так. Пойдёте? Не сробеете?

– Конечно, пойду! Я смелая! Оформляйте!

И полетели Верочкины дни совсем в ином направлении.

Была артисткой, а стала партийной активисткой. Даже не ожидала от себя такой прыти.

Она и сама не знала, почему вдруг ей понравилась вся эта, на первый взгляд, скучная, монотонная, ответственная и слишком серьёзная работа, вовсе не молодёжная, в окружении каких-то старых дяденек, лысых и грузных.

Быть может, в ней заискрились гены отца, который посвятил свою студенческую жизнь институтскому профкому, слыл молодёжным лидером и хорошим организатором?

Правда, Верочка никогда не видела своего отца и ничего о нём не знала.

Её вырастил дед, а дедушки – особая порода мужчин, которая не просто балует детей, а купает в отеческой любви и заботе, всё самое трудное берёт на себя, ограждая внуков от серого, тусклого, будничного, грустного.

Молодость и целеустремлённость, подкреплённые актуальными знаниями, участие в выборах и желание преуспевать побудили Верочку вступить кандидатом в партию, и все эти вместе взятые факторы сработали, поспособствовали карьерному росту.

С лёгкой подачи Иннокентия Петровича его протеже быстро стала завсектором, потом – ведущим специалистом, а через полгода возглавила информационный отдел.

Коллеги-мужчины посматривали на Верочку, когда она, красивая и смелая, с ярко-красной помадой на губах, проводила планёрки, но чёткий курс и строгая мораль не позволяли им флиртовать или рушить ради общения с девушкой крепкие ячейки общества, созданные на заре карьеры по величайшей и обоюдной любви.

Уже отгремели их серебряные и золотые свадьбы, выросли дети и внуки, пришла и поселилась навеки-вечные житейская мудрость. Верочка была для них одной из внучек, во всяком случае, такой она казалась, они охотно помогали ей советом и использовали свои проверенные связи для продвижения Верочкиной кандидатуры.

Там, наверху, Вере повстречался надёжный политик среднего возраста и приятной наружности, поддержавший стремление девушки заслужить доверие, он и обеспечил ей солидную для девичьего возраста должность, надёжный семейный тыл и финансово-экономический фундамент на случай, если Вера захочет родить.

Она захотела всё и сразу, поэтому разрывалась между работой с ненормированным графиком, совещаниями, конференциями, заседаниями, семьёй и родственниками супруга, которых, как умная и воспитанная жена, навещала и поздравляла по случаю именин, юбилеев и государственных праздников.

В этой бурной и кипучей жизни в стороне от перемен оставался лишь один дед. Он всегда тосковал по Верунчику с тех пор, как она переехала к мужу, но грусти не выдавал и терпеливо ждал, когда у внучки выдастся свободная минутка.

Приближался День Победы, дел у Веры было невпроворот, но она выкроила капельку своего бесценного времени.

К её удивлению, дедушка был не один.

За круглым кухонным столом восседала симпатичная дама лет шестидесяти и, алея щеками, разгоравшимися всё сильнее от горячего чая и душевных бесед с Егором Ивановичем, рассказывала ему какую-то смешную историю.

Егор Иванович громко смеялся и впервые не услышал, как пришла Вера.

«Вот это сюрприз! Может, заказчица?» – подумала Верочка, пытаясь припомнить, приглашал ли дед к столу заказчиц, приносивших на починку свою обувь.

Она постояла с минуту в прихожей, таиться дальше не было смысла.

– Добрый вечер! Не помешаю?

– Ой, это же Верунчик – моя внучка! – торжественно объявил Егор Иванович и бросился навстречу.

– Давно ты не заходила, я уж волноваться начал. Как ты, Верочка?

– Не волнуйся, всё хорошо. Гостинчик тебе к празднику принесла.

Незнакомка продолжала сидеть за столом, а Егор Иванович суетился вокруг внучки, помогая снять сапоги: срок Верочкиной беременности был приличным, ей уже стало тяжеловато наклоняться.

– Знакомься, Верочка, это – Валерия Сергеевна! – представил он незнакомку.

Пояснений о статусе дамы из уст деда не прозвучало, поэтому Вера осталась уверенной в своей прежней версии.

Они пили чай с тортом, говорили о пустяках, Егор Иванович, взяв на себя роль тамады, рассказывал какие-то детские анекдоты, и после каждого они с Валерией Сергеевной звонко чокались чайными кружками. Со стороны это выглядело очень комично, однако, Верочка поймала себя на мысли, что улыбается им, словно молодожёнам.

Когда Валерия Сергеевна, поставив кипятить новую порцию чая, принялась резать в тарелочку пошехонский сыр, который не она принесла к столу, Верочку осенило: женщина не планирует уходить! Чужой человек моментально бы распрощался, ведь у родных людей свои темы для разговоров. Значит, значит…, дедушку что-то связывает с ней?

Вера принялась рассматривать Егора Ивановича с пристрастием ревнивой внучки и отметила, что дед слишком переполнен какими-то чувствами, адресованными этой немолодой даме в коричневом вязаном платье.

Верочка бросила взгляд на дедушкину пассию, и он упёрся в толстые стёкла очков, восседавших на её носу, словно две большие птицы.

Окрылённая любовью, Валерия Сергеевна не разглядела Верочкину обиду и не придала никакого значения её быстрому уходу.

Внучка и дед простились в коридоре, пожелали друг здоровья и обнялись на прощание.

– Я правнуку своему кроватку смастерил. Веруня, ты мне дай знать, когда в роддом соберёшься.

Вскоре пришёл срок, и Верочка родила здорового мальчика.

На выписку не пришёл только один человек – её дед.

Верочка любила самое существенное выделять ярким цветом.

На каждой страничке её делового блокнота присутствовали красные цифры, словно оценки в школьном дневнике. Сегодняшнее событие тоже было отмечено красными чернилами: девятнадцать сорок пять у входа в театр. Ожидание приятной встречи наполняло атмосферу классического рабочего кабинета шаловливыми майскими анионами.

Дождавшись, когда стрелки часов покажут восемнадцать ноль-ноль, Вера поспешно накинула светло-розовый плащ, взяла сумочку и приготовилась успеть сразу и всё: посетить парикмахерскую, маникюрный салон и купить весенние туфли. Вторую неделю подряд они призывно взирали сквозь стеклянную витрину Дома моды, соблазняя умопомрачительной высотой тонкого, изящного каблука и лаковой кожей цвета спелого крыжовника.