— Юля…

— Я там, была должна тебе, — сказала она тихо, что я еле услышала.

— Пять тысяч, — проговорил он разочарованно.

Ну действительно. Может у него светлые чувства, а Юля о материальном.

— Я подумала, что могу как-то иначе расплатиться — мягко произнесла она, рукой, поглаживая кудрявую шевелюру.

В пальцах она все также сжимала мой клатч.

— Иначе? — хрипло спросил он, словно не понимая, что она имеет в виду.

Если и не догадывался, то недолго. Юля красноречиво опустила взгляд и чуть приподняла брови. О, да, было из-за чего. Член рвался из тренировочных брюк, приподнимая их, почти касаясь лобка девушки.

Я даже ощутила укол вины, прекрасно сознавая, как сейчас Юля будет отвлекать внимание.

Хотя во взгляде я и не увидела печали, скорее похоть, которая увлекла в свой танец уже обоих.

Парень все-таки попытался не сдать позиции так быстро, решил выглядеть не оголтелым подростком в пубертатный период, а мужчиной. Наверное поэтому он насмешливо вскинул брови и почти у самых губ Юли произнес:

— Думаешь, сможешь отсосать на пять тысяч?

— А ты проверь меня, я способная.

— Наслышан, — по-хамски улыбнулся он, но в Юле судя по сжавшимся бедрами и во мне это выражение лица вызвало лишь волну возбуждения.

Вот так.

Десять лет не возбуждаться даже от изощренных ласк мужа, и вот на тебе.

Стоило несколько раз кончить с Юрой, теперь я теку даже не от секса, а от того, что он сейчас будет. Даже не у меня.

Будет, я не сомневалась.

— Надеюсь, ты не веришь грязным разговорам обо мне? — невинно похлопала ресницами Юля, выглядевшая в этот момент, удивительно симпатичной.

— Я бы лучше проверил сам.

С этими словами он словно потерял какой ориентир, став безумным. Качнулся в сторону Юли, навис над ней и напал на ее губы в неистовом поцелуе.

Их тела так рьяно терлись друг о друга, что ничего удивительно, что член буквально вырвался из брюк.

Я, закусив губу наблюдала, как парень прервал поцелуй и что-то шепнул Юле на ухо стал давить ей на плечи.

— Аккуратнее, — попросил он, когда она с хищной улыбкой сжала в руке твердый орган.

Член был небольшой, светлый с розовой головкой, ничего похожего на огромный орган Юры, с его толщиной и длинной. У Самсонова он был чуть изогнут, что позволяло ему находить у женщины особую точку удовольствия внутри и заставлять раз за разом кончать от простого трения.

Нашла о чем думать.

Надо думать о сумочке, что уже лежала, забытая в ногах Юли.

Та была занята, ага. Она с упоением насаживалась ртом на член, пальчиками одной руки поглаживая яички, а другой сжимая задницу парня. На того тоже стоило посмотреть. Его словно пришибло. На лице перемешивались в причудливый коктейль несколько эмоций.

Он то, сжимал челюсти, то улыбался, то шумно выдыхал воздух. В какой-то момент, когда Юля взяла особенно глубоко, он даже пошатнулся и охнул, повалившись спиной на капот Джипа, под которым давеча лежал.

Похоже Юля свое дело знала. Во время опомнившись, она довольно сильно толкнула мне сумочку. Та прокатилась по полу в нужном направлении.

Я приоткрыла двери шире, стараясь не обращаться внимания на дискомфорт между ног и поймала вожделенный предмет. Когда сумочка оказалась в моих цепких пальчиках, я уже мельком обратила внимание, как Юля нагнулась над машиной, а парень нетерпеливо сдернул с нее шорты и почти в одно движение толкнулся между ног.

Уже проходя обратно к спальне, я услышала окрик Тамары.

— Меллиса.

Меня как будто по затылку ударили. Поймана. И что сказать?

— Дом осматриваешь? — спросила она, стоя в проеме и вытирая руки.

— Д-да, — заикнулась я, со всех сил сжимая пальцами свою свободу.

— Поспала бы лучше, чем дурью мается. Юре все равно все становится известно. Рано или поздно.

— Я как раз и пошла отдыхать, — пискнула я, и почти бегом взобралась по лестнице, добежала до спальни и захлопнув за собой двери, прижалась к ней.

За мной гналась не Тамара, за мной гналась совесть. Что я делаю? Может быть и правда дождаться утра.

Юра меня отпустит, он привык отвечать за свои слова. Только и оставалось в это верить и в то, что не наймет людей покопаться в моем прошлом. Чисто из любопытства.

Нет, точно нужно бежать.

Думая об этом, я нашла на рабочем столе ножницы. Ура!

Вырезала возле двери в ковролине проем, чтобы положить туда сумочку, и спрятала их под подушку.

Больше насилия я над собой не потерплю.

Выглянув в окно я увидела Тамару, она, почувствовав, мой взгляд оторвалась от копошения в земле и помахала. Я сделала тоже. Двор был усыпан цветами и красиво подстриженными кустами. Теперь понятно, чья это была заслуга.

Сложно представить Юру или одного из его пацанов стоящими к солнцу задницей и занимающихся прополкой.

Тамара была и похожа на воспитателей из детского дома и не похожа.

Например, доброты от них ждать вообще не приходилось. Даже жаловаться на изнасилование было бесполезно. Наверное, поэтому так была такая тяжелая обстановка, каждый сам за себя.

Не хочешь ложиться под кого-то, дерись. Если только хуже не будет и парень не приведет друзей.

Мысль что и у Юры в приютах будет твориться то же самое вызывало тошноту и комок слез в горле.

Я очень хотела верить, что ошибаюсь. Правда. Всем сердцем.

Наконец после всех дум я оказалась под горячими струями душа. Наслаждаюсь этим временным островком спокойствия и одновременно дрожала от того, что мой «хозяин» может появиться в любую секунду.

Но мне повезло и я даже успела улечься в кровать. Голой, потому что единственная одежда что у меня была, это халат. Самсонов запросто мог его порвать.

В него я еще завернула носки, футболку и брюки, что нашла у Юры в довольно объемном гардеробе. Все это я сложила за темной портьерой ближе к двери.

Наконец, внутренние переживание и внешние потрясения завлекли меня в дрему, и я с огромной радостью в нее погрузилась.

Неясные образы преследовали меня на протяжении всего сна. Но о них я уже не вспомнила, потому что открыв глаза, судя по всему несколько часов спустя, поняла, что в комнате не одна.

Терпкий мужской запах заполнил легкие. Я вдохнула его полной грудью.

Он был здесь.

Сидел в кресле рядом с кроватью и наблюдал за моим пробуждением. Я не видела его лица, оно было скрыто тенью, но ощущала как он жжет мое тело взглядом.

Юра включил прикроватную лампу и комната озарилась приятным, желтоватым сиянием. Теплый свет окружил нас, но не согревал.

Я дышала часто-часто, а тело уже леденело от ощущения надвигающейся схватки.

Смотреть на него было даже больно, в глазах защипало.

Все тело наполнилось истомой и предвкушением. Он был словно хищник вышедший на охоту.

Его добычей была я.

И я бы очень хотела убежать, скрыться, даже не от него и его жадного взгляда, которым он ласкал мое лицо и наполовину скрытое одеялом тело, а от себя.

Своих мыслей и чувств, что он вызывал во мне. Я боялась снова стать зависимой, желать всем сердцем всего, что он может дать. Будь то боль, наслаждение, оплеуха или ласка.

Я боялась, что просто больше не захочу ему сопротивляться, растекусь в ногах и буду с радостью принимать самые жалкие крохи внимания. Стану такой как Юля.

Заболею ревностью и буду отсасывать другим за возможность принадлежать ему одному.

Это ужасно. Этого быть не должно. Мне нужно бежать. Бежать от самой себя.

— Хватит думать, — разорвал густую тишину между нами его низкий, протяжный голос. — Лучше иди сюда и возьми в рот.

*** Самсон ***

Устал.

Последние три дня были изматывающими. И драный Ланской проходу не дает. Вот не нужен я ему в шарашке депутатской. Все карты начну тасовать и не в его пользу. И начну ведь. Для это все и затевалось.