Хильд немного помолчала, подбирая слова. Мысленно она выбранила себя за то, что сказала такое в первый же день. Не было секретом, что женщины умирали здесь достаточно часто. Иные держались до двух-трех месяцев, то есть пять-шесть поединков, и на это было несколько причин. Хильд боялась еще больше расстроить этим свою новую подругу, поэтому оптимистично добавила:

-Я здесь уже полгода. Провела одиннадцать поединков. С одной стороны, это хороший результат - не все мужики на такое способны! А с другой… все вокруг дохнут как мотыльки. Как гребаные мотыльки, которым отпущен срок для жизни длиною в месяц.

Она замолчала на некоторое время, думала, какую бы тему еще затронуть.

- Ты, наверно, не знаешь, как здесь все устроено? Я тебе расскажу.

Хильд уселась поудобнее за спиной Евы (та до сих пор не соизволила повернуться) и начала повествование. Тихо, но уже не шепотом.

-Как я уже говорила, в Гнезде около сотни собачек - нас, мы разделены на четыре блока. В каждом блоке по шесть камер и свой надзиратель. Нашего зовут Аским. Он решает бытовые вопросы, следит за нами на тренировках и общественных работах вместе с другими стражами. Мы все делаем блоками. А когда наступает день представления, Констанс отбирает по несколько человек с каждого блока, которые будут участвовать, а остальным разрешается смотреть или оставаться в камерах. Обычно в день выступают десять пар, то есть двадцать человек, так что, пока до тебя дойдет очередь в следующий раз, может пройти неделя, две или три, всегда по-разному. Я обычно участвую в каждом пятом или шестом представлении. Так что все не так уж и плохо, - Хильд попыталась приободрить Еву, хотя сама с трудом поверила своим словам. - Кстати, не удивляйся, тут много чего называют не своими именами. Представление - это бойня, облажаться значит умереть, а рабы для забав богачей - собачки. Даже и сам Констанс нас так называет. А наши новые имена - это как дурацкие клички для животных. Поэтому, как бы там тебя ни назвали, я буду звать тебя твоим настоящим именем. Хорошо, Ева?

Ева-Эдельвейс не ответила. Как и ожидалось. Хильд вздохнула и поднялась с пола.

-Никто до сих пор не удосужился принести нам еще один матрас, так что придется напомнить. Этой ночью нам с тобой пришлось спать на одном матрасе, хотя так было даже теплее. Да и ты не возражала.

В ее голосе прозвучала улыбка. Хильд вплотную прижалась к решетке камеры и позвала несколько раз:

-Господин Аским! - с каждым разом все громче, пока не услышала хлопанье двери.

Вскоре перед камерой появился загорелый человек с пухлыми руками и выпуклым животом. С недовольным выражением он заговорил:

-Ну чего ты, Нарцисс? - в его речи явно чувствовался акцент уроженца Дезерт-Эну.

-Господин Аским, у нас только один матрас на двоих.

-А, я уже забыл, что у тебя появился соседка. Сейчас принесут твой постель.

-Большое спасибо, - сказала Хильд вслед уходящему надзирателю, а затем обернулась к Еве. - В принципе, Аским не такой уж плохой по сравнению с остальными надзирателями.

Через несколько минут мужчина охранник приволок в их камеру соломенный тюфяк, который Хильд расположила на расстоянии шага от Евы. Еще через некоторое время начали раздавать ужин. Миска каши и два кусочка хлеба на человека. В это же время наполняли водой глиняные сосуды, стоящие в каждой камере. Хильд протянула миску Еве.

-На, поешь. Ты и так очень худая. И, наверно, давно не ела.

Но девушка не шевельнулась, и Хильд со вздохом поставила миску возле ее матраса. Когда она прикончила свою порцию, сказала:

-Тебе лучше поесть, а то скоро начнут собирать посуду.

Подождав реакции Евы еще пару минут, Хильд подняла невостребованную миску.

-Ну, если ты не будешь, я доем.

Она закончила как раз вовремя, чтобы отдать пустые миски и деревянные ложки дежурному. Когда в коридоре вновь стало тихо, заботливая Хильд проговорила:

-Ева, я всерьез волнуюсь за твое здоровье. Что бы там у тебя ни произошло, это не причина гробить себя раньше времени.

Девушка ответила молчанием. Соседка на этом решила завершить сегодняшнюю беседу и улеглась на свой матрас.

За окнами пряталось темнеющее небо в послезакатных оттенках синего и розового, и везде в помещениях тоже было темно и тихо. Приглушенно, едва слышимо откуда-то сверху доносилось карканье птиц. Это было похоже на скрип половиц в старом деревянном доме.

Ева лежала и вспоминала годы учебы в Школе мастера Котты, как она точно так же по вечерам прислушивалась к скрипу половиц на втором этаже. Лежала в окружении других детей, а Лавина, чтобы заснуть, держала ее за руку. Там было тепло и уютно, а здесь холодно и мерзко. Ничего удивительного, что не получалось заснуть.

За спиной Хильд вертелась с боку на бок. Видимо, ей тоже не спалось. Не выдержав, девушка придвинула свой матрас вплотную к матрасу Евы, обняла ее со спины и уткнулась головой в затылок. Стало немного теплее, и обе девушки наконец смогли провалиться в сон.

В Зале Малого Совета собрались двенадцать человек: префекты, легаты, представители институтов власти. Не хватало только короля. По статусу ему полагалось приходить последним, но в силу своей ответственной натуры его задержки не выходили за рамки приличия. Он появился в Зале в официальном облачении, белом мундире и красной мантии. На седеющих волосах цвета соли с перцем лежал тонкий обруч. При его появлении советники немедленно смолкли и как по команде поднялись со своих мест. Слуги закрыли за ним двустворчатую дверь, и король властно прошествовал через круглый зал к своему креслу. Советники заняли свои места только после того, как властитель подал разрешающий знак.

Король Целестии Доминик II, Доминик Железная Хватка, взошел на престол в возрасте двадцати шести лет от роду после естественной смерти своего отца, переняв от родителя лучшие качества. На данный момент ему было сорок семь, и с годами от этих «лучших качеств» остались какие-то жалкие крохи. Неудивительно: даже самых стойких меняет постоянная угроза смерти, исходящая, по всей видимости, от кого-то из его ближайшего окружения.

Король обвел присутствующих холодным взглядом из-под кустистых бровей и густым басом произнес:

-Приветствую вас, господа. Заседание Малого Совета номер 43 от 24 числа 11 месяца объявляю открытым. На повестке дня у нас убийства сановников, бесследное исчезновение наших граждан, участившееся в последнее время, а также вопросы обороны северных границ. - Владыка повернулся к человеку внушительных размеров с выбритыми висками и густой черной бородой. - Легат Неро, начнем с вас. Какие новости с севера?

-Ваше величество, за последнюю неделю крупных и организованных нападений не было. Нам досаждают лишь беженцы: обнищавшие крестьяне и потерявшие свой дом в ходе междоусобиц тамошних правителей люди. Они сбиваются в шайки и промышляют на границе разбоем. У них нет опыта в военном деле, и нашим отрядам не составляет труда с ними справиться. В силу того, что претенденты на трон погрязли в междоусобных распрях, им некогда заявлять свои права на спорные земли. Это дает нам отсрочку и возможность подготовиться. Я вынужден просить о дополнительных мерах защиты северных границ: между скалами в Сарильте и ущельем Крамана нужно возвести оборонительные сооружения.

Король Доминик остановил его жестом руки.

-Легат Неро, насколько я помню, вы уже делали подобное предложение около месяца назад, и совет его отверг, считая вероятность атаки слишком малой. По крайней мере, в ближайшие несколько лет. Мы успешно обороняли северную границу четыре года. Когда же улягутся волнения, мы сможем прийти с новым властителем к общему взаимовыгодному соглашению, не прибегая к кровопролитию.

-Да, ваше величество. - Неро смиренно опустил глаза. Своей напускной покорностью он никого в зале не убедил: всем был известен его крутой нрав.

-Легат Фригг, как обстоят дела на наших более спокойных границах?