– Есть у нас умелец, – улыбнулся княжич. – На глаз определил. Всю ночь мастерил, вот только-только доделал.

– Спасибо! – Дражко ещё раз обнял друга.

– Тебе спасибо. Не бросил в тяжёлый час… – Ариберт вздохнул. – Убей там парочку ублюдков и за меня тоже.

– Парочку будет маловато!

━─━────༺༻────━─━

Ветер бил сбоку. Дражко вдыхал солёный воздух, чувствуя, как закипает кровь. Впереди ждали драккары конунга Стига.

Даны укрывались в обширном заливе, глубиной вёрст десть. Неподалёку от того места, куда после шторма вынесло «Лебедя». Лагерь даже днём сверкал пламенем многочисленных костров, а ночью несомненно походил на густо населённый город.

Первые одинокие паруса показались на горизонте ещё к полудню. То наверняка были разведчики или викинги, отправившиеся в набег. Но теперь все они собрались на узком участке залива, прикрываясь берегами с обеих сторон.

– Придётся бить в лоб, – не то обрадовался, не то обеспокоился Удо.

Он уже облачился в тяжёлую кольчугу двойного плетения, шлем с длинным наносником и держал любимую рогатину.

Деян обслюнявил палец, чтобы прикинуть силу ветра. Немного подумав, он шмыгнул носом, направил лук вверх и выстрелил.

Одинокая стрела едва не затерялась в небе. Но через несколько секунд попала в борт одного из драккаров, откуда послышался короткий вопль.

Со стороны ладей раздались восторженные крики. А затем – смех, когда стрелы данов плюхались в воду, не долетев до целей.

Скоро послышались призывные раскаты рога. Воины скалились, кричали оскорбления, которые уносил ветер, взывали к богам. Даже бывалые гридни чувствовали дрожь, граничащую между страхом и предвкушением.

Морская битва ужасна. Не выйдет встать твёрдой стеной щитов и копий, не получится маневрировать, пятиться, хитрить. А те, кто облачился в железо, будет обречён, если упадёт за борт.

Всё решат ярость, решимость и сила.

Скоро посыпались стрелы. Славяне слыли умелыми лучниками. Несмотря на то, что Рорик вёл немало свеев, куршей фризов, их было больше остальных. Поэтому перевес держался на их стороне. Однако чем ближе сходились корабли, тем скорее наступит время дротиков и сулиц, в которых даны не знали равных.

– Приготовьтесь! – предупредил Дражко.

Он стоял впереди, закрыв лицо ниже глаз щитом. И видел, как в ладьи устремляются метательные копья, страшные в своей разрушительной силе.

Когда обрушилась первая волна, раздались крики, вопли, плеск воды. Но вместе с ними – команды:

– Давай! – воскликнул Дражко одновременно с десятками воевод.

Сулицы разили людей, втыкались в обшивку драккаров, в скамьи, пронзали щиты.

За первыми залпами следовали другие, но Рорик всех предупредил – последний придержать.

А когда даны взялись за вёсла, а между носами кораблей оставалось вершков сорок…

– Вперёд!

Сулицы накинулись на своих жертв, посеяв хаос. А гребцы, набрав скорость, бросили вёсла и приготовились к столкновению.

«Лебедь» вклинился в ряд драккаров. От потрясения Дражко подпрыгнул, едва не упал, но удержался и направил силу толчка в копьё. Острие царапнуло край щита, вонзилось в плечо, разорвав кольца кольчуги, и под обратной тягой вынырнуло обратно. Кровь брызнула из раны, викинг пошатнулся, а в открывшуюся брешь Удо воткнул рогатину. По шлему скользнула стрела, Дражко выставил щит, встретил удар наискось и снова сделал выпад, но «Лебедь» накренился, уводя древко вверх.

Ладья врезалась в драккар с другой стороны. Несколько человек перелетело через борта и оказалось в окружении врагов.

– Крепи! – пронзил шум гулкий голос Веремуда.

Даны тоже не захотели отпускать их, и с обоих кораблей выбросили крюки.

– Щит к щиту! Плечом к плечу! – повторял Дражко, отбиваясь от настырных клинков. Его голос ещё не набрал мощь отца или брата, но все услышали приказ.

Завязался жестокий обмен ударами. Как и в пешем бою, сначала сражались на расстоянии копья. Большак стоял во втором ряду, умело рубил древки тяжёлым топором; Векша, словно и не было никакой качки, тряски, вытворял невероятные трюки, коля викингов под всевозможными углами; Деян, использовав поднявшуюся на волне корму, застрелил троих копейщиков, пока ладья не наклонилась назад.

Дражко колол. Снова, как прежде, раз за разом повторял выученные движения. Чувствовал, как острие натыкается на железо, бряцает по кольчуге, скользит по шлему или бьёт в щит. И как оно разрывает плоть, ломая кости по пути.

Но он был воеводой, а не просто гриднем. Помимо упоения битвой, ему следовало держать ситуацию под контролем. И потому, когда враг дрогнул, а их ярл плевался алой пеной от злости, Дражко повёл дружину в атаку.

Руяне бросились на борт драккара, прорвали шаткий строй возле мачты и принялись орошать кровью скамьи гребцов. Завязалась рубка, в которой наконец можно ненадолго насладиться схваткой в полной мере.

Дражко орудовал мечом, будто тот стал продолжением руки. Острый клинок вскрывал грудь, пронзал горла, отрубал запястья. Рассекал мясо, проходя словно сквозь масло.

Викинги столпились в две кучи: у кормы и на носу, где борта сужались. А потому против трёх щитов выступали четыре. Некоторые, – без кольчуги, – прыгали в море, надеясь на спасение. Один такой попал под столкновение кораблей и с переломанным хребтом ушёл ко дну.

Вожак драккара с яростным отчаянием попытался разорвать строй руян. Дражко стоял позади, рыча от невозможности достать ублюдка, но тут ещё одна волна заставила всех повалиться к корме. Вожак, только что оттолкнувшийся для очередного броска, вдруг тараном пробил щиты собственным телом и летел прямо на Дражко. Тот выставил меч, острие вошло в раскрытую пасть и пронзило глотку.

Добить оставшихся было лишь делом времени. А Дражко вновь вернулся к роли воеводы.

Битва шла в самом разгаре. Корабли стояли так плотно, что образовали деревянный остров, а люди смешались в кровавой возне. Дражко остудил пыл гридней, заставил вновь собраться и единым кулаком ударить в спину данов, неподалёку теснивших людей Рорика.

Издали Дражко узнал среди них Хелгу. Парень держался спокойно, что совершенно не похоже на почуявших силу отроков. Он бил холодно, расчётливо. А уклонялся, будто…

Будто заранее знал, куда нацелится противник.

Руяне обрушились внезапно, не оставив ни шанса на спасение. За что едва не расплатились – в открывшееся пространство между кораблями вклинился драккар, из которого ринулись викинги. Дражко вовремя заметил их и повернул задние ряды навстречу.

Толкотня, мешанина, вонь дерьма, рвоты и потрохов, перемешавшаяся с морской водой… Мир закружился, превратился в хаос, который мог прорубить только меч.

Руки будто действовали сами. Клинок забирал жизни одну за другой, упиваясь кровью, пока поблизости не осталось врагов.

Дражко очнулся, тяжело дыша. Скрип обшивок, свист ветра, звон железа и крики заглушали слух. Виски пульсировали, донося биение собственного сердца.

Рядом встал Хелгу.

– Нужно идти туда! – Он указал на россыпь мачт, ничем не отличающихся от прочих. Там сражались несколько корабельных команд, но победитель пока не определился.

Дражко кивнул и окликнул дружину. Ученик Трувора наверняка что-то знал, а на расспросы времени не было.

По пути встречались небольшие группы данов, с которыми расправлялись быстро. Затем перед ними , разрезая остров, расступились корабли. Дражко чуть не рухнул в воду, но Удо вовремя подхватил его.

В брешь попал драккар с тридцатью викингами на борту. Пришлось атаковать. К счастью, это оказались голодранцы, верно чудом получившие корабль – только на одном из них нашлась потрёпанная кольчуга.

Но пока расчищали дорогу, остров снова перетасовал корабли. Справа от руян малая дружина Рорика наткнулась на превосходящие числом отряды, которые вёл сам Стиг Ларссон.

Но затем произошло то, что выбило Дражко из колеи.

Слева образовалась небольшая стычка. Теслав прорывался к драккару у самого края острова. Даны хватались за вёсла, явно собираясь уплыть подальше. В стене щитов, которая с яростью загнанного животного прикрывала отход, был Олаф.