– Что происходит?! – спросил Ратмир не то с тревогой, не то с надеждой.

Если нагрянул враг, выдастся ещё одна возможность показать себя.

– Мстивой привёл дружину!

Князь Стариграда наконец прибыл.

Город теперь напоминал ставку войска, находящегося в походе. На месте разрушенных хижин и сожжённых дворов стояли палатки и шатры, между которыми патрулировали вооружённые отряды. Мстивой не питал ложных надежд и готовился на случай, если враг вернётся.

Жители тем временем уже принялись восстанавливать утраченное. С опушки неподалёку раскатывались удары лесорубов, по улицам разносился запах свежего дерева и голоса старших мастеров.

– Куда ло́жишь, увалень?! Глазеньки свои раззявь! Энто бревно наверх надобно, а не в сам низ. Вон то тащи, толстое! Давай, давай!

Работа спорилась, люди бодро, с шутками-прибаутками, да песнями восстанавливали надлежащий облик города. Збигнев уже примерялся, как бы сделать понадёжнее, крепче прежнего. Дражко нашёл его в сторожке, откуда открывался обзор на вёрсты вокруг.

– Оправился? – Жупан повернулся, как только он взобрался по лестнице.

– Почти, – коротко ответил Дражко, стараясь не тревожить рану.

– Буревой отправляет домой?

По угрюмому молчанию он понял, что угадал.

– Не хочешь, значит, в родные края… Ну, и дурак.

На вспыхнувшее негодование он лишь хихикнул, примирительно похлопал по плечу.

– Ты вперёд батьки в пекло лезешь, Дражко. Шибко храбрый, бойкий. Боги таких любят, да так, что к себе зовут раньше времени.

Юный воевода насупился, махнул рукой, всем видом давая понять, как ему надоели подобные уговоры.

Збигнев вздохнул.

– Вот доживёшь до седин и поймёшь. Нет земли краше той, на которой уродился. И нет богатства больше, чем собственный род. Злато и серебро приходит и уходит, неча за ним гоняться очертя голову.

Дражко лишь хмыкнул: «Сам-то с нами по данским селениям огнём и мечом прошёлся! Не до мудрых речей было, пока добычей ладью грузил».

– Да, спору нет. Сам не без дури… – вдруг он прищурился, чтобы разглядеть полосу поднимающейся пыли, которая двигалась в сторону крепости. – Это ещё что за лихо принесло?

━─━────༺༻────━─━

Лихом оказались франкские посланники. Именно франкские – саксонец среди них был только один, да и тот потрёпанный по сравнению с двумя другими всадниками, которые пренебрежительно задвигали его назад. Один из них, длинноносый морщинистый муж, явно высокого положения, судя по манере держаться в седле. Не утруждаясь переходить на язык противника, он требовательно заявил:

– Мы прибыли, чтобы говорить с вашим герцогом!

«Герцог».

Франки далеко не всегда признавали чужих правителей ровней королевскому титулу. А сейчас специально принизили Мстивоя, желая спровоцировать на неосторожный ответ.

– Это не люди Людольфа. – Ариберт с волнением смотрел на посланников со стены, стоя рядом с Дражко.

– Плевать, кто они, – прорычал Збигнев. – Укоротить бы их на головушку…

Надо отдать должное франкским смельчакам. Их окружали жадные до крови отряды вагров и руян – безбожных язычников-вендов, яростных поборников ложных богов и любителей приносить в жертву праведных христиан, – но всадник продолжал вести себя так, словно все они – пыль под копытами мерина.

– Кто такие?! – не скрывая неприязни, крикнул Ариберт. Так же не снизойдя до языка врагов.

– Мы послы Его величества короля Людовика*!

(*Людовик Немецкий – правитель Фосточно-Франкского королевства в описываемый период)

– Забери их Марена, – прорычал Збигнев. – Он ведь должен воевать своего брата в Галии*!

(*Здесь Галия – территория одного из франкских королевств)

Внуки Карла Великого разделили государство и постоянно воевали между собой, в перерывах отвлекаясь на окружавших некогда единые земли соседей.

– Боги меня услышали! – прогремел радостный Рорик, только что выскочивший из княжеского терема. Он чуть ли не бегом промчался до ворот, едва не перепрыгнув через бойницу. – Всё проклятое племя собралось у наших стен! О, Харибод, и ты здесь! Я уж думал, ты кормишь червей, ан и нет, глядите – жив-здоров! Как дочурка? Вспоминает меня ночами?

– Рорик… – прошипел посланник.

Слышно его не было, но по губам удалось разобрать даже на расстоянии. А по лицу, в миг ставшему из надменного в ненавистное, выходило, что эти двое хорошо знакомы.

Дражко с интересом ждал, чем закончится их встреча, но объявившийся Мстивой не позволил это сделать.

– Открыть ворота! – приказал он, раздражённо взглянув на Рорика.

Тот понял – заигрывать с гостями не стоит. Однако, прежде чем уйти от бойниц, с такой же издевательской повадкой кинул:

– Заходи, не бойся! Угостим пивом, как ты любишь!

Харибод несколько секунд размышлял, стоит ли входить через открытые ворота, но долг всё же превысил нежелание встречаться с проклятым вендом.

Князь вагров, правитель Стариграда Мстивой отличался таким же хладнокровием, как и его родной брат Вислав, но, к тому же, слыл человеком чрезвычайно осторожным. Даже слишком осторожным.

И не мудрено. Земли Вислава со всех сторон защищало море, распоясавшихся викингов встречали не менее лихие ватаги, а вот Мстивою приходилось отбиваться от лютичей с юга и востока, саксов и франков с запада и данов, которые могли нагрянуть с моря или по земле, через Нордальбингию. Да и Руян мог быть угрозой – сейчас дружба держалась лишь на кровных узах верховных князей, да их братских отношениях.

Поэтому Мстивою приходилось чаще прибегать к разговорам, уступкам, платить дань, чего Вислав никогда не делал. И считаться с мнением жупанов, способных заменить неугодного князя на более податливого, чтоб не мешал вести торговлю и не лез в чужой кошель лишний раз.

Вот и сейчас посланник Людовика горделиво въехал в крепость, нарочито не обращая внимания на ухмыляющегося Рорика, и проследовал за Мстивоем в терем.

Ариберт не вытерпел, спросил безземельного князя:

– Ты знал его дочь?

– Ха-ха, ещё бы! – сверкая зубами, бахвалился тот. – Очаровательная Алеена. До сих пор вспоминаю, как она согревала меня ночами, пока Харибод собирал выкуп. Дурень – послал родную дочь морем, прямо в наши руки! Хотел выдать за какого-то виконта из Фландрии, вроде как зело богатого.

– И что, женишок принял невесту после твоего ложе? – усомнился Наслав, которого не позвали

– Конечно! – уверенно заявил Рорик, а затем, уже потише, будто раскрывая секрет, добавил: – Причём ты угадал – прямо с ложе. Алеена навестила меня в ночь перед тем, как я передал её отцу.

Харибод уловил имя дочери, подозрительно обернулся, наткнувшись на издевательский взгляд Рорика, и резко отвернулся, скоро и вовсе скрывшись за дверью.

Как только створка захлопнулась, ухмылка слетела с лица князя. Он подозвал молодого – чуть старше Дражко, – воина. Черноволосый, высокий юноша с ястребиным носом и проницательными глазами, с заплетёнными в косы костяными фигурами, на которых были вырезаны странные чéрты. Его лицо и руки покрывали знаки, схожие с теми, что Дражко видел у Трувора.

– Ясон просил ещё пару бочек с водой раздобыть. – Удо быстро переключился к делам насущным, чем слегка сбил с толку.

– Чего?

– Бочек! Путь, конечно не шибко длинный, но раненых много – придётся промывать часто. И, говорит, обильное питие помогает сил набирать… Дружище, ты меня слышишь?

– Ага, – кивнул тот. – Займись.

И направился к Рорику под растерянный возглас Удо:

– Ты куда?!

Гридни безземельного князя тем не менее выделялись пёстрыми цветами одежд, отполированными кольчугами и богато украшенным оружием. Из тех, кто сопровождал своего предводителя в крепости, по виду были свеями, что доказывала рокочущая речь. В других угадывались вагры или поморы – из-за характерного говора. Имелись и прочие, скорее всего из куршей, ливов. Ещё несколько явно из более далёких мест, хотя тоже славянского языка. Но все как один преградили путь, заметив чужака.