Ариберт ждал у ворот, рядом с взнузданным конём. Кольчугу и ножны покрывал дорожный плащ, шлем висел на седле. Возле княжича стояло не меньше полусотни гридней.

– Здравствуй! – Ариберт отвлёкся, увидев его.

Дражко соскочил на землю, обнялся, окинул взглядом гридней.

– Выступаете?

– Да. Людовик позарился на крепостицу Утин*, что на юге. Отец решил дать ему бой там. Говорит, можно выгодно использовать местность. Лучше скажи, когда прибудет Вислав?

(*Утин – славянское название поселения, которое сегодня называется Ойтин. В девятом веке была основана крепость на Фазаньем острове, предположительно – неким князем Уто. Окрестности изобилуют озёрами, и даже сейчас в этой области сохранились небольшие леса)

«Значит, слухи ещё не дошли»

Дражко не сразу смог ответить. Но, собравшись, произнёс:

– Они не придут. С Руяна отправился только «Лебедь».

Ариберт отпрянул, поражённый услышанным.

– Дядя… Он не мог!

– Но сделал это. Святовит указал оставаться на острове.

– А ты?

Дражко грустно улыбнулся:

– Мне теперь на Руян дороги нет.

Княжич понимающе похлопал его по плечу.

Прозвучал рог. Дребезжа по брёвнам, из крепости начало выходить войско во главе с Мстивоем. Ариберт в последний раз проверил ремни, закрепляющие седло, и вскочил на лошадь.

– Мы должны идти. Поспеши, брат, а не то придётся рубить франков без тебя! – Княжич повёл своих всадников к отцовской малой дружине.

Войско вагров выдвигалось из Стариграда длинной колонной. Десятки обрастали в сотни, затем в тысячи. Между рядами конных и пеших воинов тащились телеги, мужей, братьев и сыновей ещё долго провожали женщины.

Дружина «Лебедя», едва сойдя на берег, отправилась сражаться. Никто не возражал – каждому требовалось доказать, что изгнание не было напрасным.

Уже в дороге удалось выяснить текущую обстановку. Численность франков превышала войско вагров, но преимущество не было решающим. Мелкие ватажки покусывали врагов, обескровливали, обрубали линии снабжения. Но этого оказалось недостаточно. Людовик разрушал всё на своём пути, выжившие стекались в Стариград, роптали из-за бездействия князя. Больше ждать было нельзя.

Среди прочих, одна весть особенно обрадовала Дражко: конунг Стиг Ларссон захотел отплатить за поражение. Даны присоединились к франкам.

Но сражаться с ними придётся без Табемысла. Великий князь сдерживал лютичей, жаждущих мести, полян*, которые могли позариться на незащищённые земли. И морских разбойников, наверняка прознавших о трудностях ободритов.

(*Здесь имеются в виду западнославянские поляне. Одни из предков нынешних поляков)

– Что ж, – пожал плечами Веремуд, когда услышал это. – Бывало и хуже.

━─━────༺༻────━─━

Большое войско продвигается медленно. Напрямик от Стариграда до Утина было вёрст двадцать, но приходилось огибать глухие рощи, болота и прочие препятствия, что прибавляло ещё не меньше пяти вёрст.

Телеги постоянно застревали, собранное ополчение то и дело отставало от дружины, из-за чего приходилось тормозить. Тяжёлая дорога выматывала, а уставший ратник в бою много пользы не принесёт, поэтому на полпути сделали привал – вдруг сражение начнётся сразу по прибытии?

В итоге до окрестностей острова, на котором стоял крепостной вал, добрались лишь к позднему вечеру.

Остров вмещал только саму крепость с причалом для лодок. За стенами могли укрыться человек пятьдесят, но даже большим числом их одолеть было непросто.

Утин лет двадцать построил князь Уто. Здешние жители промышляли рыбной ловлей в озёрах, которыми изобиловали ближайшие леса, и охотой, особенно на пернатую дичь.

Труднодоступная местность отпугивала врагов. Но, если те всё-таки позарились на лакомый кусок земли, через который проходили торговые пути, – она же позволяла спрятаться. Желающие время от времени появлялись, потому как пошлины приносили немалый доход нынешнему хозяину крепости князю Войцеху – сыну Уто.

Разведчики, посланные вперёд, сообщили, что Людовик остановился неподалёку, за узкой рекой, соединяющей два озера. Войцех собрал малую дружину в крепости и, судя по всему, не думал оттуда уходить. Если Людовик надеялся обойтись без боя, то он сильно просчитался.

– Полсотни Войцеха заберут с собой по три, а то и четыре ублюдка на каждого, – усмехнулся Сбыслав. – А ежели мы подоспели, то засранец не рискнёт идти на штурм.

Клятвенник Ариберта присоединился к костру Дражко. Поболтать, преломить хлеб. Сам княжич не отходил от отца и до сих пор толком не смог пообщаться с побратимом.

– Стиг Ларссон там? – Дражко беспокоился, что Олаф сейчас удаляется от него.

Судя по рассказам рыбаков в Стариграде, кнорр ушёл дальше на запад. Скорее всего, в Хедебю. Вряд ли гадёныш успел присоединиться к викингам Стига.

А если так, то грядущая битва теряла для Дражко в цене. Но другого выхода не оставалось.

– Нет, даны собираются ближе к морю. Не хотят бросать свои корыта без присмотра – учёные уже.

Сбыслав ухмыльнулся, вспоминая горящие драккары. Здесь Дражко согласиться не мог – сжечь хороший корабль у него рука бы не поднялась.

– Не грянут, пока мы тут с франками возимся? – спросил Удо.

– Не должны. Рорик их сторожит.

«Так вот куда он делся!»

Сбыслав поведал, что Рорик активно действует на море, благодаря чему тот же «Лебедь» смог спокойно добраться до причала. Ладьи безземельного князя встречали каждый драккар, поживиться в прибрежных селениях. Периодически и сами наведывались в Ютландию, откуда доставляли зерно и прочую провизию в Стариград. Голод был уже близок, поэтому Вислав жёстко контролировал потребление запасов, а беженцы всё прибывали и прибывали.

– Поэтому, когда Людовик появился в этих местах, Мстивой тут же решил действовать, – заключил Сбыслав.

И правда. Прямого столкновения с армией франков лучше избегать, потому как у Людовика имелась грозная сила всадников, способных обрушиться на противника несколькими волнами и пробить брешь в пешем строю. Вагры, как и прочие славяне, предпочитали стену щитов, и стояли крепко. Но в открытом поле уступали мощи конных ударов франков.

Однако лесистые, полные чащоб, оврагов и болот земли позволяли сопротивляться королевским войскам. К тому же, стрелки вагров превосходили франкских и могли навести ужас даже на самых грозных врагов.

Мстивой выбрал хорошее место. Вагры пойдут в атаку не плотным фронтом, а частями, заманят Людовика в ловушку, после чего по кускам перережут ублюдков, осыпая стрелами и пращой.

Всё же битва будет тяжёлой.

– Рановато мы явились, – сказал Дражко.

– Чего это? – удивился Деян.

– А пущай бы сукин сын пообломал зубы о крепость. А тут – мы! Представьте, как обгадился бы принц, заметив нас!

Никто не видел Людовика вживую, но каждый вообразил жалкое, уродливое создание, перекошенное от страха. Во все стороны разлетелся смех.

Но тут их прервал голос Ариберта:

– Дражко!

Тот вскочил, обрадованный появлением друга, хотел пригласить его к костру, но княжич, как оказалось, пришёл не с праздной целью. А с поручением.

– Отец опасается, что франки ночью полезут в Утин. Разведчики доложили, в крепости всего человек двадцать – не удержат. Даже особо не покромсают паскуд. А крепость нам нужна. Если там засядут франки, только голодом можно будет вымаривать.

– Значит, я должен пробраться к Войцеху и защищать стены? А битва?

– С острова удобно бить в тыл. И франкам, и нам, если её потеряем. Дружище, в поле воевать у нас есть кому. А на это дело лучше вас никто на ум не приходит. Отправляйся сейчас же. Ждать нельзя.

Дражко молча кивнул. Ариберт благодарно похлопал по плечу и сразу удалился – думать, как разбивать врага.

Сидящие у ближайших костров слышали княжича, а теперь выжидающе смотрели на воеводу.

– Закончился наш отдых, братцы, – воскликнул Дражко. – Собирайтесь, мы выдвигаемся первыми.

Наскоро связанные плоты и худые лодчонки, брошенные местными смердами, плыли медленно. Холодная вода пробиралась через щели, приходилось постоянно её вычерпывать. Сквозь ночную тьму доносился шум волн, плеск рыб.