Другие предсказания черпают из физиогномии, метопоскопии и хиромантии, которые, как доказали Иог. де Индагин и математик при ландграфе Гессене Ротманн{1146}, а также Баптиста Порта в своей «Небесной Физиогномии», находятся в большой близости с астрологией, а посему, дабы удовлетворить любознательных, я тем более хочу о них сказать.
К общим признакам, описываемым физиогномистами[1287], относятся следующие: «смуглый цвет лица свидетельствует о природной меланхолии, равно как и худоба, волосатость, жилистость, густые брови», — говорит Гратароло{1147} (lib. 7 [кн. 7]), а еще, согласно Аристотелю, маленькая голова; затем — высокий рост, полнокровие и румяный цвет лица указывают на меланхолический ум[1288]; а еще заикание, плешивость могут, как предполагает Авиценна{1148}, скорее всего, привести к меланхолии по причине сухости мозга у таких людей. Что же до тех, кто желает узнать больше о некоторых признаках такого душевного строя и разума, черпаемых из физиогномики, пусть справятся у древних — Адаманта и Полема, комментирующих или скорее пересказывающих Аристотелеву «Физиогномистику», а также в четырех славных книгах Баптисты Порты{1149} и у Майкла Скота{1150} (de secretis naturae [о тайнах природы]), Иог. Индагина, Монтальта, Антонио Зары (Anat. ingeniorum, sect. I, memb. 13, et lib. 4). Хиромантия руководствуется в предсказаниях меланхолии следующими правилами. Сказанное на сей счет Иог. де Индагином, Трикассо{1151}, Корви{1152} и другими следующим образом подытожил в своей книге Тайсниер{1153} (lib. 5, cap. 2 [кн. V, гл. 2]): «Если линию Сатурна, идущую от расетты{1154} через ладонь до Сатурнова бугорка, пересекает определенное число малых линий, то это свидетельствует о меланхолии[1289]; как и в том случае если линия смерти и линия жизни составляют острый угол» (Афоризм 100). «Если линии Сатурна, печени и естественные образуют на ладони большой треугольник, то это в такой же мере служит тому свидетельством». И Гоклений (cap. 5 Chiros.) повторяет его утверждения слово в слово{1155}. А в целом все они заключают, что если бугорок Сатурна испещрен множеством мелких пересекающихся линий, тогда «такие люди большей частью меланхоличны, несчастны и исполнены тревог, забот и горестей, постоянно мучимы страхами и горькими мыслями, потоянно печальны, пугливы, подозрительны; а удовольствие доставляют им землепашество, строительство, пруды, болота, родники, леса, парки и пр.»[1290]. Тадеуш Хаггезий{1156} в своих «Metoposcopia» [«Гадание по линиям лба»] излагает определенные выводы, извлекаемые из сатурновых линий на лбу, с помощью которых он устанавливает склонность к меланхолии, а Баптиста Порта[1291] перечисляет свидетельства, появляющиеся на других органах тела, как, к примеру, пятно над селезенкой, «или на ногтях[1292] — если они темнеют, это означает множество забот, горе, раздоры и меланхолию»; причину же этого он усматривает в соотношении влаг и приводит в пример самого себя, поскольку на протяжении семи лет такие темные пятна были у него самого на ногтях, и все это время у него были постоянные судебные тяжбы, споры из-за причитающегося ему наследства, опасения, утрата доброго имени, изгнание, горе, заботы и пр., а когда его несчастья пришли к концу, исчезли и темные пятна. Кардано в своей книге de libris propriis приводит вот какую историю из собственной жизни: незадолго перед смертью сына у него самого на одном из ногтей появилось темное пятно, которое увеличивалось по мере приближения этого печального события{1157}. Однако я, возможно, докучаю вам этими пустяками, их можно счесть нелепыми и смехотворными, и они вызывают у некоторых людей слишком уж суровое осуждение, однако тем смелее я включаю их сюда, ибо они заимствованы мной не у бродячего сброда и цыган, но из сочинений достойных философов и врачей (некоторые из них здравствуют и поныне) и верующих профессоров прославленных университетов, способных отстаивать то, что ими сказано, и защитить себя от всяческих придир и невежд. ПОДРАЗДЕЛ V Старость как одна из причин Вторичные частные причины, оказывающие воздействие, называются так по отношению к другим, предшествующим им, и это либо congenitae, internae, innatae, как их называют, то есть внутренние, врожденные, полученные от родителей или же внешние и приобретенные, случающиеся с нами уже после рождения; что касается врожденных или появляющихся вместе с нами, то они либо обусловлены нашей природой, то есть естественны, как, например, старость, либо же praeter naturam [неестественные], как называет их Фернель[1293], то есть нездоровье, получаемое нами из родительского семени, это наследственные болезни. Первая из них, которая естественна для всех и которой никто из живущих не в силах избежать, — это старость[1294]; будучи холодной и сухой, она того же самого свойства, что и меланхолия, и неизбежно должна быть ее причиной вследствие уменьшения душевных сил и вещества, а также увеличения желчных горячих влаг, вот почему Меланхтон вслед за Аристотелем[1295] склонен считать несомненной истиной, senes plerunque delirasse in senecta, что старики обычно впадают в детство, ob atram bilem, из-за избытка в них черной желчи, а арабский врач Разис (Cont. Lib. I, cap. 9 [Основы, кн. I, гл. 9]) называет это «неизбежным и неотъемлемым свойством»[1296] всех старых и дряхлых людей. После семидесяти, как говорит псалмопевец{1158}, остаются «одни лишь заботы и печаль»[1297], и обычный опыт подтверждает истинность этого у слабых и дряхлых, а в особенности у тех, кто вел всегда активный образ жизни, занимал важную должность, имел много обязанностей, обладал большой властью, должен был надзирать за множеством подчиненных и оставить все это ex abrupto, как Карл Пятый, неожиданно отказавшийся от всего в пользу короля Филиппа[1298]; такие люди мгновено оказываются во власти меланхолии или же, если они продолжают такой образ жизни, то кончают в итоге слабоумием (senex bis puer [старики впадают в детство]) и уже не способны управлять своим имуществом вследствие обычных немощей, свойственных этому возрасту; они удручены недугами, печалью и горем; ставшие вновь детьми, бестолковые, они часто, сидя, что-то хмуро бормочут или разговаривают сами с собой, они гневливы, раздражительны, их все выводит из себя, они «относятся ко всему с подозрением, капризны, скупы, черствы», — говорит Туллий[1299]; «упрямы, суеверны, заносчивы, хвастливы, самодовольны», — как справедливо замечает о них Бальтазар Кастильоне[1300]. Такие природные слабости особенно заметны у старух, у тех из них, кто беден, одинок, побирается, о ком идет дурная слава как о колдуньях, причем до такой степени, что Вьер[1301], Баптиста Порта, Ульрик Молитор{1159}, Эвичий считают все, что рассказывают о проделках колдуний, следствием одного лишь воображения и меланхолического склада. Эти авторы оспаривают мнение, что такие старухи будто бы способны с помощью колдовства умерщвлять скот, вылетать из печной трубы и передвигаться по воздуху на помеле, превращаться в кошек, собак и пр., перемещать с места на место предметы, устраивать свои сборища и, как они имеют обыкновение, отплясывать на них или же совокупляться с дьяволом; они приписывают все это преобладающей у ведьм избыточной меланхолической влаге, усыпляющим зельям[1302] и природным причинам, а также козням дьявола. Non loedunt omnino (говорит Вьер) aut quid mirum faciunt (de Lamiis, lib. 3, cap. 36 [о ламиях, кн. VI, гл. 36]) ut putatur, solam vitiatam habent phantasiam; они вовсе не творят такие чудеса, а лишь повредились в уме[1303]. «Им кажется, будто они колдуньи и могут причинять вред, однако они на это не способны»[1304]. Однако Боден, Эраст, Дано, Скрибаний, Себастьян, Микаэлис, Компанелла (de sensu rerum, lib. 4, cap. 9), иезуит Дандини (lib. 2 de Anima[1305] [кн. II, о душе]) опровергают их, а Чиконья пространно доказывает их неправоту[1306]. Что колдуньи больны меланхолией, эти авторы не отрицают, однако не по причине одной только болезненной фантазии они так обманывают себя и других и производят такие действия.
вернуться Joh. de Indag. Cap. 9; Montaltus, cap. 22. [Иоганн де Индагин. Introdactiones apotelesmaticae, гл. 9; Монтальт, гл. 22.] вернуться Caput parvum qui habent cerebrum et spiritus plerumque angustos; facile incidunt in melancholiam rubicundi. — Aetius. Idem Montaltus, cap. 22, et Galeno. [У обладателей маленькой головы и в большинстве случаев душевной и умственной ограниченности; краснолицые люди легко подвержены меланхолии. — Аэций <Tetrabiblos>. О том же Монтальт <Archipathologia>, гл. 22 <«Опять-таки особенно подвержены накоплению черного юмора худые, темнолицые, волосатые и обладатели широких вен». — КБ>, и Гален.] вернуться Saturnina a rascetta per mediam manum decurrens, usque ad radicem montis Saturni, a parvis lineis intersecta, arguit melancholicos. — Aphoris. 78 [<Taisnier. Opus mathematicum (1532). — КБ.> Афоризм 78.] вернуться Agitantur miseriis continuis inquietudinibus, neque unquam a solitudine liberi sunt, anxie affliguntur amarissimis intra cogitationibus, semper tristes suspictosi, meticulosi: cogitationes sunt, velle agrum colere, stagna amant et paludes, etc. — Jo. de Indagine, lib. I. [Иоганн де Индагин. Introductiones apotelesmaticae, кн. I.] вернуться Caelestis Physiognom. lib. 10. [Небесная физиогномистика <1610>, кн. 10. <КБ>] вернуться Cap. 14, lib. 5, idem. Maculae in ungulis nigrae, lites, rixas, melancholiam significant, ab humore in corde tali. [Там же, кн. V, гл. 4. Черные пятна на ногтях указывают на судебные тяжбы, ссоры и меланхолию, ибо такова влага в их сердце. <Порта здесь также объясняет, что сердце, переполненное меланхолией (то есть черной желчью), выбрасывает черные пятна на конечностях и особенно на безымянных пальцах. — КБ.>] вернуться Lib. I Path. cap. 11. [Кн. I, Патология, гл. 11.] вернуться Venit enim properata malis inopina senectus: Et dolor aetatem jussit inesse meam. — Boethius, met. I, de consol. philos. [Ибо старость наступает неожиданно, ускоряемая несчастьями / И печаль решает, что ее годы будут прибавлены к моим. — Боэций, опасение I, Об утешении с помощью философии.] вернуться Cap. de humoribus, lib. de anima. [Кн. о душе, гл. о юморах.] вернуться Necessarium accidens decrepitis, et inseparabile. <Разис. Основы.> вернуться Meteran. Belg. Hist. lib. I. [Метеран. История Бельгии, кн. I. <Однако Карл V передавал свою власть сыну постепенно, начиная с октября 1555 года. — КБ.>]. вернуться Sunt morosi, anxii, et iracundi, et difficiles senes, si quaerimus, etiam avari. — Tull. de senectute. [Туллий. О старости.] вернуться Lib. 2 de Aulico. Senes avari, morosi, jactabundi, philauti, deliri, superstitiosi, suspitiosi, etc. [О придворном, кн. 2. Старики алчны, угрюмы, хвастливы, самодовольны, капризны, суеверны, подозрительны и пр. <Хотя у Кастильоне и идет речь об утратах старости, это не цитата.> вернуться Lib. 3 de lamiis, cap. 17 et 18. [Кн. III, о ламиях, гл. 17 и 18.] вернуться Solanum, opium, lupi adeps, lac asini, etc., sanguis infantum etc. [Ночной сумрак, опийный сок, волчий жир, ослиное молоко и т. д., детская кровь и т. д. <Вьер. Об обманных проделках демонов, III, 17, 18. — КБ.>] вернуться Corrupta est iis ab humore melancholico phantasia. — Nymannus. [Фантазия в них извращена меланхолической влагой. — Ниманн. <Oratio de imaginatione. Речь в этом фрагменте идет об опытах колдунов и предсказателях. — КБ.>] вернуться Putant se laedere quando non laedunt. <Это лишь краткое изложение мысли Вьера: в его сочинении «Об обманных проделках демонов» говорится, что «у колдуний нет иного наставника, кроме их больного воображения, и средства, с помощью которых они будто бы наносят вред, смехотворны». — КБ.> вернуться Qui haec in imaginationis vim referre conati sunt, aut atrae bilis, inanem prorsus laborem susceperunt. [Те, кто пытался объяснять этот феномен силой воображения или воздействием черной желчи, брались за совершенно пустое дело. <Дандини. De corpore animato (1611). — КБ.> вернуться Lib. 3, cap. 4. Omnif. Mag. [Кн. III, гл. 4, Всевозможная магия.] |
