— Тут все же не физик нужен, а инженер. Человека-то послать не сложно, а вот насколько быстро получится результат…

— Ладно, я найду кого в Ковров послать. Это все по документу?

— Ну, если не считать того, что здесь в общих чертах описана схема обогащения урана, которую мы предлагали еще в тридцать девятом… то есть метод центрифугирования, но пока этот вопрос поднимать явно преждевременно. Но думаю, что уже после запуска котла промышленного к этой части нужно будет вернуться…

Таня после посещения канцелярии университета отправилась в общежитие, расположенное на Стромынке. И всю дорогу радовалась тому, что от метро «Сокольники» там идти буквально пять минут — однако как только она зашла внутрь здания, вся ее радость куда-то испарилась. Конечно, Голованов предлагал ей поселиться «хоть у меня, а хочешь — я тебе служебную квартиру предоставлю», но тогда девушка это предложение с негодованием отвергла, а теперь размышляла над тем, а не погорячилась ли она.

Когда она нашла выделенную ей комнату, там уже сидели четыре девушки, причем девушки новой соседке явно были не рады. Скорее всего потому, что все четверо были в гимнастерках, причем офицерских — а Таня приехала в город «одевшись попроще», то есть в привычном и удобном «медицинском комбинезоне номер четыре» голубого цвета. Не хирургическом, а рабочем, надеваемым как правило поверх хирургического если нужно было по улице куда-то пойти и не запачкаться. Или чтобы на улице не замерзнуть: комбинезон был с теплой шерстяной подкладкой. Красивый, в Коврове многие молодые девушки и почти все девочки-школьницы себе что-то подобное сшили — но в общаге МГУ он выглядел несколько вызывающе.

— Здравствуйте, меня в эту комнату поселили, — представилась Таня, а «аборигенки», смерив новую соседку в меру презрительными взглядами, тоже назвали свои имена и указали Тане на стоящую в углу кровать:

— Это твоя будет, а здесь Нина, она сейчас обед готовить вышла. Ты кто и откуда?

— Я Таня, приехала из Коврова, буду учиться на химическом.

— Школьница?

— Я закончила школу в этом году.

— Ты хоть ела сегодня? — с тем же недовольным видом поинтересовалась девушка с погонами старшего лейтенанта, представившаяся Евдокией. — У нас тут немного печенья осталось, подкрепись если голодная: Нинка нескоро с обедом придет, там к плите очередь сегодня часа на полтора. Даже чаю не вскипятить…

— А чайник у вас есть? — Таня с любопытством поглядела на «воинственных» соседок, которые явно старались за суровыми лицами скрыть заботу о младших товарищах.

— А что толку? — попыталась огрызнуться Люба, лейтенант в отставке, как она сама отрекомендовалась, — разве что холодной водички хлебнуть захочется, но у нас для этого и графин со стаканом имеется, — она кивнула на подоконник, где стоял упомянутый предмет.

— Ну чайник-то можно и в комнате вскипятить, — пояснила Таня, — у меня кипятильник с собой. Только вы сначала чайник достаньте, кипятильник по объему посуды заправляться должен, его раньше потушить нельзя.

Таня достала из сумки изготовленную по ее чертежам стальную банку с перфорацией по краям верхней крышки, посмотрела на чайник, который вытащила из-под кровати Люба.

— Где тут воду набирают?

— Он полный… только не кипяченый. Я утром хотела чаю вскипятить, налила — а места на плите не было…

— Значит сейчас вскипятим, — Таня достала из сумки складную проволочную подставку, разложила ее на табуретке, примерила чайник. Затем вынула фляжку с бензином и стальной мерный стаканчик:

— Так, в чайнике вода комнатной температуры, чуть выше двадцати… значит, четыре с половиной кубика хватит. — Она отмерила бензин, залила в отверстие вверху вдавленной крышки банки, — вроде все, через примерно четыре минуты чай вскипит. А заварочный чайник есть?

— Ты знаешь, нет, — уже всерьез разозлившись, ответила Люба. — И даже сервиза фарфорового нет.

— А чего злишься-то? Ну нет — так нет, пока в кружке чай заварим, а посудой попозже разживемся.

Танины соседки с изумлением глядели на то, как из дырок по краям банки вырывались небольшие голубые струйки пламени.

— Это у тебя что? — спросила, когда чайник вскипел, девушка с погонами капитана, представившаяся Антониной.

— Это походная бензиновая горелка. Штука иногда полезная, если знаешь как с ней бороться: ее тушить нельзя, она должна до конца весь бензин сжечь чтобы потом весь остаток бензина в виде пара наружу не высадить, так что приходится точно считать сколько в нее заправлять чтобы что-то сготовить. И долго она не горит, так что суп на ней сварить хотя и можно, но сложно. Но я вас научу, раз уж тут такие сложности с кухней, и попрошу мне еще несколько таких же сделать.

— А внутри она очень сложная?

— Очень. Там вата специальная, в смысле стеклянная, тут вот дырочки — и всё. Но открывать не советую: вата очень колючая, неделю потом чесаться будете. Я в воскресенье домой съезжу и принесу вам.

— Ох и хорош у тебя чай! — заметила лейтенант Марина, — ты его больше не трать, оставим на праздники. У нас есть, не такой хороший, конечно, но много.

— У меня тоже много, так что ваш оставим на черный день, — улыбнулась Таня. Девушки покосились на Танину очень небольшую сумку:

— А ты чемодан в кладовой оставила? Там мыши, лучше все продукты оттуда забрать.

— Нет у меня чемодана. Да и зачем он, если что нужно будет — скатаюсь к себе в Ковров, что нужно возьму.

— В ковров свой за каждой мелочью не наездишься, да и денег на дорогу не напасешься. Ты уж лучше на эти деньги чего-нибудь вкусненького на рынке купи.

— Тоже вариант. А вы что из вкусненького хотите?

— Тань, — очень серьезно произнесла Антонина, — ты деньги зря не трать. Тем более нам что-то покупать не нужно. Мы уже люди взрослые, а ты молодая, неопытная. Останешься без денег — что жрать-то будешь? Мы, конечно, поможем в случае чего…

Дверь открылась в нее ввалилась еще одна девушка-лейтенант:

— Вот, нашла местечко, суп готов.

— Школьница, у тебя хоть миска-то есть? — тем же серьезным тоном поинтересовалась Тоня. — Присоединяйся, отпразднуем твое новоселье. — И, глядя, на несколько удивленную Таню, добавила: — с тебя нынче на обед чай, а с нас — щи. Нинка щи очень хорошо готовит… Ну что, девоньки, поднимем кружки за школьницу! Этот чай получше любого вина будет…

Ночь в общежитии Таню очень не порадовала, и, хотя соседки пытались ей доказать, что клопов в комнате было совсем немного потому что «на прошлой неделе дезинфекцию провели», местная фауна девушке очень не понравилась. Причем вовсе не потому, что ее кто-то покусал: как и всегда на новом месте она попрыскала на кровать универсальным инсекцидом, а потому что соседки всю ночь ворочались. Еще ей не понравились скрипучие кровати, белье постельное, которое хотя и было выстирано и выглажено, выглядело ну очень ветхим. Откровенно говоря, ей вообще в общежитии ничего не понравилось, кроме его обитателей. А вот народ подобрался неплохой, и единственной причиной даже не конфликтов, а мелких недопониманий была единственная дровяная плита на кухне, которой категорически не хватало населению общаги.

Борьбу с неудобствами Таня начала уже за завтраком — ну, если чай с парой печенек можно было назвать этим словом:

— Товарищи офицеры, вы уж извините, но мне категорически не понравилось то, что вы всю ночь ворочались и чесались. Это, конечно, личное дело каждого, однако кровати-то скрипучие!

— А ты сходи к коменданту, скажи ему, чтобы он кровати нам поменял. А заодно чтобы клопам приказал покинуть помещение, — огрызнулась Люба. Еще две девушки тоже набрали воздуха, чтобы ответить на очевидно хамское выступление «школьницы», но Таня успела первой:

— Комендант клопов прогнать не сможет, а я — очень даже могу. Я просто про них не знала, но по привычке свою постель опрыскала жидкостью против насекомых, а теперь поняла, что и вам нужно это же сделать. У меня ее, правда, не очень много, но на ваши постели хватит, а потом я еще привезу: я думаю, когда наши клопы сдохнут, то ждать пока новые от соседей придут, не стоит. Так что попробую привезти столько, чтобы на весь корпус хватило — и придется нам потом жить без клопов, без тараканов и вшей… никаких домашних зверюшек не будет.