При сопоставлении с районом сбыта деревенских ремесленников оказывается, что продукция городских мастеров покрывала район в десять раз больший по протяжению и в сто раз превосходящий деревенский по площади.
Выше я отметил намечающуюся зависимость между границами княжества и районом сбыта столичных мастеров, но бывают и исключения, когда киевские изделия попадают в Новгород, в Херсонес и даже в Богемию и Болгарию (Дунайскую), где встречаются русские энколпионы XI–XII вв., иногда даже литые в одной форме с киевскими.
Итак, применение метода определения тождества вещей позволило выявить небольшие районы сбыта для деревенских мастеров и значительно большие для их городских собратьев. Однако установлением факта, что деревенский литейщик обслуживал соседние деревни, а городской — соседние города, не исчерпывается тот круг экономических вопросов, который может быть затронут в связи с анализом археологического материала.
Картографирование разнообразных археологических предметов XI–XIII вв. выявило, что наряду с устойчивыми и определенными областями распространения вещей, упирающимися в древние племенные рубежи, в деревнях встречаются вещи с очень значительной областью распространения, но не подчиненной никаким традиционным границам. Так, например, в деревенских курганах Владимиро-Суздальской Руси встречены небольшие квадратные иконки, литые в одной литейной форме. Район их распространения: Сверчково (б. Юрьевского у.), д. Зворыкина на Шексне близ Белоозера и неизвестное селение близ Богородска Моск. обл. (расстояние 300–400 км)[924].
Подвески с ложной зернью и с позолотой, литые в одной литейной форме, встречены в следующих местах:
Бригидов Двор близ Речицы -
Окрестности Бобруйска -
Ванюжиницы близ Мозыря -
Княжья Гора -
Сахновка -
Мироновка — расстояние 380 км[925]
Эти подвески, явно подражающие сложной городской технике и имитирующие золотые вещи, найдены в самых различных условиях: в дреговичском Полесье — в деревенских курганах, а в Поросье — в богатом кладе вместе с городскими вещами.
Широкое распространение в XI в. имеют подвески гнездовского типа с различными драконами. Они также встречаются и в деревнях, и в городах в земле кривичей, радимичей, северян и полян.
В западных областях Киевской Руси очень широко распространены медные бусы из проволочного каркаса с крупной зернью. Область их распространения может быть приблизительно очерчена так: на востоке они доходят до Днепра, на севере — до Минска, на западе — до Восточной Галиции, на юге — до лесостепной Волыни. Поперечник области — около 400 км. Считать эти бусы изделием деревенских ремесленников очень трудно, так как техника их изготовления довольно сложна. Встречаются они и во многих городах Среднего Приднепровья (кроме Киева).
К вещам такого же типа, имеющим очень широкую область распространения и не связанным с местными племенными типами, можно отнести лировидные поясные пряжки, одинаковые почти во всех русских областях XI–XII вв.
Интересна область распространения языческих амулетов в виде гребней, коньков, миниатюрных ложечек, ключиков, крошечных бронзовых топориков с рукоятями, подражаний волчьим челюстям, ковшичков, ножей, рыб, птиц. Такие амулеты иногда монтировались в специальные наборы. Область их распространения — окрестности Смоленска, Приладожье, Псков, Суздальская земля, радимичи.
Любопытно, что торговля амулетами в XI–XII вв. шла, очевидно, хорошо, так как часто встречаются амулеты стандартной выработки. Устойчивость форм в сочетании с очень широкой областью распространения указывает на весьма ограниченное число мест их выработки. Судя по густоте находок их вокруг Смоленска, центр их производства следует искать или в самом Смоленске или поблизости от него.
С юга, как бы в противовес этой языческой стихии, двигались массы вещей христианского культа — многочисленные образки, тельники, крестики и т. д.
Остановлюсь на бронзовых крестиках с желтой выемчатой эмалью. Четыре из них, сделанные одним мастером, разбросаны в следующих местах: Киеве, Влазовичах (радимичи), верховьях Волги и Костроме. Расстояние — 600 и 1100 км от Киева[926].
Очень близкие по типу крестики с выемчатой желтой эмалью встречены почти во всех русских областях (рис. 106): от Дрогичина — на западе до Рязани и Костромы — на востоке; от Канева — на юге до Приладожья и Прибалтики — на севере. В деревенских курганах попадаются крестики с дешевой эмалью. Встречаются они и в городах. Особенно ценно то, что литейная форма для литья одного типа крестов была найдена на городище Княжья Гора[927].
Вместе с крестиками встречаются монеты X–XI вв., но датировать X в. их нельзя по всей совокупности вещей.
Сочетание всех перечисленных фактов делает данные предметы очень важными для решения вопроса о взаимоотношении города и деревни в XI–XII вв. Изложу кратко выводы, вытекающие из анализа карты распространения выемчатых эмалей (см. рис. 106):
1) выемчатые одноцветные эмали изготовлялись в Среднем Приднепровье в XI–XIII вв.; кроме Княжьей Горы, мастерские могли быть и в других городах (напр., Киеве);
2) часть продукции оседала в Киевском княжестве, где очень часты находки подобных вещей;
3) значительная часть крестиков с желтой эмалью направлялась в деревню и проникла в самые глухие углы различных русских княжеств;
4) район сбыта эмалей имеет протяжение с запада на восток — 1400 км, с севера на юг — 1300 км.
Поскольку речь зашла об эмали, уместно вспомнить широкое распространение глиняных писанок, покрытых многоцветным эмалевым узором (преобладает желтый цвет). Эти киевские писанки так же, как и крестики с желтой эмалью, находили широкий сбыт как в городах, так и в деревнях древней Руси. Часть их попадала даже в зарубежные страны совершенно так же, как и крестики с эмалью[928].
Третьим элементом стеклодельно-эмальерного комплекса, тесно связанным и с эмалью, и с поливной керамикой, является стекло.
Самая частая находка на древнерусских городищах — стеклянные браслеты, вырабатывавшиеся с конца X столетия. Центром их производства был Киев, где раскопками обнаружена мастерская по выделке стеклянных браслетов со следами массового производства в виде множества производственного брака и заготовок в большом количестве стеклянного теста. Перечислить места находок стеклянных браслетов — это значит дать полный список русских домонгольских городищ. От Дрогичина до Мурома и от Ладоги до Белой Вежи и Тмутаракани во всех слоях X–XIII вв. имеются в огромном количестве голубые, зеленые, желтые, фиолетовые, черные, топазовые обломки стеклянных браслетов. Район сбыта вполне соответствовал производственному размаху киевской мастерской[929].
Влияние какого-то столь же мощного производственного центра ощущается и при ознакомлении с ассортиментом древнерусских деревенских бус. Наиболее распространенные из них в XI–XII вв. — это стеклянные бусы с позолоченной или посеребренной прокладкой. Их ареал довольно близок к ареалу стеклянных браслетов. Возможно, что и местом их изготовления был тот же Киев.
Говоря о работе городских мастеров на широкий рынок, следует вспомнить о прекрасных трубчатых висячих замках с секретным вырезом (мастерская в Киеве), а также о тех литейных формах, в которых киевские ювелиры XII–XIII вв. отливали из меди и бронзы подражания золотым столичным украшениям, воспроизводя простым литьем кропотливую технику зерни и скани. То обстоятельство, что мастер с необычной тщательностью вырезывал на литейной форме сотни микроскопических углублений для ложной зерни и делал тонкую косую насечку для подражания филигранной нити, свидетельствует о том, что у него был расчет на долгую службу этой формы, расчет на постоянный налаженный сбыт своей литейной продукции.
