Слёзы стекали по скулам, срывались с подбородка и капали в и без того сырую землю. Цветок умирал, как умирала её надежда выбраться из этого проклятого места.

Аш

Ничего не помогло: ни птица, ни цветок.

Аш шагал по дороге к намеченному переулку и чесал затылок, который он успел уже расчесать почти до крови. Он вмешался, да, но в противном случае было бы что? Энейя выпала бы из игры и стала бы не нужной. А договор, скреплённый обрядом с Синантой всё ещё оставался в силе.

Ему действительно не хотелось терять Энейю Альфири, самую безумную и самую бесстрашную женщину, которую он встречал. Однако часто приходится выбирать между собой и кем-то. Всякий раз выбор этот делался у Аша почти неосознанно, и с завидным постоянством он выбирал себя.

На этот раз ему очень хотелось выбрать её, но страх сковывал грудь, заставляя подчиниться. Бунтарь из него был так себе.

Что же он скажет Синанте?

Темноликая сдалась, вымотана, лишена духа. Это он скажет?

Или всё же соврёт, хоть и накличет на себя беду.

А вдруг она всё же не сдастся? Вдруг она найдёт выход?

Один из восьми магов погиб, другой ранен, третья потеряла волю к жизни и связана клятвой Тинэбриса. Да, он подсматривал за ними, пока это было безопасно, пока Темноликая отвлеклась на усмирение своих подчинённых.

— Аш, милый, как там дела у нашей луноликой? — промурлыкало прямо в голове и Аш вздрогнул. Она у него в голове! Он всегда нервничал от этого.

— Она… — замялся он, облизал губы. — Она в порядке. Немного злится на меня, но у неё уже есть план.

Он рассказал, немного сбивчиво, как Темноликая общалась с Аазидаром и добилась смещения графика на один день. Ожидал бурную реакцию от демонессы, но та лишь хохотнула. Потом рассказал, с дрожью в голосе, про дуэль и смерть. А потом…

— Она не говорила, какой план, но сказала, что предусмотрела подобное, — всё же соврал он.

— Наша умничка, — промурлыкала Синанта. — Смотри за ней внимательно, мой сладкий.

В голове промелькнул каскад самых соблазнительных образов. Аш сглотнул, не в силах привыкнуть к тому, как Синанта разрывает ментальную связь. Он, всё ещё обильно потея, выдохнул и шлёпнулся на колени.

Теперь от Темноликой эльфийки зависела и его жизнь тоже.

Авалон

Зани Гоголац

Убежище Агакаряна

Зани не был высок или широкоплеч. Он был низким и худым, но всегда крайне злым, при всей своей сдержанности. Его соратники звали не иначе как адский шпиц, но лишь за спиной. Кроме того Зани был командиром личной охраны Хосровануша Агакаряна Младшего — президента Южного Приморья, что несколько развязывало ему руки и завязывало остальным языки.

Сегодня ночью было особенное событие: Южное Приморье, Гунгор и Объединённая Килория собрались на тайный саммит. Зани любил политику: здесь нет чётких правил, все играют до победы самые выигрышные стратегии, стараясь всем показаться хорошими, таковыми никогда не являясь.

Было прекрасно наблюдать, как Гунгор, получив подмогу от Южного Приморья, вдруг стал давить такого страшного и озлобленного врага — Шияр. И как новоявленная империя не могла ничего сделать, лишь окапывалась да отстреливалась. Санкции, объявление открытой войны, миротворческая политика. Никому не нравилось, как ведёт себя Шияр, а в частности Седрик Красс, но страна под его управлением начала загнивать. Он всё так же мелькал по телеку, так же участвовал в каких-то саммитах, однако Зани больше не видел за этой фигурой действий. Будто величественный Седрик Красс вдруг сдулся, потерял интерес к происходящему с его же страной.

Лампы горели ярко. Отделка натуральным деревом, картины на стенах, по вычурной люстре в каждой из четырёх комнат, ковры, бордовые ковровые дорожки, матовые высокие потолки. Внутри места было немного, каких-то сто квадратных метров — не чета особнякам министров. Да и окон не было, вместо них лишь экраны высокого разрешения со стерео-колонками, имитирующие внешний мир. Зато вся мебель из редкого красного дерева. Но не в роскоши была суть этого места.

Своя личная скважина воды, свой генератор холодного ядерного синтеза для энергии, огромный склад на нижнем этаже: оружие, броня, еда. Внешне это был почти куб с метровыми железобетонными стенами укреплёнными десятью сантиметрами листовой стали с крошечными отверстиями вентиляции, через которые даже мухе не пролететь — саркофаг, как называли его между собой люди из охраны Агакаряна. Святая святых — так называл это место сам Агакарян.

Вход был успешно заблокирован личным физическим ключом, вживлённым президенту Южного Приморья в руку. Открыть этот бункер могли теперь исключительно и только лишь изнутри. Нет места в Авалоне более защищённого, нежели это.

Эта часть работы Зани нравилась. Он расставил троих своих и ещё четверых охранников президентов других государств по своим постам и скучал, снизу вверх поглядывая на здоровенных дуболомов. Дуболомы хранили молчание, не смея злить командира, а Зани очень хотелось бы, чтобы его позлили — было жутко скучно.

Он перевёл взгляд на «окно», среди алых занавесок которого сгущался неестественный мрак. Сердце несколько раз быстро ударило с такой силой, что в глазах почти потемнело, а мышцы пришли в тонус, и Зани прыгнул в сторону раньше, нежели успел даже сообразить, выпрыгивая из комнаты. Он слышал за свой спиной хлопок.

Перекатываясь, он тут же снял автомат с предохранителя, кивая здоровяку, что стоял у проёма с тупым выражением лица. Если бы здоровяк был чуть умнее, он бы непременно растерялся бы и задал вопрос, которым сейчас задавался Зани: «показалось, или в крепость с одним лишь входом через воображаемое окно залез вор?». Но здоровяк не отличался выдающимися мыслительными способностями.

Зани сделал знак и здоровяк шагнул в проём, мгновенно открывая огонь. Он всё ещё стрелял, когда из глаз его потекли струйки крови и, расстреливая магазин автомата до конца в потолок он рухнул на спину.

Прийдя в себя, капитан отстегнул с пояса гранату и, дёрнув чеку, кинул в комнату, нажимая на кнопку закрытия двери. Внутренние двери были из гипсокартона, поэтому вместе с грохотом вынесло перекрытие, оставив пыль валить из пробитой тёмной дыры.

— Что там? Что убило Арпи? — заорал Тагухи, а рядом с ним наперебой на непонятных языках верещали ещё четверо, рассерженно размахивая автоматами.

«Что делать?» — мелькнуло в голове.

— Враг должен быть уже мёртв, — объявил Зани со знанием дела и с колотящимся сердцем. Руки его были крепки и тело дрожь не била, чай не новичок, стреляный. Да здесь все были стреляные, бывшие спецы и разведчики. — Тагухи, иди проверь.

— А почему я?

— Блять ты глухой или да? Я сказал проверь! Пока я не провернул сапог у тебя в жопе, — стал брызгать слюной в разные стороны взорвавшийся Зани, опасно размахивая автоматом.

Тагухи нехотя вошёл внутрь.

Вспышка одиночного выстрела из тьмы и разрухи и тишина.

— Тагухи, докладывай! — гаркнул Зани. — Та…

Один из Гунгорцев, стоявший вне проёма, схватился за горло. Его лицо перекосило, из глаз полились кровавые слёзы. Он повалился на колени и выпал в проём.

— Что происходит? — появился в проходе раздражённый господин президент. — Зани… — ахнул он.

Второй Гунгорец повалился на землю, вяло постанывая, но недолго. Двое других переглядывались, один принялся сквозь стену палить из автомата. Зани, ни слова не говоря, юркнул в соседнюю комнату, стараясь дышать как можно ровнее.

Мягкий свет, кожаный диванчик, журчание искусственного ручья, пейзажи вечернего пляжа на мониторах и шум волн. Ощущение, что он ступил в другой мир, а это всё не с ним, это всего лишь ему привиделось, заснул на дежурстве.

Он ущипнул себя и почувствовал боль одновременно с тем, как раздался ещё один выстрел из пистолета. После, скрипя крошкой, послышались шаги. Зани достал портативный планшет, выводя изображение камеры наблюдения, и не поверил своим глазам. Переступая трупы шагал император Шияра Седрик Красс. Один. Без оружия. Он приблизился к кабинету, где шло заседание…