Энейя

21-ый день Деток

14 дней до штурма

С красными глазами она стояла над картой, рядом с которой Шатурнэ с Аазидаром поливали друг друга продуктами своей жизнедеятельности, бросая гневные взгляды на молчаливую и зевающую Энейю. На эту всю брехню из угла смотрел Ишиан с наведённым безразличием.

Эльфийка не выспалась, но не от того, что ей снилась Варда, а от приключений с Ашем на их кровати, которую они наверняка разломали бы, не будь та стальной. Волосы всклочены, руки в синяках, спина ноет, грудь болит, на шее воспалённый след от зубов. Она почесала ушибленный бок и внимательнее посмотрела на карту.

Два лорда выстроили кубики отрядов напротив нарисованной крепостной стены в горах и ругались, как их правильно двигать. Роль Энейи во всём этом всё так же оставалась загадкой.

— Хватит летучих, как я и говорил изначально, а бесы пусть крепнут! — рявкнул наконец Аазидар и замолчал.

Шатурнэ выждал некоторое время и нарочито спокойным голосом произнёс:

— У врага могут быть свои хитрые ходы: плюющиеся сталью орудия, взрывающиеся железки и другие хитроумные устройства. В этом мире много странностей.

— Это вы просто сильно зелёные, — раздался из угла голос Синанты.

Она стояла, сложив руки на обнажённой груди и опершись на стену. Аш, что был в проходе и ждал свою Темноликую госпожу, нервно сглотнул, когда суккуб махнула хвостом. Впрочем вид обнажённой Синанты и Энейю немало смущал, хотя она уже сражалась против суккубов.

Шатурнэ проигнорировал замечание, обращаясь к Энейе.

— Я хочу услышать коррективы.

Энейя зевнула, потирая глаза.

— В этой войне у меня может быть лишь две роли, в которых я могу сыграть достойно, — заявила Энейя, глядя на общую картину. — Я могу быть разящим топором, взлететь на стену или даже за пределы стены, открыть ворота и попытаться выжить, что, для вас, — она сощурилась, — явно не является обязательным условием моей миссии.

— Даже в случае, если Темноликая откроет ворота, — пророкотал Аазидар, — нам всё равно будет мешать эта стена, Беллатору её в жопу!

Энейя подняла в воздух указательный палец.

— Второй вариант менее эффектный, но не менее эффективный: Шатурнэ говорил про восьмерых магов, что могут оказывать магическую поддержку. Что если их обучить заклинанию, способному разрушить стену?

Шатурнэ повернулся к ней и презрительно скривился:

— Не стоит недооценивать наши умы, Темноликая. У нас было много времени, чтобы обдумать и этот вариант. Ни одно из известных мне заклинаний не в силах навредить стене.

— А у меня спросить не пробовали, умы вы недооценённые? — раздался голос Верховного Лорда Ишиана с трона.

Аазидар с Шатурнэ притихли. Хохот Синанты разлился по Круглой комнате.

— Негоже тревожить мастера великого лорда по таким пустякам… — промямлил Шатурнэ.

Великий лорд лишь скривился и встал, расправляя мантию.

— Заклинания школы разрушения вполне справятся с чем угодно. Эльфья кровь, я уверен, что ты владеешь такими, — обратился он к Энейе.

Лорд Ишиан разговаривал редко, но всегда внимательно слушал. Он никогда не срывался и не гневался, но перед ним его подчинённые дрожали. Возможно генералов когда-то было больше, кто знает. А может это так его демоническая аура контроля работает на остальных.

— Времени на то, чтобы составить контрзаклинание для гномьих рун у меня нет, великий лорд, — пояснила тёмная эльфийка и Ишиан кивнул в знак согласия. — Однако я уверена в том, что заклинание, в которое влито достаточное количество силы, основанное на структурах разрушения справится со стеной в два счёта. Могу я задать вопрос?

Ишиан Рихар ещё раз удовлетворённо кивнул и махнул рукой, давая разрешение.

— Воображая ситуацию, — чтобы не расстроить лорда, стала плести кружево из хитрых фраз Энейя, — в которой не оказалось бы меня, но необходимо было бы сразить стены Анатора, великий лорд отправился бы сам на эту миссию?

— Нет, — не раздумывая, отозвался он. — И хочешь знать причину? — Энейя кивнула. — Твоя полоумная наставница.

— Бывшая наставница, великий лорд, — поправила Энейя.

— Бывшая, текущая… — отмахнулся он и злобно добавил: — живая Нода Эйвенстаэль. Стоит мне сойти с этого места, как она пройдётся по империи огнём и мечом, за день побывает везде, где возможно и убьёт и тебя, — указал он пальцем в могучего лорда Аазидара, — и тебя, — ткнул он пальцем в Шатурнэ, — и даже тебя, любовь моя, — махнул он рукой в сторону всё ещё ухмыляющейся Синанты.

— Спасибо, великий лорд, за разумное объяснение, — кивнула Энейя. — Сходимся на мнении, что моя задача — разрушить стену?

Шатурнэ нахмурился, но кивнул и Энейя продолжила:

— Тогда мне нужны все восемь магов и оставшиеся 14 дней на подготовку. Твои маги не умственно отсталые, лорд Шатурнэ?

— Скажем так, — демон осторожно подбирал слова. — С ними довольно сложно работать.

Энейя вздохнула. Никогда не бывает просто, особенно в таких делах.

Нода

Сколько дней прошло с тех пор, как Мрака прислал весть, она не считала. Угасало её собственное сознание, всё чаще подбрасывая ей мысли о том, что в божественности мало чести и стоит просто наплевать на всё и кинуть этот мир. Она даже перестала ходить, хоть Инуэль и выговаривал ей, пусть даже максимально вежливо, что движение необходимо для реабилитации, и что она уже замедлила своё лечение более чем в три раза отказом от заботы о себе.

Астральный вестник возник так же внезапно, как и предыдущий: «Гарри жив. Беги».

И вновь её едва не стошнило. Голова пошла кругом.

Радость — он всё же жив, их план провалился.

Разочарование — он всё же жив, их план провалился.

Сковывающий ледяной страх — он всё же жив… их план провалился…

И он узнает, что она к этому причастна. И он придёт за ней!

Она больше ни секунды не сидела на месте, позабыв обо всём. Сквозь боль, она разрабатывала своё тело, продумывала план, задавалась вопросами. Мысли о том, чтобы бежать из мира были, но теперь связаны были не с отсутствием цели. Что предпримет Ревизор в отношении её — Ноды? Ей просто до смерти хотелось это узнать, в прямом смысле этой фразы.

Как ни странно, но в этот раз первым растворился сковывающий ледяной страх. Его просто не стало. Память о Ревизоре подкидывала одну картину хуже другой, однако стоило ей подумать про Гарри, того, что беззащитно стоял тогда перед ней, как эти два образа переставали стыковаться. Резонно возникал вопрос: почему его боятся? Она пыталась заставить себя бояться, но лишь улыбалась в ответ радуясь, что он всё ещё жив, развеивая вторую эмоцию — разочарование. Цель родилась сама собой — она будет готова к приходу Ревизора. Нет богов в Безымянном, нет всесильных, демоны живы! И это всё питало её радость, которую не разделял никто из её окружения.

Что хорошего в том, что заговор против врага провалился, а враг знает, что ты замешана?

Полуэльфийка всё же не восстановилась до конца, но уже действовала. Она шла медленно, напрягаясь при ходьбе. Голую шею украшал шрам, уходящий под рубаху. Лицо по прежнему было бледным, а от чуть большего усилия её кидало в пот. Но она шла к Адерра Юндил — выращенному из дерева замку, её вотчине, где её уже ждали дела.

В Адерра Юндил суетились слуги из смертных, вели тихие беседы друг с другом эльфы и полуэльфы, ей кивали, с ней здоровались, стараясь не смотреть ни на порванную мочку острого уха, ни на шрам, тянущийся от нижнего ребра до самой шеи. Она в неспокойном ожидании поела принесённую ей еду, совершенно не заостряя внимания на том, что у неё лежало в тарелке. В таком же неспокойном ожидании дождалась тишины и заговорила.

Вначале она говорила о заслугах эльфов, о прорывах, о перспективах и времени, которое идеально подходило для активных действий. После дала слово Амлэе, выслушивая во второй раз длинный доклад. Если коротко, то демоны собирались в масштабное наступление и основные силы уже принялись концентрировать в Бруме. Четверо из восьми известных демонических чародеев сорвались со своих мест. Заклинания со всей округи говорили о том, что войска в Бруму стекались со всех уголков Штагры.