— Итак, позволь мне прояснить. Ты готовишься к очередным Олимпийским играм, потому что тебе скучно, а твои друзья дразнят тебя?

Я притворяюсь, что обдумываю это мгновение, прежде чем кивнуть.

— В значительной степени, да.

Кухню снова наполняет смех. Мне это нравится.

— Но, — я поднимаю палец, — Теперь, это касается и моего наследия. Знание того, что у меня скоро будет сын или дочь, вызывает у меня желание сделать это и для него или для нее. Если, конечно, я смогу в ближайшее время вытащить голову из задницы.

— Мне жаль, что все было трудно для тебя. Это безумно мешало моей голове, так что я даже представить себе не могу, как это повлияло на твои тренировки. Иногда даже вставать с постели было нелегко. — Ее губы растягиваются в красивой улыбке. — Но я думаю, что это действительно мило, что ты хочешь сделать все на отлично, ради ребенка. Он будет гордиться, несмотря ни на что.

— Спасибо, что сказала это. — Я потираю руки перед собой, как будто хочу избавиться от этой странной энергии, гудящей в моем теле. — Ну, хотя это и немного удручает, но почему-то мне тоже было приятно произнести это вслух.

— Я рада, что ты мне рассказал.

Харпер тянется за спину и протягивает мне сверток ткани.

— Вот твоя толстовка. Извини, что взяла ее вчера, я не хотела. Но еще раз спасибо, что одолжил.

— Оставь себе.

— Что? — Ее рука опускается, и она качает головой. — Но она твоя.

То упрямство, которое я замечал раньше, написано у нее на лице. Совсем как в воскресенье, когда она сама поехала в больницу. Поэтому я пожимаю плечами, как будто в толстовке нет ничего особенного, вместо того чтобы сказать ей, что мне понравилось видеть ее в чем-то моем. Особенно зная, что она скоро вернется в Нью-Йорк, и я не смогу часто навещать ее с моим расписанием.

— У меня есть шкаф, набитый толстовками, так что не беспокойся. Если ты ее хочешь, она твоя. — У меня действительно есть тонна толстовок, это не ложь, я просто не говорю ей, что ношу всего несколько из них, и та, которую я ей подарил, моя любимая.

Она смотрит на меня из-под ресниц, ее щеки немного розовее, чем раньше.

— Ты уверен?

— Ага. На сто процентов.

— Что ж, спасибо. — Ее руки сжимают материал, прежде чем она кладет ее обратно на стол.

— Тебе это все равно может понадобиться сегодня вечером, если ты замерзнешь.

— Почему? Мы снова выйдем на улицу? — Она осматривает кухню, как будто может найти какие-то зацепки.

Я сжимаю губы, чтобы удержаться от смеха. Она просто слишком милая для ее же блага.

— Может быть? Это сюрприз, а значит…

— Что это значит?

На самом деле я не планировал делать из этого что-то грандиозное, но у меня просто появилась идея, от которой я не могу сейчас отказаться.

— Мне нужно срочно кое-что взять. Оставайся здесь и жди, пока я не вернусь. Никаких подглядываний.

Харпер сглатывает, но кивает.

— Обещаю.

— Хорошая девочка.

Я поворачиваюсь и бегу наверх. Может быть, это плохая идея, но это настойчивое желание слишком велико, чтобы его игнорировать. Это может быть весело.

Когда я бегу обратно вниз по лестнице, Харпер стоит рядом с холодильником и делает глоток воды из стакана. Знание того, что она чувствовала себя достаточно комфортно, чтобы налить воды самой, заставляет мою кровь гудеть.

Она улыбается мне из-за стойки, и я крепко держу одну руку за спиной.

Я делаю медленные, размеренные шаги к ней и поднимаю брови.

— Ты готова к своему сюрпризу?

Она ставит стакан и кивает.

— Повернись.

Ее брови хмурятся, но она делает, как я прошу.

Я подхожу достаточно близко, чтобы увидеть, как волосы у нее на затылке встают дыбом.

Поцелуй ее в шею.

Мое тело жаждет ее. Воспоминания о ней все еще так свежи в моей памяти, что невозможно не представить, как я снова буду с ней. Требуется все мое самообладание, чтобы не попробовать ее на вкус. Вместо этого я сосредотачиваюсь на шелковом шарфе в своих руках. Обернув его вокруг обеих ладоней, я поднимаю его над головой Харпер, останавливаясь перед ее глазами.

— Закрой глаза.

Она снова подчиняется, при этом резко выдыхая.

Я сосредотачиваюсь на шарфе, убедившись, что он закрывает ее глаза, прежде чем завязать его сзади. Как только я доволен своей работой, хватаю Харпер за руку и сжимаю.

— Готова?

Она высовывает язык, проводит им по губам и отвечает:

— Да.

Мой член шевелится в штанах от этого зрелища, и я испытываю еще большее облегчение от того, что мне пришла в голову идея с шарфом. Это дает мне немного того тесного контакта с ней, которого я так жаждал, а также усиливает ожидание сюрприза.

Будем надеяться, ей понравится то, что ты сделал.

У меня пересыхает во рту, как в пустыне, при мысли о том, что я промахнулся с тем, что придумал.

Есть только один способ выяснить это.

Идя впереди, я тащу Харпер за собой, стараясь идти медленно, чтобы она не споткнулась и не врезалась во что-нибудь. Дверь во внутренний дворик открывается с тихим скрипом — что-то, что мне нужно починить, — и я веду Харпер наружу, через внутренний дворик, по траве, пока мы не достигаем моей цели.

Нервы трепещут у меня в животе, когда я отпускаю руку Харпер и поворачиваюсь к ней лицом.

— Готова?

— Да. — Она переминается с ноги на ногу.

Я быстро развязываю шарф у нее на затылке, задерживаясь еще на мгновение. Не в силах сдержаться, я провожу руками по ее шее и плечу. Затем отхожу в сторону, чтобы она могла полностью оценить то, что я сделал с задним двором.

— Открой глаза.

Мой взгляд прикован к лицу Харпер, я не хочу пропустить ни единой ее реакции на то, что происходит перед нами.

Ее глаза расширяются, и она быстро втягивает воздух. Она совершенно неподвижна, если не считать глаз. Они двигаются вокруг, как в огне, пытаясь увидеть все сразу.

Харпер внезапно издает смешок, и я выдыхаю с облегчением, потому что она кажется счастливой.

Мое сердце тоже реагирует, стуча еще быстрее, чем раньше.

Ей это нравится. Ей это действительно нравится.

Сначала я не был уверен, стоит ли устраивать вечер кино на улице. Но потом я установил проектор и большой экран, а также смехотворное количество одеял и подушек на земле, чтобы удобно устроиться. Каким-то образом мне также удалось протащить обогреватели через половину лужайки, чтобы мы могли оставаться в тепле. Кроме того, у нас достаточно еды, закусок и напитков, чтобы хватило на всю ночь.

Харпер прыгает в мою сторону, ее глаза мерцают под вечерним небом.

Я ловлю ее и заключаю в свои объятия, где она немедленно устраивает голову на изгибе моей шеи. Она идеально мне подходит.

— Большое тебе спасибо, Райан. — Она отстраняется и снова любуется обстановкой с широкой улыбкой. — Я не могу поверить, что ты сделал все это для меня.

— Я хотел, чтобы это было особенным.

— Это абсолютно потрясающе.

— Я рад, что тебе нравится. — Не задумываясь, я наклоняюсь и прижимаюсь ртом к ее макушке.

Харпер на мгновение напрягается, но затем снова расслабляется.

— Можем ли мы начать? Я так взволнована.

Ее голос на октаву выше, чем раньше, и тепло разливается по моей груди от энтузиазма в ее голосе. Мы подходим к горе подушек и одеял, и я держу Харпер за руку, чтобы убедиться, что она не споткнулась. Как только она устраивается поудобнее, я настраиваю фильм на своем ноутбуке, наблюдая за экраном, чтобы убедиться, что он правильно проецирует изображение. Логотип Marvel появляется ярко и четко, и я переключаюсь на следующую задачу. Еда.

Я потираю руки и смотрю на Харпер.

— Я купил нам несколько сэндвичей панини из пекарни, овощное ассорти, а также фруктовое ассорти и немного десертов. Чего ты хочешь в первую очередь?

Харпер выпрямляется, чтобы лучше рассмотреть еду.

— Панини и немного овощей, пожалуйста.

— Вас понял. — Я указываю на холодильник с ее стороны. — Напитки там, внутри. Если тебе нужно что-то еще из дома, просто скажи мне, и я это принесу.