Отличавшийся острым зрением Мо Жань, увидев это, тут же изменился в лице:

— Плод линчи?!

Сюй Шуанлинь скормил Наньгун Лю продлевающий агонию плод линчи, поступив с ним точно так же, как с умирающими юйминь в Персиковом Источнике! От обрушившейся на него боли Наньгун Лю тут же пожалел, что не умер. Дрожа всем телом, все еще стоя на коленях, он согнулся, как сушеная креветка. Сюй Шуанлинь посмотрел на него сверху вниз, и отражающиеся в его глазах отблески огня согрели его холодный взгляд, придав ему теплое выражение.

— Глава, большую часть жизни я жалел тебя, но, в конечном итоге, ты так и остался используемым другими ничтожеством.

— Отец?! — в ужасе произнесла Е Ванси.

— Отец… оставь моего отца! Отпусти его! — в конце концов, кровь не водица, даже если Наньгун Лю полностью игнорировал его, увидев эту ужасную сцену, Наньгун Сы не мог этого вынести и, не помня себя от гнева, бросился на Сюй Шуанлиня, который тут же одной рукой отразил удар и поставил барьер между ними.

Презрительно закатив глаза, он бросил на Наньгун Сы ледяной взгляд.

— Когда говорят старшие, младшие не влезают. На колени!

С этими словами он поднял палец к небесам, а потом указал им вниз, и Наньгун Сы тотчас же почувствовал, как на его плечи опустилась огромная тяжесть. Некоторое время, сцепив зубы, он сопротивлялся этому давлению, но в итоге одно за другим преклонил колени.

— А-Сы! — Е Ванси тут же выступила вперед, прикрывая своим телом Наньгун Сы. Она не могла поднять меч против Сюй Шуанлиня, но и стоять в стороне тоже не могла. С болью и растерянностью, ясно написанными на ее лице, она взмолилась, — отец, не причиняй ему вред…

— Кто хочет навредить ему? Он не стоит моего внимания, — взгляд Сюй Шуанлиня снова вернулся к скорчившемуся на земле Наньгун Лю. Подняв ногу, он со всей силы пнул его по окровавленной щеке. — Спустя годы, перед лицом сильных мира сего, я не могу удержаться от того, чтобы поведать всем о нашей старой дружбе.

Наньгун Лю закашлялся, и вместе с кровью из его рта выплеснулись слова:

— Старая дружба? О чем это ты собрался рассказать?! Разве не ты сказал мне, что если призвать из Ада Бесконечных Мучений душу Ло Фэнхуа, можно будет снять проклятие, которое он на меня наложил? Ты говорил, я сразу исцелюсь и больше никогда… не буду бояться ночи. Ты солгал мне… Кто бы мог подумать, что… ты все-таки обманешь меня.

Услышав эти слова, молодые заклинатели никак не отреагировали, зато люди из поколения Сюэ Чжэнъюна все как один спали с лица. Сюэ Чжэнъюн отодвинул молодежь, и, выйдя вперед, уставился на лежащий на земле труп…

— Ло Фэнхуа?

— Да, это и правда Ло Фэнхуа!

Тот, чьи останки сейчас лежали на пылающей земле, в самом деле когда-то был учителем братьев Наньгун, а также тем единственным главой Духовной школы Жуфэн с другой фамилией, что, прежде чем скоропостижно скончаться, смог ненадолго узурпировать власть в ордене. Это был Ло Фэнхуа!

— А ты не думал, что это было бы слишком просто, — со смехом ответил Сюй Шуанлинь. — Снять проклятье? Тогда ты своими руками убил его, сейчас, словно дикий зверь, жрал его плоть и пил кровь, и после всего этого, кто бы мог подумать, еще надеешься снять проклятье? Надо же, ты и правда такой доверчивый и наивный.

— А разве я не должен был есть его плоть и пить кровь? Даже если ради возвращения власти я обрек его на преждевременную кончину, но ведь это он перед смертью оставил проклятье на перстне главы, а потом позволил мне надеть его… Эти последние десять лет! У меня не было ни одной, кхе-кхе…. не было ни одной… спокойной ночи! Ни одного дня нормальной жизни! Я… разве… не должен…

— Конечно, должен! — с каменным выражением лица согласился Сюй Шуанлинь. — Ты уже слишком задолжал, — внезапно по его лицу пробежала тень. С кривой улыбкой он присел на корточки и, приподняв голову Наньгун Лю за подбородок, заявил, — ты справился превосходно. Никто не мог бы сделать лучше. Никто не мог быть таким способным и послушным… главой. Нет никого, кто мог бы сравниться с тобой в глупости, — ехидно ухмыльнувшись, он подвел емкий итог, — ничтожество.

Закончив свою речь, Сюй Шуанлинь медленно поднялся на ноги, развел руки в стороны и с самым теплым и доброжелательным выражением лица торжественно объявил всем присутствующим:

— Уважаемые гости, наш торжественный банкет завершен, но у этого Сюй есть для вас еще и десерт, и я приглашаю вас, милостивые государи, всем вместе отведать его.

Кто-то из толпы сердито крикнул:

— Сюй Шуанлинь! В конце концов, чего ты добиваешься?!

— На самом деле это не так уж и важно. Я всего лишь хочу поделиться с вами рассказом об одном весьма занимательном деле. Уже много лет Духовная школа Жуфэн свысока взирает на мир совершенствования, хотя дурно пахнущих историй внутри этого ордена не счесть, и все же есть среди них одно дело, которое после десяти лет ожидания этот Сюй собирается предать огласке и вынести на суд общественности.

Когда он произносил последние слова, его громкий торжественный голос несколько смягчился. После чего он еще тише и мягче добавил:

— Боюсь, что эта тайна станет последней страницей, вписанной в тайную историю Духовной школы Жуфэн.

Услышав эти слова, Наньгун Лю почувствовал, как его сердце затрепетало от страха, губы онемели, все тело прошила волна неконтролируемой дрожи. Он не мог ничего выговорить, лишь не отрываясь следил за человеком, гордо стоявшим посреди озера растекающейся лавы:

— Ты… на самом деле… кто ты?!

Чуть склонив голову набок, Сюй Шуанлинь лишь чуть улыбнулся и ничего не ответил.

В его руке вдруг вспыхнуло сияние, из которого появился кинжал. Он схватил его за лезвие, а когда свежая кровь из пореза собралась в центре ладони, обмакнул в нее пальцы другой руки и начертил в воздухе магическую руну. Слегка подув на нее, он произнес:

— Лодочник на переправе в загробный мир, возьми этих господ в мои грезы.

После этого Сюй Шуанлинь снова повернулся к Наньгун Лю и со смехом сказал:

— Глава, если тебе и правда нужно знать, кто я, просто смотри внимательно, и все поймешь.

Мо Жань хотел помешать ему, но Чу Ваньнин остановил его.

— Учитель?

— Эта магия не несет зла и очень похожа на иллюзорный мир юйминь, с которым мы столкнулись в Персиковом источнике. С помощью этого заклятья другие люди могут заглянуть в воспоминания того, кто его наложил, — пояснил Чу Ваньнин. — Не спеши, давай посмотрим, что он хочет нам показать.

Сюй Шуанлинь продолжал дуть на руну, и исходящий от нее свет, подхваченный ветром, распространялся все дальше, быстро накрыв все озеро похожим на купол сияющим иллюзорным массивом. Похожие на мелкий песок обрывки сцен из прошлого парили под сводом, медленно опускаясь вниз, и постепенно вся озерная гладь покрылась фрагментами воспоминаний Сюй Шуанлиня…

Теперь это стало похоже на сильный снегопад, одевший поверхность озера в новый наряд. По мере того, как заклинание набирало силу, разрозненные картинки собирались вместе, становясь все четче и ярче.

Люди, стоявшие вокруг парящего озера, наблюдали, как у них на глазах травы и деревья, лед и лава поблекли и растаяли, и они оказались на Башне Фэйяо[165.1] Духовной школы Жуфэн.

В иллюзии они увидели опустевшую Башню Фэйяо, где в этот момент находилось только двое человек, один из которых стоял, а другой сидел.

Тот, что стоял, был босым и небрежно одетым, с кое-как собранными под покосившийся венец волосами — это был Сюй Шуанлинь. Сидящий мужчина с белым лоснящимся лицом был одет в роскошные бордовые одежды, расшитые яркими цветными узорами — это был Наньгун Лю.

Наньгун Лю поглаживал надетое на большой палец инкрустированное темно-зеленым жадеитом кольцо главы школы и выглядел очень взволнованным и обеспокоенным.

— Все пять божественных оружий готовы?

Сюй Шуанлинь с ленцой ответил:

— Ты спрашиваешь это уже девятый раз, если спросишь в десятый, я брошу все и дело с концом.