Дамиан осторожно кивнул.

— Это многое объясняет.

— Что объясняет?

— Гранатовый сок мне подсовывал Горлойс с самого детства, как только научился плести интриги. Не знаю уж, чья это была идея… Возможно, его матери. Я уже намного позже узнал, что при дворе ходили слухи, будто она вёльвствует, — кажется, у нашего папаши были странноватые пристрастия, — но вслух при отце этого никто не говорил, конечно же. Да и откуда Горлойс узнал бы о том, что мужчину можно не только убить гранатом, но и долго травить, если подобрать правильную дозу. А вот Кэтрин, желающая видеть именно своего сына королем… Что ж, она добилась своего.

Дамиан все-таки сделал глоток сидра. На вкус он был кислым. Или это был вкус на его губах, когда он спросил:

— Горлойс тебя травил?

Ирод печально качнул головой и пожал плечами.

— Я, конечно, долго этого не сознавал. Да куда там. Я в памяти-то своей путался. Пока ты его не убил. А спустя несколько дней я вдруг понял, что туман в моей голове проясняется. Воспоминания потихоньку стали возвращаться и заполнять пустоты, но, конечно, некоторые вещи я до сих пор смутно понимаю… Например, что случилось с Симеоном?

Горло перехватило. Дамиан едва не задохнулся от окатившей его волны боли. Опустив голову, он потер глаза, чтобы не дать прийти слезам и, откашлявшись, прошептал:

— Он мертв.

— Симеон мертв⁈ — Ирод подскочил с кресла. — Я надеялся просить его вернуться. — Он порывисто сел обратно. — С Ерихоном мне в одиночку не справиться… Дамиан, ты должен мне помочь. Мне еле удалось сбежать из-под стражи, подкупив гвардейцев Ерихона. Он желает стать регентом при неразумном горбуне, но я… Я уже не тот недомуж, которым можно помыкать. Дамиан, они с Горлойсом практически уничтожили Храм! Я видел бумаги Горлойса, которые Ерихон не успел сжечь. — Ирод выудил из-за пазухи несколько криво сложенных бумаг и шлепнул ими по столу. — Они покупали гранат у королевского дома Трастамары ящиками, подкупали местных храмовников, чтобы те забирали гранат себе. Я сначала не понимал, зачем. Но судя по тому, что ты сказал, они ставили опыты на честных инквизиторах, превращали их в монстров! Это чудовищно! Дамиан, Храм при Горлойсе стал карикатурой на самого себя! Я хочу это изменить!

Дамиан едва не подавился сидром. Он пропустил слова Симеона мимо ушей, но теперь они же вернулись из-за речи Ирода и кольнули горечью утраты.

Я понимаю твое непринятие того, что ты услышал. Но как я уже говорил, всякому знанию свое время. Ты просто был не готов. Но я уверен, мальчик мой, ты справишься. У тебя преданное сердце, и оно поможет тебе найти верный путь. И я знаю, что мы с тобой исправим ту карикатуру, в которую превратился Храм…

Ирод стащил с пальца кольцо Падре Сервуса и протянул его Дамиану.

— Ты поможешь?

Дамиан отшатнулся и едва не перевернулся вместе с креслом.

Я хочу, чтобы ты сомневался и думал, искал истину. Вот, что будет отличать тебя от тех храмовников, что отринули догмы веры, даже не осознав этого. Вот, что должно отличать тебя, когда ты станешь Падре Сервусом.

Дамиану показалось, будто на него веет потусторонний, холодный ветер неизбежной судьбы. Его накрыло чувством жути, и он отошел к окну, глядя на кольцо, будто на затаившуюся гадюку. Ирод чудился ему воплощением Лилит, предлагавшей зерно граната Араму.

— Я не могу его взять, — выдавил он с трудом. — Оно принадлежит Симеону.

— Ты сам сказал, что его больше нет. Или лучше отдать кольцо Ерихону? Мне еле удалось его украсть. Слушай, Дамиан, ты мой брат. И ты ко мне хорошо относился даже когда я был юродивым. Только тебе я могу доверять. Я верю, что ты сможешь исцелить Храм и поможешь мне править Иниром как советник, а не как регент, пытающийся захватить власть. Ты мне нужен. Возьми кольцо… Пожалуйста.

На глаза Дамиана опять навернулись слезы, и он был вынужден отвернуться к окну. Волчье зрение позволяло видеть во тьме — лошади в загоне спокойно спали, его привязанный мерин стоя дремал, высокая трава колыхалась, когда в ней пробегали юркие мыши. Мир жил дальше, несмотря на его утрату.

— Ирод, я не могу принять кольцо… Я не защитил Симеона, и не могу стоять там, где стоял он. К тому же, — Дамиан оттянул ворот дублета и показал брату клеймо на шее. — Меня отлучили от Храма за пособничество вёльвам.

— Твое отлучение можно отменить, — задумчиво ответил Ирод. — Я могу надавить на синод, и они вынуждены будут восстановить тебя в звании инквизитора. К тому же, нет никаких свидетельств твоего отступничества. Разве что показания Ерихона, а он почерпнул их отсюда. — Ирод указал на бумаги.

— Что там? — Дамиан попытался сменить тему.

Ирод развернул один лист и сказал:

— Список шпионов. Похоже, неполный, но пока и их достаточно. Ты знаешь, кто такая Альда Долорес?

Дамиан покачал головой.

— Кажется, она одна из тех, кто теснее прочих общались с Ерихоном. Есть приписка, что она работала в борделе в Лацио, но мой шпион не смог разобраться, в каком…

— Видимо, речь о Гранате. Если да, то она мертва.

Ирод бросил на Дамиана задумчивый взгляд.

— Ты ее знаешь?

— Не близко, — смущенно отозвался он. — Мы с Варесом набрели на бордель, когда преследовали Ерихона.

Ирод неопределенно повел плечами.

— Может, ты и других тоже знаешь? Габриэль Пако, Альфонсо Сельо, Элеонора Нимуэ и Марта Террес?

Дамиан скривился. Ирод только что был убежден, что он никак не связан с вёльвами, и единственные свидетельства об отступничестве — показания Ерихона, но на деле… На деле, после отлучения Дамиан еще больше увяз в связях с вёльвами. Отрицать это было ложью. Ирод ему доверял, и он не хотел терять это доверие.

— Я… Ирод, я должен тебе признаться. — Дамиан тяжело вздохнул. — Последние месяцы я действительно связался с вёльвами больше, чем мне бы хотелось. Я вынужден был скрыва…

Ирод взмахнул рукой и прервал его речь.

— Дамиан, я знаю, что такое оказаться в ловушке не по своей воле. Можешь не оправдываться. Я полностью тебе доверяю. Мы братья.

Один брат тебя уже предал. Не верил бы ты и мне. Я уже подвел одного родного человека.

— Ладно, со шпионами разберемся, когда придет мой друг. Он умеет находить к ним подход. Выясним, насколько глубоко Горлойс и Ерихон запустили свои кривые руки в храмовое наследие. — Ирод отложил первый лист и распрямил вторую страницу. — Тут план относительно свадьбы. К сожалению, устаревшая информацию, которая пока нам не пригодится…

— Что там?

Ирод сощурился, вглядываясь в строки чьего-то, видимо, письма и сказал:

— Самое главное, что привлекло мое внимание — вёльвы хотели, используя шпионку вместо своей королевы, зачать ребенка от Горлойса, чтобы иметь возможность прибрать к рукам престол Инира. Но, к счастью, им это не удалось…

Дамиана выхватил лист из рук Ирода и припал к строкам, написанным убористым почерком. А когда сам дошел до обличительных слов, почувствовал, будто его окатило ледяным ужасом понимания. Воспоминания накинулись на него, будто стервятники, и предложение кровавой сделки внезапно обрело новый смысл.

Совместная ночь. Вот моя цена кровавой сделки. Я пойду с тобой, если ты возляжешь со мной.

Он помнил, как у него суп пошел носом. Он взорвался кашлем и отодвинул от себя миску, расплескав варево. На смену пришел другой эпизод из прошлого — они были уже в гостинице.

Зачем ты тогда выставляла такое условие? Ты решила заключить кровавую сделку, когда думала, что я Горлойс. Зачем?

Она тогда ничего не ответила.

Наши жизни связаны. Если не объяснишь, зачем тебе нужно было возлечь с моим братом, я умру от последствий кровавой сделки. А ты — от обряда сживления. Твоя тайна стоит твоей жизни, Авалон?

Безнадежный глупец! Ее тайна стоила целых двух королевств. Вот почему она молчала. И вот почему заключила с ним кровавую сделку.

Дамиан отбросил лист и ошарашенно осел в кресло. Голова пошла кругом. Ему стало дурно.