Курфюрст с ненавистью взглянул на меня, но мгновенно взял себя в руки и криво улыбнулся. Его улыбка была больше похожа на жуткий оскал мертвеца.

Похоже, наша встреча еще впереди. Просто так этот парень не успокоится.

А Сергей, как ни в чем не бывало, перехватил шпагу за клинок, опустился на одно колено и протянул свое оружие Императору.

Тот даже ничего не заметил, как и остальные придворные. Только начальник дворцовой охраны Николай Владимирович Померанцев бросил на меня удивленный взгляд. Видно, что-то почувствовал.

Я ответил Померанцеву спокойным кивком. А церемония, тем временем, продолжалась.

— Виконт Сергей Стоцкий, — торжественно сказал Император. — Жалую тебя титулом графа Российской Империи. Служи достойно!

Император прикоснулся клинком шпаги сначала к левому плечу Стоцкого, а потом — к правому.

— Благодарю за честь, Ваше Величество, — склонив голову, ответил Стоцкий.

Легко поднялся на ноги. Император вернул ему шпагу. Сергей принял ее двумя руками, вложил в ножны и отошел к стене зала.

Из скрытых за белоснежной лепниной динамиков торжественно грянул гимн Российской Империи, а придворные снова зааплодировали.

Бердышев повернулся ко мне.

— Что это сейчас было?

Молодец Жан Гаврилович! Тоже что-то заметил, как и Померанцев.

— Потом расскажу, — ответил я, следя, как делегация Бранденбурга торопливо пробирается к выходу из зала.

Видно, потерпев неудачу, курфюрст решил свалить и обдумать дальнейшие действия. Помешать ему, не привлекая всеобщее внимание, я не мог.

Да и пусть катится!Такого азартного хищника нетрудно заманить в ловушку. И я уже примерно представлял себе, как это сделать.

Я убедился, что курфюрст покинул зал, и подошел к Стоцкому.

— Поздравляю, Сережа!

Лицо Сергея светилось счастьем. Он крепко пожал мою руку.

— Получилось, Костя! Я теперь граф! Жаль, что отец этого не видит. Но в какой-то момент я почувствовал… знаешь, что-то непонятное.

Ничего себе! Выходит, Стоцкий даже не понял, что курфюрст пытался на него воздействовать. А как же тогда зеркальный отблеск его матрицы?

И тут я вспомнил, как именно Сергей Стоцкий усилил свою матрицу. Это произошло в момент гибели Темного Проводника. А матрица Темного Проводника обладала такими же зеркальными свойствами.

Выходит, Стоцкий перенял его умение, сам того не заметив? Очень любопытно! Настолько любопытно, что в самое ближайшее время я непременно попытаюсь поближе познакомиться с Серегиной матрицей.

Тут к нам подбежали Алина с Полиной и повисли на шее Стоцкого. Мужественно пережив их поцелуи, он смущенно покраснел.

— Ребята, давайте вечером соберемся в ресторане! Надо отметить титул.

Девчонки восторженно взвизгнули, но я покачал головой.

— Приезжай лучше к нам, в Малый дворец. Посидим по-домашнему.

— А как же Гриша? — огорчился Сергей.

— Грише я позвоню, — улыбнулся я.

— Что-то случилось? — нахмурился Стоцкий. — Костя, имей в виду — если вам нужна помощь, то…

— Я понял. Но давай не здесь. Вечером все расскажу.

К нам то и дело подходили придворные, которые спешили поздравить Стоцкого с титулом графа. Сергей пожимал руки, кивал и получал приглашения в гости. Как будто с треском лопнул лед, который до этого момента отделял его от остальных аристократов.

Министр иностранных дел Головин покосился на меня с неприязнью. Все не мог забыть, как оказался под влиянием мятежного князя Трубецкого, и потом нам с доктором Луниным пришлось чистить его матрицу.

Я ответил Головину ледяным взглядом — пусть не зазнается. Головин отвернулся, а я хлопнул друга по плечу.

— Нам пора, Сережа! Вечером мы тебя ждем.

— Спасибо, Костя, — ответил Стоцкий. — Без твоей помощи ничего бы не вышло.

— Ты заслуживаешь этого титула, — твердо сказал я. — И граф из тебя выйдет отличный.

Я подхватил герцогинь под руки и повел их к выходу, где уже нетерпеливо переминался с ноги на ногу Жан Гаврилович Бердышев.

— Так что произошло? — спросил он, когда мы вышли на набережную.

— Курфюрст попытался воздействовать на Стоцкого во время церемонии.

— Да ладно!

Жан Гаврилович повернулся ко мне.

— А почему я ничего не заметил? Я же за ним во все глаза смотрел.

Я пожал плечами.

— Не знаю. Но Серега, с любом случае, справился сам. Мне даже вмешиваться не пришлось.

— Мне все это не нравится, — покачал головой Бердышев. — Пожалуй, стоит вернуться и посоветовать Императору выслать курфюрста из Империи к чертовой матери! Пусть катится в свой Бранденбург!

— А если он чего-то в таком духе и добивается? — спросил я. — Это ведь международный скандал будет.

— Плевать! Если он что-нибудь натворит, и ты его пристукнешь — скандал будет еще хлеще.

— По крайней мере. тогда одним врагом у нас станет меньше. А если его выслать, он продолжит гадить. И мы не сможем узнать — настоящий это курфюрст, или нет.

— Я, кстати, так и не понял, подменный он или настоящий, — признался Жан Гаврилович.

— Я тоже. Еще и поэтому не стоит его сейчас высылать. Надо понять, что за змея заползла в Столицу, и чего она добивается. Знаешь, что, Жан Гаврилович? Отвези герцогинь во дворец. А я пока прогуляюсь по набережной. Поищу тот особняк, в котором так удачно придушил нашего оборотня-крокодила.

— Мы с тобой! — возмутились Алина и Полина.

Да и Бердышев нахмурился.

— Одного я тебя не отпущу.

— Так я один никуда и не полезу, — пообещал я. — На кой хрен оно мне надо? Если узнаю здание — отзвонюсь тебе и буду ждать.

— Может, поищем все вместе? — предложили девушки. — Нам надоело сидеть во дворце, как тюрьме.

В их словах чувствовалась горькая правда. Я очень хотел уберечь герцогинь от опасности. Но становиться их тюремщиком не собирался. Какого черта? Какой-то курфюрст приперся без приглашения в Столицу Империи, а куча хороших людей теперь должна из-за этого страдать головной болью?

Да хрен ему!

— Идем пешком, — предложил я. — И по набережной прогуляемся, и все дома разглядим, как следует.

Над Невой гулял холодный осенний ветер. Его порывы морщили серую воду реки, взбивали ее неопрятными пенными хлопьями. вдоль набережной летели желтые листья лип. В низком небе над Столицей клубились тяжелые серые облака, из которых в любую минуту мог полить дождь.

Далеко идти не понадобилось. Мы не дошли даже до Марсова поля, когда я уверенно показал рукой на трехэтажное здание, выкрашенное в бледно-розовый цвет.

— Вот оно!

Над главным входом здания лениво колыхался флаг с косым красно-белым крестом на синем поле. Окна второго этажа были высокими и полукруглыми. Я не сомневался, что где-то там и находится гостиная, в которой я сражался с оборотнем. Даже сумел разглядеть тяжелые синие шторы сквозь пыльные стекла, которые отражали дневной свет.

— Ничего себе! — присвистнул Жан Гаврилович. — Ты уверен? Это же здание британского посольства!

— Уверен, — кивнул я. — Идем, проверим?

— Не так быстро, — придержал меня Бердышев. — На обыск в здании посольства требуется санкция лично от Императора. И получить ее по телефону я не смогу.

Он задумчиво почесал тяжелый подбородок, внимательно глядя на здание.

— Зато теперь многое проясняется. Понятно, кто стоит за приездом курфюрста в Столицу — британцы. Остается понять, чего именно они добиваются.

— А какой в мире политический расклад? — поинтересовался я.

Герцогини хором возмущенно фыркнули, с укоризной глядя на меня.

— Я же говорил вам, что воспитывался подворотнях, — дружелюбно объяснил я. — Так что о тонкостях высокой политики не имею никакого представления.

— Если коротко, — просветил меня Жан Гаврилович, — то мировое влияние поделено между Российской и Британской короной. Под нашим влиянием остается значительная часть Европы и Азии, а также колонии в Северной Америке. Британия держит под своим влиянием некоторые европейские страны, Австралию, часть Северной Америки и Индию. В Африке хозяйничают Бельгия и Португалия, в Южной Америке — Испания.