С т о я н. Приятных сновидений, товарищи. Где Дума?
Дума, небритый, встает с постели.
Вам не стыдно? Вас собрали, наш надежный актив… а вы… Что это — ночлежка? Все области нас перегнали… а вы дрыхнете в этой забытой богом деревеньке…
Д у м а (преспокойно вытаскивает таз из-под кровати, мочит в воде кончик носового платка и протирает глаза). Садитесь, товарищ Стоян.
Остальные собираются выйти.
С т о я н. Стойте. Куда же вы? Бежать прямо с места в карьер… Надеюсь, ты не собираешься бриться?
Д у м а (потрогав щеки). Пока нет.
С т о я н (раздражение его прошло). Ребята, ведь всего три месяца назад мы ходили в передовых… Где же ваша гордость? Другие области уже закончили…
Д у м а. У каждой области — своя специфика…
С т о я н. Спасибо за информацию. Не очень-то вы выкладываетесь, братцы… Отдыхаете после обеда, а люди прячутся от вас по закоулкам… Директивы Центрального Комитета…
Д у м а. Директивы Центрального Комитета учат вести разъяснительную работу…
С т о я н. Вы не умеете разговаривать с людьми! Шпарите шаблонными фразами… (Думе.) Приведи ко мне самого упрямого. Человеческая душа — штука сложная, а у вас для всех один ключ — вот дело и не движется…
Д у м а. Гица, позови, пожалуйста, дядюшку Йона…
Та же декорация. Й о н, крестьянин со стройки, стоит перед С т о я н о м. Д у м а с отсутствующим видом механически проводит ладонью по небритому лицу.
С т о я н. Дядюшка Йон, партия… и тебе это известно, желает народу только добра… Земля наша полита потом наших предков, омыта их страданиями…
Й о н. Что правда — то правда. Дай вам бог здоровья…
С т о я н. Я знаю, нелегко… человеку расстаться с привычным образом жизни, даже если жизнь его была до краев наполнена горем…
Й о н. Это точно.
С т о я н. Но наша страна не может остаться такой, какой была. Мир движется вперед…
Й о н. Движется, накажи меня господь, с бешеной скоростью…
С т о я н. Партия предлагает вам, трудовому крестьянству, единственно возможный путь — научной, коллективной работы…
Й о н. Не хочу я записываться, товарищ. Хочу быть сам себе хозяином на собственной земле, в своем дому.
Та же декорация. Накурено.
С т о я н протягивает Й о н у папиросу. Йон высыпает из папиросы табак в трубку из обожженной глины.
С т о я н. Выходит так, дяденька, кто-то из нас свихнулся…
Й о н. Неужто?! Вроде незаметно…
С т о я н. Из нашего разговора я понял, что ты не хуже меня знаешь преимущества коллективного хозяйства. Ты размышлял, изучал…
Й о н. А что же прикажите — дураком помирать…
С т о я н. Значит, преимущества — преимуществами, но тебе этот путь не подходит. Что-то одно с другим не вяжется.
Й о н. И хорошо, когда одно с другим не вяжется — иначе от скуки недолго подохнуть…
С т о я н (рванулся к Думе). А тебе нечего сказать?
Й о н. Он мне все это вот уже недели три как вдалбливает. Но у меня туго с мозгами… (Серьезно.) Я не хочу. Вот и все. Не люблю, когда мной командуют. (Поднялся.) Мне жить недолго осталось, товарищи, и свобода мне очень по душе… Пусть останусь я бедным и глупым… Я понимаю… Кооператив надо строить… новые времена того требуют… Я — «за» всем сердцем… только меня не трогайте… Вот что, давайте на том сторгуемся: я скажу, что записываюсь, за мной полсела пойдет. Черт его знает, откуда у меня такой авторитет, — может, потому, что я горластый… Я запишусь, и они за мной, а потом я — в сторону… Я им, бараньим лбам, разъясню, что они дураки, если не видят своего будущего. Даже в Апокалипсисе сказано…{98} (Вспоминает и говорит наобум первые пришедшие на ум строки.) «Они имеют власть затворить небо, чтобы не шел дождь на землю во дни пророчествования их…». Ну по рукам?
С т о я н (после тяжелого молчания, жестко). Итак, ты не веришь партии! Итак, по-твоему, коллективизация отнимает у людей свободу. Апокалипсис толкуешь, будто мы, коммунисты, используем науку, чтобы погубить урожай и заставить людей нам подчиниться?
Й о н (испуганно). Дорогой товарищ…
С т о я н. Достаточно. Нам больше не о чем разговаривать! Вот, напиши здесь все, что ты мне сказал. Изложи свое мнение о партии, и мы обсудим это в другом месте! (Думе.) Теперь ты понимаешь, почему работа здесь не движется! (Йону.) Может, ты еще и в кулаках числился?
Й о н. Числился, а то как же. Кулак из кулаков — с одним акром земли…
Та же декорация. Зал полон. В президиуме С т о я н, Д у м а, М э р и е ш.
С т о я н (искренне взволнован). Для меня, дорогие товарищи, сегодняшний день — великий и счастливый день. Я вижу, как исполняются мечты, ради которых я сидел в тюрьмах, ради которых мои друзья отдали жизнь… За эту радость я хочу поблагодарить вас… Но, как говорит наша старая пословица, «слово сказать — не дело сделать». Так что давайте, товарищи, перейдем от слов к делу: мы должны выбрать председателя, руководство кооператива… (Поворачивается к Мэриешу, который расплылся в улыбке.) Мы все знаем и уважаем товарища Мэриеша. Человек он прямой, честный, член партии. Зазнаться мы ему не позволим — сразу к ответу призовем… Посоветовавшись с группой товарищей, мы решили предложить его кандидатуру на пост председателя сельскохозяйственного кооператива «Новый путь», созданного в вашем селе.
Ледяное молчание.
Ну, кто первым возьмет слово?
Молчание.
Д у м а (подчеркивая каждое слово и вместе с тем абсолютно естественно). Может быть, будут другие кандидатуры?
Стоян молниеносно повернулся к нему.
Зал ожил, зашевелился, кто-то кашляет…
Г о л о с а. Дядюшку Йона.
— Нашего товарища Йона.
— Йона, по кличке Баран!
С т о я н (снова поворачивается к Думе, который улыбается и пожимает плечами). Так, одна кандидатура есть.
Г о л о с а. Дядюшку Йона!
Й о н (встал, низко, по-стариковски кланяется в зал). Спасибо вам, что выбрали меня председателем. (Поднялся в президиум.) Благодарю за честь. Значит, люди добрые, такая ситуация — мы вступили. А как пойдут наши дела, хорошо ли, плохо ли. — зависит от того, как мы будем работать. А работать мы будем по плану. (Стояну.) Только план… я его изучил… нам не годится…
П а р е н ь. Это точно. Не годится.
Й о н (он уже «председатель»). А тебя кто спрашивал… веди себя как положено. Может, для кого план этот и хорош — для Добруджи{99}, например. Слыхал я, там дело идет на лад. Как уж это случилось, но знаю: земля там неважнецкая, пришлось мне в этом убедиться… У нас здесь холмы и долины, но больше холмов, а там горы и богатые пастбища. В молодости мне там нравилось. Выращивать фруктовые деревья и скот, дорогие товарищи, надо по-научному, то есть с любовью. У скотины душа имеется… уж я-то знаю… да и всякое другое, о чем я тоже подумал… Чего ты на стуле ерзаешь, товарищ Мэриеш? Конечно, обидно, когда на выборах проваливаешься. Но тут уж ничего не поделаешь, придется тебе с нами сотрудничать по-хорошему. Еще раз низкое вам спасибо. Флорида! Принеси-ка мне стул.
Д у м а (опережая Стояна). Дядюшка Йон, ты очень хорошо говорил. Но тебя ведь еще не выбрали. Выдвинуто две кандидатуры. Теперь надо поставить их на голосование. А пока пройди, пожалуйста, в зал.
