— Что ж. Раз так, тогда начнем ритуал. И не станем ждать полуночи.

— Но я думал, что все затевалось ради…

— Лучше молчать, чем изрекать банальности в таких количествах! — раздраженно рявкнула целительница.

И тут он не выдержал.

Шагнул к ней, схватил с силой за плечи и тряхнул. Ее голова откинулась назад, клацнули зубы.

— Прекрати! — сказал комендант и очень долго смотрел Кьяре в глаза.

Она повела плечами, он сразу же выпустил ее из крепкого захвата и отступил на шаг.

Как ни в чем ни бывало целительница сказала:

— Пойду скорректирую схему кристаллов.

Стоило ей выйти, комендант подошел к окну и прислонился лбом к стеклу. Он постоял так немного.

— Ведьма, — пробормотал он, — Проклятая ведьма.

Замок, в котором творилась запрещенная магия, не тянулся вверх, как это свойственно обычным строениям, а прорастал под землю извилистыми потайными ходами, залами для ритуалов, скрытыми лабораториями. Подвалы, в которых содержались многочисленные пленники, были только началом темных глубин.

Кьяра так долго спускалась к месту проведения ритуала, что мне уже начало казаться, что она дойдет до самого центра земли. При этом видение только крепло и затягивала в себя. Я могла ощутить, как спертый, слегка зловонный воздух, заполняет мои легкие, как могильный холод окутывает тело, и как горькую обиду вытесняет радостное предвкушение… чего-то жуткого и смертоносного.

Нет. Это уже не я. Не мои чувства. Отголоски чужих эмоций опутывают меня точно липкий кокон.

Меня ждет смерть. Я скоро заберу жизнь. Выдавлю ее по капле. Возьму себе.

Еще немного и я полностью растворюсь в мыслях Кьяры.

Нет. Не я. НЕ. Я.

Я изо всех сил сосредотачиваюсь на том, кто я, и что мне отвратительна жестокая суть магии, которую практикует Кьяра. Хватаюсь за эту спасительную мысль и сосредотачиваюсь на ней с такой силой, что на мгновение перестаю видеть, что происходит вокруг.

Мне удается достаточно отстраниться, чтобы просто наблюдать за происходящим. Зрения вполне достаточно.

Кьяра подошла к гладкой черной двери. На ней нет ручки только несколько магических кристаллов, заключенных в круглую блестящую пластинку.

Магичка быстро пробежала пальцами по камням. Раздается шипение, и дверь отворяется сама собой.

На полу, раскинув руки в стороны, лежит мертвячка. Она не дышит, ресницы ее не дрожат. Теперь она выглядит неживой. Все пространство вокруг нее расчерчено тайными символами. В мягком полумраке кажется, что они находятся в постоянном движении: пульсируют, извиваются, соединяются и распадаются вновь, даже не сразу заметна сложнейшая схема из кристаллов.

Дверь за Кьярой медленно затворилась. Магичка пошла по кромке светящихся магических символов.

— А! Теперь ты не такая дерзкая. Только посмотри на себя, какой спокойной ты стала. Возможно, ты будешь слегка разочарована, что твою магию заберу я, а не верховный маг. Но ничего не поделаешь. Он сбежал. Струсил.

Она сделала магический пасс и магические символы вспыхнули ярче.

— А ведь я хотела, чтобы его дряхлое тело соответствовало тому великому разуму, который заключен в этом мешке с жиром, как в темнице. Но видно, не больно-то он велик, раз отказывается вернуть себе силу, молодость.

Мертвячка лежала неподвижно. Ее лицо было бледным и пугающе красивым.

— Да, как он смеет отвергать дар моего колдовского искусства! После всей подготовки, после всей крови, которая была пролита. Или он считает, что я недостаточно хороша, чтобы воплотить…Вот этого нельзя простить!

Мертвячка открыла глаза и очень четко спросила:

— А может он уже не тот человек, которого ты знала?

От неожиданности Кьяра вскрикнула, отшатнулась от линии светящихся символов.

— Что? Как? — на ее лице изумление сменилось страхом.

А мертвячка села, скрестила ноги и склонила голову на бок.

Ее зрачки светились красным. Теперь она все больше походила на странное существо, чем на человека.

Надо отдать должное Кьяре, она весьма быстро овладела собой. Одно почти небрежное движение руки и вспыхнул дополнительный магический контур. Огонь выглядел совсем маленьким и не опасным, но заставил мертвячку поморщиться.

— Не поможет, — сказала она.

— Кто ты на самом деле? Отвечай! — Кьяра отошла ближе к двери.

— Инструмент, — ответила мертвяка и улыбнулась.

— Чей инструмент?

— Более талантливой ведьмы, чем ты. Она весьма благодарна тебе за подготовку, но дальше тут произойдет более значительная магия.

— Назови имя!

— В свое время ты его узнаешь. Оно будет греметь по всей Мировингии. Ради этого, я оставлю тебе твою глупую жизнь.

Кьяра коснулась стены и надавила на спрятанный от посторонних глаз кристалл.

— Ты не сможешь нас остановить. Все уже идет само, — мягко сказала мертвячка.

Могло показаться, что в ее голосе звучат нотки сожаления.

Кьяра снова нажала на кристалл.

— Я не понимаю…

— Скоро. Поймешь.

Мертвячка вытянула вперед руку и провела по предплечью ногтем, который выглядел скорее как звериный коготь.

Вместо крови выступила густая темная жижа. Несколько капель сорвались с кожи и упали на магические символы. Если раньше в их мерцающей изменчивости была гармония и странная красота, то теперь они начали тускнеть. Тьма распространилась стремительно. Остался только огненный контур, который разделял живую и мертвую.

— Ты не выйдешь за границу этого круга!

Кьяра не успела договорить, а мертвяка бросилась в огонь. Пламя взметнулось вверх и зашипело. А потом все исчезло, точнее погрузилось в густую, непроглядную тьму.

Несколько мгновений царила давящая на уши тишина, а потом раздались легкие шажки, тихий вскрик, звук падающего тела. Дверь с шипением открылась и в образовавшийся просвет метнулась тень мертвячки.

Кьяра лежала на боку, запрокинув руку в сторону, кажется она была без сознания.

Ноздри щекотал запах травы. Солнце пригревало, а птицы старались перещеголять друг друга в исполнении любовных песен. Весна вступила в свои права.

Дорога была безлюдной, поросла колючками, даже пробивались деревца, а ямы чередовались с колдобинами, за пару долгих часов по ней проехала всего одна телега. Да и то, лошаденка выглядела так, будто вот-вот сляжет, возница был в штопанной-перештопанной рубахе. Вздумай на него напасть разбойники, они бы могли забрать разве что его жизнь. Но раз он выбрал такой путь, то считал, что на нее вряд ли позарятся.

И оказался прав. Разбойники не позарились. Карлинги спокойно пропустили телегу, никто из них не пошевелился, не выдал себя. Вряд ли этот крестьянин догадывался, мимо какой опасности он проехал.

Мне не верилось, что люди Бальтазара Тоссы решили вести сокровища здесь. И с каждой четвертью часа, сомнения крепли все больше. Мне все больше казалось, что выбор этой дороги — это плод моего воспаленного воображения.

Два дня я не могла вызвать ни одного видения. Так уже бывало, когда мой своенравный дар отказывался подчинятся и в самый нужный момент щелкал по носу, напоминая, что я называюсь магом скорее по ошибке. С одной стороны, это было благом, я так устала, проведя против своей воли почти целый день и ночь, наблюдая за Кьярой и мертвячкой в лесном замке. Но с другой стороны, одноглазый карлинг начал терять терпение. Его благостный настрой и доверие высшим силам медленно сменялось холодным подозрением. Наше с Мадсом положение становилось все более шатким.

Когда мы с чернокнижником остались наедине, я спросила его совета.

— Успокойся, — ответил он мне, — Будем действовать по обстоятельствам.

— Это как? — спросила я его.

Он притянул меня к себе, отодвинул от уха, мешающую прядь волос и прошептал одно слово:

— Лгать.

От одного воспоминания об этом, у меня по спине пополз холодок.

Мадс чуть отстранился и, глядя мне в глаза, с нажимом сказал: