А после вчерашнего появления Айдарова могу заявить смело: не будто, а так и есть. Потому что я снова выбита из колеи. И, кажется, такое растрепанное состояние становится уже нормой.

Вот зачем он явился?! Зачем! Когда он уже напьется моей крови? Ее и так уже почти не осталось.

Меня почти не осталось.

Я словно высохла.

Особенно хорошо я ощутила это утром. После того, как практически целую ночь проревела из-за него, хоть сама и не желала этих слез. Наверное, поэтому я всеми правдами и неправдами убеждала себя, что причина мокрой подушки вовсе не Айдаров, а задержка. Правда… последнее не должно было стать для меня удивлением, но почему-то не стало и поводом записаться в женскую консультацию. Сама себя не понимаю. Все, что я чувствую, — растерянность, страх и желание пустить все на самотек. Устала. Как будет, так и будет. Я сдалась. Не справилась со слишком глобальным для моей хрупкой нервной системы потрясением.

Вот только что именно стало моим потрясением?

Появление Айдарова? Секс с ним? Увольнение? Беременность? Да все вместе, черт возьми.

Я столько плакала, что даже не помню, как уснула.

Поэтому первое, что я увидела наутро в отражении зеркала, — опухший квазимодо с глазами азиата. Но каким-то чудом мне удалось собрать себя по крупицам. И это действительно было чудо!

Я уже потеряла надежду на возможность вернуться обратно в человеческое обличие. Или хотя бы его подобие. Но спустя час лежания в ванной с холодной маской на лице надежда на то, что я все же не пропущу свой первый рабочий день, вспыхнула вновь. Мне даже удалось запихать в себя сэндвич и выпить стакан молока. И я старалась убедить себя, что мамины наставления насчет впалых щек здесь абсолютно ни при чем.

Затем, пытаясь сделать вид, что в моей жизни все идет по плану, я достала косметику и использовала ее. Признаться честно, мне бы в любом случае пришлось накраситься, потому что синяки под глазами, к сожалению, не смогла убрать ни маска, ни даже корректор, который разве что хоть немного помог решить проблему. Уложила волосы. Надела платье, купленное специально в рамках шопинг-антистресс-терапии.

Фасон удачный и хорошо скрывает мою непривычную худобу, а нежно-розовый цвет даже придает моей коже немного живости. По крайней мере, внешне я не выглядела размазней, которой была внутри. Но пара восхищенных взглядов прохожих изменили и это, добавив мне сил и уверенности. Я даже настроилась на победу, я ведь не могу позволить Айдарову в очередной раз испортить мои попытки жить заново? К тому же… первое впечатление ведь неизгладимо? Верно?

Жаль, что по пути на работу весь мой настрой к чертовой матери испарился.

И вот теперь я, жуя нижнюю губу, стою перед дверью нового начальника. Вся такая неуверенная в себе, напуганная и взволнованная до кончиков пальцев. Кажется, еще немного — и я убегу в туалет, позволив нервозности вывернуть мой желудок наизнанку.

Отличное начало, Аль!

Вот почему первая встреча с чем-то новым обязательно должна быть сложной и непосильной?

Но это не просто что-то новое.

Это первая встреча с новым боссом. На собеседовании я общалась с его заместителем, поэтому еще не имела возможности для личного знакомства. Зато теперь у меня этих возможностей хоть отбавляй. Вот только я оказалась не готова…

На этом мои мысли обрываются, потому что я случайно нажимаю на ручку сильнее, чем следует, и буквально вваливаюсь в кабинет, застывая в неуклюжей позе. Ну-у… зато не упала.

Медленно. Очень медленно я поднимаю голову, выпрямляюсь и убираю волосы с лица. Твою ж мать. Ну со мной иначе и быть не могло. Я не я, если не облажаюсь в самый ответственный момент. А потом я вижу мужчину, который, судя по всему, и является моим новым боссом.

Закусываю губу. Черт…

Строгость. Стабильность. Спокойствие. Вот что первым мелькает в моей голове, пока я, не зная, что сказать, рассматриваю начальника.

Широкоплечий блондин в деловом костюме серого цвета, что идеально подчеркивает его стальные глаза, направленные прямо на меня. Господи, дежавю какое-то. Другого цвета глаз не существует в природе? Разве что эти смотрят на меня без желания придушить… И на этом спасибо.

— Добрый день, Алевтина. — Низкий и в то же время мягкий голос Гапонова немного ослабляет натянутые нервы. — Присаживайся. Я ждал тебя.

Он кажется весьма… дружелюбным. И старше. Определенно старше Айдарова. Но возраст ни капельки не портит этого мужчину.

Это все, о чем ты можешь думать, идиотка?

Прикусив губу достаточно больно, чтобы прийти в себя, морщусь и, стараясь не выдать взвинченное состояние, присаживаюсь на предложенное место.

— Добрый день… э-э…

И тут я понимаю, что забыла имя и отчество. Твою мать. Ну, Аля! Жар смущения за считаные секунды охватывает горло и устремляется к лицу.

— Алексей Викторович, — с пониманием улыбается он.

— Да… Простите, — смущенно добавляю я и прячу взгляд на скрещенных пальцах.

Возьми себя в руки.

— Читал ваше резюме. — Глубокий баритон снова привлекает внимание, и я поднимаю взгляд. — Впечатляет.

Скромная улыбка трогает мои губы.

— Спасибо.

Алексей Викторович берет в руки папку и несколько секунд перечитывает что-то, а затем снова смотрит на меня.

— Значит, бывшее место работы «Стройинвест»?

— Не совсем. До этого я три года проработала в «Альянсе». Если брать в расчет стажировку, то больше. Но так вышло, что несколько месяцев назад «Альянс» обанкротился и его выкупил «Стройинвест».

— Да. — Однобокая улыбка появляется на его лице. — Я наслышан насчет этого. Но не могу понять одного: как вас могли уволить с таким резюме?

Я ждала этого вопроса.

— Скажем так… я ушла очень эффектно. — И поясняю: — Не сошлись характерами с начальством.

Гапонов скептически оглядывает меня, но в итоге принимает мой ответ.

— Достаточно честно, — кивает. — Это похвально. Могу ли я и в дальнейшем рассчитывать на вашу честность?

— Эм… в чем именно? — улыбаюсь немного растерянно.

— Во всем. Я хочу знать все, что вы можете открыть мне о фирме конкурента. — Гапонов откидывается на спинку стула, показывая, как уверенно ощущает себя, ведя со мной разговор. — Вы ведь понимаете, как все устроено в нашем бизнесе? Каждый из нас играет свою роль. Здесь нет ничего зазорного, Алевтина.

Какое-то горькое чувство собирается прямо в горле, и я пытаюсь проглотить его, невольно вспоминая вчерашний визит Айдарова. Теперь я начинаю понимать его беспокойство.

— Простите, но… — качаю головой, — я не могу. — Гапонов прищуривается, и я спешу добавить: — Поймите меня правильно, Алексей Викторович. Я благодарна вам за предоставленную возможность работать в вашей фирме, очень благодарна, но выдавать конфиденциальную информацию о предыдущем месте работы не буду. Это противоречит моим правилам этики.

Некоторое время Гапонов молчит, задумчиво постукивая пальцем по гладкому подбородку, а потом поднимается и манерно застегивает пиджак на пуговицу, говоря:

— Не зря Пётр Семенович хорошо отзывался от вас. Пройдемте, — он жестом указывает на дверь. — Нас ждут в конференц-зале. Не будем терять времени. Вы нам подходите.

Тут же выдыхаю с облегчением. Я рада, что он не стал давить на меня. Мне нужна эта работа, но и поступать не по совести я не хочу. Айдаров не сделал мне ничего хорошего, но там остались люди, которые также нуждаются в своей работе, а то, что я могла бы открыть Гапонову, несомненно навредило бы «Стройинвесту», и, следовательно, сказалось бы и на обычных сотрудниках.

Следующие полчаса Алексей Викторович рассказывает мне о слаженной работе своей команды, с руководителями которой он знакомит меня чуть позже: Станислав Кириллович — главный архитектор, Юлия Николаевна — креативный директор, Дмитрий Михайлович — глава финансового отдела, Тарас Александрович — руководитель инженерного и маркетингового отделов, вот к нему я и попадаю на должность в качестве младшего помощника.