Альвева критически осмотрела того, кого хотела видеть в качестве мужа.

– Вынуждена признать, что ты права, – неохотно согласилась она и презрительно добавила. – Сэр Вальтер сейчас больше всего похож на распоследнего оборванца и нищего, чем на знатного родственника короля Вильгельма I. Можешь забирать себе этого неудачника!

И ведьма рассеялась точно морок, истерически хохоча над глупым увлечением давно ушедшей юности.

До моего подъезда мы с рыцарем дошли в полном молчании. Мы оба не знали, как продолжить разговор. Он был задумчив и расстроен. Я же интенсивно размышляла о том, что мне теперь делать с упавшим мне на голову «счастьем».

– Вы мне не показались маньяком, – все же решила объясниться с моим неожиданным знакомым, растерянно озиравшимся по сторонам. – В новогоднюю ночь оставлять вас на улице как-то слишком жестоко. Только, будьте любезны, приведите себя в порядок и снимите это ржавое железо. Решать проблемы будете по мере их поступления. Боюсь, что вам будет сложно найти своё место в современном мире. Слишком уж сильно всё изменилось.

Коня я временно пристроила на конюшне исторически-ролевого клуба. Тот принадлежал одной из моих школьных подруг. Мы тренировалась в искусстве верховой езды, так как ежегодно участвовали с друзьями в реконструкциях исторических событий и ролевых постановках на тему сказочного Средневековья.

По дороге заскочили в круглосуточный супермаркет. Купили более-менее подходящую одежду на первое время. Потом на такси вернулись домой. До двенадцати часов оставалось от силы минут двадцать. Мы торопливо привели себя в порядок, и, подняв бокалы с традиционным шампанским, пожелали друг другу удачи и счастья в две тысячи шестнадцатом году от рождества Христова.

Осенний вечер был ещё по-летнему тёплым. Свита короля Вильгельма I коротала время перед большой охотой в замке герцога. В этот раз тут присутствовали даже дамы, для них супруга хозяина дома тоже приготовила принятые сюрпризы и роскошные подарки.

Только бард оказался из рук вон плохим. Поэтому его освистали без всякой жалости.

– Анри, друг мой, – в голосе старинного знакомца герцога де Рианора царило лишь лёгкое сожаление. – С таким менестрелем наши спутницы гарантированно через пару часов заработают страшнейшую мигрень.

– Других найти не удалось. Все они предпочитают крупные города. Там можно не только хорошенько заработать, но и пристроиться к вашему двору, мессир.

– Им там ловить нечего! Среди моих рыцарей есть такие барды, что многие из них и рядом не стояли. Взять, к примеру, моего родственника Вальтера де Аверна, сына моей троюродной сестры Марии. Сыграй для нас. Сделай одолжение. Если дамы заскучают ещё больше, они вмиг испортят нам весь настрой перед завтрашней охотой.

Из-за длинного дубового стола, где сидели рыцари, поднялся молодой человек. Он отвесил хозяину замка и королю учтивый придворный поклон. После чего отправился в выделенные ему покои за походной арфой. Со своим музыкальным инструментом он не расставался практически никогда. С тех самых пор, как покинул отчий дом и поступил на службу к родичу своей матери.

– Не желаете ли ещё вина, господин? – едва слышно спросила вынырнувшая точно чёртик из полутёмного угла служанка с серебряным кувшином, оттуда доносилось благоухание дорогого красного вина.

– Благодарю, но сейчас совсем не время для него, – мимоходом проронил рыцарь, торопливо удаляясь по коридору, освещённому неверным светом чадящих факелов.

Альвева впервые в жизни столкнулась с мужчиной, что даже не обратил внимания на её красоту. Особенно огненно-рыжие волосы и роскошную фигуру, облачённую в так ловко скроенное платье из тёмно-зелёной шерсти, что оно любовно подчёркивало каждую линию тела. Изумрудные глаза с интересом посмотрели вслед удаляющемуся гостю герцога. Молодой человек оказался очень хорош на вкус интриганки: тёмно-коричневые, почти чёрные, волосы до плеч, голубые глаза и весьма тонкие черты лица.

Мало кто знал, что смешливая служанка, однажды пришедшая в замок в поисках работы, была могучей чёрной ведьмой. Она так великолепно скрывала свои делишки, что никто не был ни сном и не духом о том, какую лютую змею пригрела на груди герцогиня.

Все странные смерти и пропажи животных списывали на разбойников. Те в последнее время нередко бедокурили в здешних лесах. Даже часто устраиваемые облавы не смогли сильно улучшить сложившуюся за века ситуацию.

Девушка снова спряталась в полумраке бокового хода, ожидая, когда рыцарь пойдёт обратно. Ушлая девица усиленно раздумывала, как бы заполучить его в свои руки и удачно выйти замуж. Она мечтала навсегда расстаться с нищенской долей простой горожанки. Впрочем, пока Альвева решила попытаться решить проблему без чар. Совсем не желала, чтобы кто-то догадался о страшном секрете красавицы с волосами цвета раскалённой лавы.

Сэр Вальтер, неожиданно почувствовал смутное беспокойство. Поэтому предусмотрительно решил вернуться в пиршественную залу другой дорогой. Та, хотя и была намного длиннее, зато не вызывала такой тревоги, как новая встреча с зеленоглазой девицей.

Склонившись перед своим родичем и сюзереном в почтительном поклоне, молодой человек спросил:

– Какую балладу будет угодно услышать моему господину? – голубые глаза лучились озорством, так как король частенько с помощью песен любил наставлять глупую молодёжь на путь истинный.

– Ту, которую ты совсем недавно разучил. Кажется, она называется «Демон». Тут сейчас много молодых незамужних девиц. Они, думается мне, чересчур увлеклись, строя глазки моим придворным. Не случилось бы какой беды.

– Как пожелаете, мой господин, – рыцарь удобно устроился в поставленном у камина кресле с высокой спинкой. После чего Вальтер принялся неторопливо перебирать звучные струны походной арфы, проверяя, насколько верно она настроена.

Любимая королевская гончая Эсмеральда тут же легла рядом. Она положила морду на сапог высокородного барда и замерла в ожидании чуда. Никто так и не смог объяснить, почему эта собака так обожает хорошее пение в сопровождении арфы. Как и грозно рычит на любого, кто не в меру живо интересуется имуществом младшего де Аверна или им самим с дурными намерениями.

Молодой человек, подчиняясь воле своего повелителя и родственника, стал перебирать струны. В полумрак пиршественной залы поплыли аккорды весьма поучительной народной баллады. Её в последнее время исполняли даже придворные барды.

– Откуда-то с Запада рыцарь пришёл,

Дженнифер, Джентл и Розмари,

Манерами странными всех превзошёл,

Над тутовым деревом голубь парит.

Он к вдовьему дому, до самых дверей,

Дженнифер, Джентл и Розмари,

Подходит узнать про её дочерей,

Над тутовым деревом голубь парит.

«Дочь первая платье ушла постирать,

Дженнифер, Джентл и Розмари,

Вторая отправилась хлеб выпекать,

Над тутовым деревом голубь парит...»

Когда последний отзвук баллады растаял под потолком, придворные дамы наперебой загомонили. В этот миг они больше всего сейчас напоминали пёстрый птичий базар, а не степенных жён и дочерей владетельных и знатных лордов.

Бедолаге позволили перевести дух и насладиться бокалом подогретого красного вина со специями лишь тогда, когда он полностью осип. Уставшие от напряжения пальцы больше не смогли держать верный инструмент. Арфа чуть было не упала на мраморный пол, но совсем ещё юная девушка, очень похожая лицом на жену хозяина замка, успела подхватить её в самое последнее мгновение.

– Благодарю вас, миледи. Я вам обязан спасением вещи, что безумно дорога моему сердцу. Ведь это всё, что осталось на память о барде-наставнике. Именно он обучил меня всему, что знал сам. Позвольте представиться, рыцарь Вальтер де Аверн. К вашим услугам, прекрасная леди.