Русификация совпала с общим усилением реакции в Российской империи, что еще более усугубило тяжесть новой политической линии царизма для эстонцев. Под напором властей, преследующих любые проявления эстонского национального сознания, прекращаются все крупные общенациональные мероприятия, закрываются Общество эстонских литераторов, многие другие организации, газеты, библиотеки. Вызывают подозрение чуть ли не все формы выражения общественной активности, невиннейшие проявления свободолюбия. Встает вопрос о возможности самого существования эстонцев как самостоятельной нации. Некоторые эстонские общественные деятели вроде издателя газеты «Олевик» (ее, между прочим, читают герои романа) А. Гренцштейна начинают прямо выражать сомнения в возможности национального развития такого маленького народа, как эстонский.

Все это усиливало идейный разброд в обществе. «Не было особенно веры ни в возможность общих мероприятий, ни в возможность сопротивления, — вспоминал замечательный эстонский писатель Ф. Туглас. — Учение о покорности и непротивлении Гренцштейна отнюдь не было лишь проявлением его личной мудрости. У него были значительно более глубокие корни в убеждениях широких народных масс. Ну, что мы, маленький народ! Тут ничего не поделаешь. Хорошо, если сумеем выжить, хорошо, если хутор не пойдет с молотка и удастся спасти сына от солдатчины… Ощущение экономических трудностей, бесправия еще не выливалось в мысль о протесте». Оно, скорее, вызывало настроения пессимизма, разочарования, безнадежности. И это читатель почувствует, знакомясь с размышлениями главного героя романа о родине и родном языке. Ощущение безвыходности создавшегося положения особенно болезненно переживает сын старого учителя — семинарист Карл Поммер.

Правда, мы знаем, что в недрах общественной жизни Эстонии той поры имели место и другие процессы. Усиление классовых противоречий в обществе, причем не только между крестьянами и помещиками, но еще в большей мере между пролетариатом и буржуазией, явилось благодатной почвой для роста революционных настроений в крае, для распространения в Эстонии марксизма, социалистических идей. Не без влияния германской социал-демократии и передовых русских студентов в 1890-е годы возникают небольшие кружки эстонской интеллигенции и рабочих, интересующиеся марксизмом, усваивающие новый круг воззрений на мир. Учащаяся молодежь Тарту и Таллина упорно ищет выхода из противоречий жизни. Но эти процессы затрагивают пока очень небольшую прослойку эстонцев. Новые идеи еще не проникают в деревню, тем более в такую глухую и отсталую волость, как Яагусилла.

Но и перед ее обитателями встают сложные нравственные проблемы: как жить в тяжелых условиях реакции, что делать? Сложить ли руки и пассивно ожидать лучшего будущего? Или же честно трудиться, попробовать противостоять дурным обстоятельствам? Эти вопросы встают и перед старым учителем (хотя он вряд ли стал бы их формулировать так, как формулируем их мы), и перед его сыном.

М. Траат, конечно, не случайно сделал главным героем своего романа учителя. Как правило, вышедшие из среды крестьян, учителя играли в общественной и культурной жизни Эстонии XIX века совершенно особую роль, которую трудно переоценить. Именно они составляли абсолютное большинство тогдашней эстонской интеллигенции. Именно они явились движущей силой эстонского национального движения 1860-1880-х годов, пропагандировали в массах его идеи, вдохновляли народ на борьбу. Именно учителя, причем прежде всего сельские учителя (в городах эстонских школ было мало), несли в народ национальную культуру, да они в значительной мере были и ее создателями: большая часть эстонских писателей той поры — учителя по профессии, из их среды рекрутировались и первые кадры эстонских музыкантов, журналистов, театральных деятелей, они были организаторами и руководителями всевозможных культурно-просветительных обществ, библиотек, драматических представлений, хоровых коллективов, оркестров на селе и т. д. и т. д. И в тяжелые годы политической реакции конца прошлого столетия, в годы безвременья, в первую очередь, учителя делали очень много для того, чтобы не дать погаснуть на местах очагам национальной культуры, национальному самосознанию эстонцев. Пройдет несколько лет, и учителя уже в новых условиях, в условиях общественного подъема начала XX века, примут активное участие в социальной борьбе масс, в революции 1905 года. Но это время еще не наступило.

Для той эпохи, которую описывает М. Траат, характерны другие герои. И Яан Поммер один из них.

Автор не возвышает своего героя, не наделяет его каким-то особенным талантом, сверхъяркими, бросающимися в глаза чертами характера. Яан Поммер не слишком выделяется на общем фоне своей среды. Он не очень образован, начитан, плохо разбирается в сложной общественно-политической обстановке в стране. Поммеру не ясны скрытые движущие силы происходящих событий, его социальные идеалы неопределенны. Он не борец-революционер, хотя реально и сражается всю жизнь с силами зла и неправды, как он их понимает. Яан Поммер, как и едва ли не большинство эстонских учителей того времени, религиозен. Он воспитан на Библии, и даже в своих размышлениях нередко прибегает к библейским образам и выражениям. В его мироощущении многое идет от «извечной» патриархальной мудрости крестьянина, однако в ней были заложены не только начала правды и справедливости, но и многие исторические заблуждения народа.

При всем том Яан Поммер — это положительный герой, в его образе есть даже нечто монументальное, нечто такое, что делает его близким и нам, людям совсем другой эпохи и, в общем-то, другого мировоззрения. Жизненная сила Яана Поммера заключается прежде всего в том, что он человек т р у д а, причем груда на благо других людей, труда, одухотворенного некими высшими принципами и, в первую очередь, принципом справедливости, В этом и в его теснейшей, неразрывной связи с народом и землей корни своеобразной монументальности образа Яана Поммера, той жизненной стойкости, которая помогает ему противостоять обстоятельствам.

Вся жизнь Яана Поммера — это труд, причем труд многосторонний. Конечно, он прежде всего учитель. Вот уже тридцать семь лет Яан Поммер учит крестьянских детей читать, писать, считать, решать арифметические задачи. В этом он видит свой долг, вытекающий из глубокого убеждения героя, что людям необходимы знания, н а д о нести людям свет просвещенья. Но эту главную задачу всей своей жизни Поммер понимает широко: он не ограничивается лишь уроками в школе, теми знаниями, что он дает детям, не менее важным кажется старому учителю нравственное воспитание людей. Вспомним его грустные размышления о том, будет ли новый учитель говорить детям, что нельзя разрушать гнезда птиц, нельзя бить лошадей. Он же говорил им об этом… И в эту не до конца осознанную, но реальную программу действий Яана Поммера органически входит также борьба с корчмой. Она-то в какой-то мере и организует сюжет романа и является причиной конечной драмы героя. Особенно важно подчеркнуть глубокое убеждение учителя, что только с чистыми руками можно выполнять свой долг, учить детей. Для Поммера труд — это понятие не только физическое, но не в меньшей мере и этическое.

При этом повседневный труд Яана Поммера — не одно лишь учительство, школа. Ему приходится выполнять еще десятки, если не сотни разных «дел», которые, впрочем, выпадали на долю почти всех сельских учителей: лечить людей и поросят, тащить больные зубы, заговаривать боль, чинить часы, составлять прошения и письма крестьянам и многое-многое другое. Плюс к этому еще обрабатывать землю — часто основной источник существования сельских учителей, ухаживать за домашним скотом. Яан Поммер вообще мастер на все руки: он даже занимается строительством.

И к любому делу Поммер относится со столь характерным Для него чувством ответственности и долга. Яан Поммер вообще очень серьезный, даже строгий, требовательный к себе и к другим человек. Он органически не приемлет жизненного легкомыслия. Настойчивость, упорство традиционно считаются типичнейшими национальными чертами эстонцев. И этими чертами главный герой романа наделен в полной мере. Если к этому добавить еще бескомпромиссность и мужество героя в борьбе со злым миром, его окружающим, то перед нами предстанет сильный и целостный человеческий характер. Таков Яан Поммер.