Шэй: Разве это не безопасно?

Иона: Безопасно. Но я все равно удалю. Береги себя и своего здоровяка (((обнимашки))).

Шэй: (((обнимашки))).

Еще мгновение смотрю на экран, потом жму «обновить»; пост удален. Я шокирована и боюсь за Иону и ее семью. Бели Иона удаляет что-нибудь связанное с сенсационной новостью, то это означает только одно: ей тоже страшно. А она — единственная моя знакомая, которая никогда ничего не боялась.

Возвращается Кай.

— Я нашел хороший автомобиль возле пустого дома, но ключей обнаружить не удалось. Придется расширить зону поиска.

— Хорошо. Давай поторопимся.

Собрав найденные вещи и продукты, идем по другим улицам, тем, которых раньше избегали из-за огромного количества боли, излучаемой еще живыми людьми.

— Этот? — Кай кивает на темный полноприводный автомобиль. Заглядываем внутрь в надежде, что нам повезет, но увы — ключей в замке зажигания нет.

Подхожу к двери, смотрю на Кая, пожимаю плечами и стучу.

В ответ тишина, но в доме боль — даже сквозь защиту я чувствую пронизывающую все вокруг боль.

Парадная дверь заперта. Проходим в ворота, задняя дверь открывается. Заходим.

На первом этаже разгром, словно кто-то в припадке ярости швырял все, что можно. Тихо обследуем все поверхности, карманы пальто, выдвижные ящики, но ключей нигде нет. Показываю вверх на лестницу; Кай трогает меня за плечо и делает знак, что пойдет первым.

Наверху в одной из спален рядом с мертвой женщиной, обнимая ее обеими руками, лежит мужчина; это он — источник боли. У него бешеные глаза.

— Кто вы? — хрипит он. Смерть его близка, так близка, что из глаз уже сочатся капли крови.

Я выхожу из-за Кая.

— Привет. Я Шэй, а это Кай. Мы надеялись, что сможем одолжить вашу машину, но нигде нет ключей.

Он смеется. Для умирающего, страдающего от невыносимой боли, это настоящий подвиг.

— Почему я должен сказать вам, где они?

— Это еще имеет значение?

— Нет. Но это не меняет дела.

Смотрю на Кая, не зная, что сказать.

— Дело вот в чем, — начинает он. — Мы знаем, где началась эпидемия, и что кто-то спровоцировал ее. Мы собираемся найти того человека, который несет ответственность за случившееся. Для этого нам нужна машина.

Мужчина откидывает голову на сторону. Лицо его, только что искаженное страданием, внезапно разглаживается: боль миновала. Он облегченно вздыхает, и я тоже.

— Почему сразу не сказали? — Он кивает на столик у кровати. — Там, во втором ящике. Но при одном условии.

— Каком?

— Если вы его найдете, убейте ублюдка.

— Клянусь, — говорит Кай с такой решимостью в голосе, с такой ненавистью, что я делаю шаг назад. Открыв ящик, он забирает ключи.

Когда мы, выйдя из дома, заводим автомобиль, я чувствую, что его владелец умер.

Выезжаем в сторону дороги, к нам присоединяется Келли.

— Где сейчас солдаты? — спрашиваю я.

«Тот, что над озером, движется от нас, в сторону Киллина. Вам должно хватить времени доехать до съезда с дороги, прежде чем он повернет назад».

Кай выезжает из Кенмора медленно, не включая огней. Келли снова обследует дорогу впереди, и я знаю, что все солдаты в округе под нашим наблюдением и никого из них поблизости нет, но все равно сдерживаю дыхание и жду, что где-то в темноте замаячит армейский автомобиль. Но дорога пуста.

Мы достигаем нужного съезда — за ним начинается извилистая узкая дорога, которой и в лучшие времена мало кто пользовался. Она ведет вверх, в тихие горные места, и забирается все выше и выше над Лох-Тей.

КЕЛЛИ

Никогда еще за всю историю никто не вел машину медленнее, чем Кай сейчас. Он делает это для того, чтобы не пришлось тормозить, чтобы не загорелись тормозные огни. Мы ползем вверх мимо огромной, поблескивающей в ночи дамбы; дорога постоянно идет на подъем. Теперь она даже уже, и Кай в конце концов останавливается и ставит машину на ручной тормоз.

— Слишком опасно. Без света я совсем не вижу дороги.

— В самом деле? — Шэй удивлена. — А я вижу — звезды такие яркие.

«Они яркие для нас, но, может быть, не для него?»

— Я не умею водить, но могу подсказывать дорогу, — предлагает Шэй.

— Это даже звучит опасно.

Шэй шлепает Кая по руке.

— Ой! Келли, солдат, который ниже нас, все еще на той же дороге? — спрашивает Кай, обращаясь ко мне напрямую; мне это нравится, и я улыбаюсь.

«Я слетаю и проверю!»

Солдата нахожу на дороге у озера; теперь он идет к Кенмору — это часть его бесконечного маршрута взад-вперед.

Возвращаюсь. «Он все еще у озера», — сообщаю я, и Шэй передает Каю мои слова.

— Сколько теперь от нас до блокпоста на мосту? — спрашивает Шэй. — Километра четыре? Может, стоит поискать место вдали от дороги, где мы сможем оставить автомобиль не на виду? Ты не могла бы еще раз проверить блокпост сверху?

Взлетаю над дорогой, поднимаюсь выше, выше, туда, где узкая трасса встречается с другой. Над рекой мост, на нем блокпост — маленькая будка, — и в ней один охранник в костюме биозащиты; я ныряю вниз, чтобы посмотреть на него.

Странно. Он вышел из будки и с кем-то разговаривает. Их двое. Всякий раз, когда я сюда заглядывала, здесь находился только один.

Похоже, они прощаются, и… Ага. Смена караула? Второй остается, а тот, что провел тут весь день, садится на мопед и…

Едет по дороге на Киллин.

Мчусь мимо него, назад, к Каю и Шэй, и резко останавливаюсь.

«Солдат с блокпоста едет на мопеде по дороге сюда».

— Что? — переспрашивает Шэй.

«Он будет здесь очень скоро!»

— Келли говорит, сюда едет солдат на мопеде.

— Надо съезжать с дороги и прятаться.

— У нас есть время вернуться к дамбе и затаиться там? Есть шанс остаться незамеченными?

Вдали появляется, потом исчезает свет — мопед проезжает низиной.

«Нет».

Они выбираются из машины, хватают рюкзаки.

— Иди за мной, — говорит Шэй. — Я знаю тропинки. Келли, сообщай нам, что происходит!

Отбежав от дороги совсем немного, они оказываются на тропе, и только успевают подняться на взгорок и скрыться за ним, как рядом загорается фара мопеда. Солдат подъезжает ближе, а потом, должно быть, видит автомобиль. Остановившись, он достает рацию.

Бросаюсь к нему, чтобы послушать.

— … Остановился у дороги, над дамбой. Сейчас проверю.

Включив все огни, он медленно подруливает, слезает и осматривает машину изнутри, обходит снаружи, освещая корпус фонарем. Поднимает его над головой, вглядываясь в окружающий лес.

Потом снова вынимает рацию.

— Здесь никого нет. Скорее всего, кто-то ушел пешком, пытаясь обойти блокпост и покинуть зону карантина. Вызовите подкрепление для охраны переправ через реку. Я возвращаюсь.

ШЭЙ

Даже я с трудом вижу тропинку; Каю приходится еще труднее. Замедляю шаг, чтобы он не сбился с нее и не споткнулся о камни, хотя все внутри кричит: скорей, скорей, скорей!

Вихрем возвращается Келли. «Он остановился и вызвал помощь, потом поехал назад, на блокпост».

— Повтори в точности, что он говорил?

«Что они усилят охрану на переправе через реку». Я передаю ее слова Каю.

— Что теперь? — спрашивает он.

— Можем залечь здесь ненадолго. А вдруг они приведут собак?

«Ш-ш-ш-ш, — шипит Келли, и я поднимаю руку, делая знак Каю. Она исчезает и через минуту возвращается. — На холме стоит кто-то с необычным биноклем».

— С необычным биноклем? Наверное, они могут видеть в темноте, что-то вроде инфракрасного прибора?

«Не знаю. Может быть. Какой смысл его использовать, если они не видят».

Мы приседаем и съеживаемся.

— Думаю, нужно спускаться назад, в сторону Киллина, потом возвращаться в обход по широкой дуге и переправляться через реку, — шепчу я.