Если не считать нескольких единиц военной техники и грузовиков со снабженцами, никто не пытается попасть в Ньюкасл. Но с нашей стороны ситуация другая: здесь длинная очередь автомобилей. Охранники разворачивают одну машину за другой. Кто-то спорит, кричит. Другие плачут. Они еще не заболели и хотят уехать, пока этого не произошло. Но если нет нужных документов, их не выпустят.

Кай играет желваками, разминает мускулы, сжимает пальцы в кулаки, снова разжимает. Мы уже в голове очереди, впереди всего две машины, и нервные охранники с автоматами начинают посматривать на него. Хорошо, что Брайсон предупредил Кая, как все будет происходить, иначе Кай мог бы уже сорваться. Хотя все еще может случиться…

Голова Кая поворачивается; какое-то движение привлекло его взгляд. Женщина в автомобиле перед нами перебирается с переднего сиденья на заднее; она тихонько открывает дверцу и выскальзывает из машины. Водитель все еще спорит с охраной и отказывается возвращаться. Его арестовывают; все внимание охранники переключают на него — заковывают в наручники, тащат прочь. Рядом стоит полицейский фургон; его бросают туда.

Женщина кидается к проему в баррикаде. Шаг, другой, третий, а потом…

— Стой, или буду стрелять! — кричит охранник. Она не останавливается.

Охранник поднимает оружие и БАХ! — стреляет. Женщина падает на землю.

На спине у нее расползается красное пятно. До выхода она не добежала нескольких шагов. Кай шумно вздыхает, потом начинает размеренно дышать, выдыхая через рот.

Некоторые из тех, что стоят в очереди позади нас, решают, что лучше уехать, и начинают разворачиваться.

— Кто-нибудь еще? — кричит стрелявший охранник. На него страшно смотреть. Несколько его сослуживцев осматривают женщину, лежащую на земле, потом бесцеремонно хватают за ступни и оттаскивают с дороги.

Наступает очередь Кая. Он протягивает пропуск. Охранник, только что застреливший женщину, подходит и берет его, изучает. У него дрожат руки.

— Можешь ехать, — говорит он и делает жест рукой в сторону проезда. Кай садится на байк. Проезжает баррикаду, но не напрямую — он лавирует, чтобы не наехать на пятна крови на земле.

С этого момента Кай тщательно следует всем указаниям Брайсона. Он выбирает контролируемые дороги, держится подальше от Эдинбурга и других зараженных районов. На подъезде к каждому блокпосту притормаживает заранее, не доезжая до ограждений, слезает с байка и снимает шлем, держит свой иммунный пропуск в руке. Он не лезет вперед и изо всех сил старается выглядеть спокойным, хотя я знаю, что ему не терпится нестись дальше, дальше, дальше со скоростью ветра.

Когда мы только выехали из Ньюкасла, дороги были почти пусты, а люди нервничали, как тот охранник, меткий стрелок. Но чем дальше, тем оживленнее становится движение, а люди — спокойнее. Можно подумать, что здесь не знают, что такое «зачистка» и «уборка». В небо не поднимается дым костров.

Пока.

Я теряю счет времени. Наверное, прошли часы. Мы уже должны скоро подъехать. Вокруг горы. Проезжаем по мосту над водопадом в каком-то поселке; на указателе написано, что это Киллин. Кай ведет байк из города вверх по холму; внизу сверкает водная гладь. Он сбавляет скорость, смотрит направо от дороги и поворачивает на указателе с надписью «Особняк Эдди».

Едем по аллее; в конце ее стоит дом с автомобилем у парадной двери. Кай паркуется возле него, потом соскакивает с байка, в спешке чуть не падая.

Бежит к двери. Похоже, замок сломан.

Он стучит, звонит в колокольчик и, не в силах ждать, врывается в дом.

— Шэй! Шэй! — зовет он. Обегает весь дом сверху донизу.

В доме никого. То ли хозяева очень неаккуратны, то ли покидали жилище в спешке, но все шкафы раскрыты, ящики выдвинуты и так и оставлены.

Кай без сил опускается на тахту, переводит взгляд на сломанный дверной замок.

— Где же ты, Шэй? — шепчет он. Рядом с ним лежит большой белый плюшевый медведь, и Кай обнимает его рукой. — Если бы ты умел говорить.

Через минуту Кай уже снова на байке.

Выше по аллее, у главной дороги, стоит еще один дом, и Кай едет к нему.

Сняв шлем, он стучит в дверь.

— Да? — доносится сверху испуганный голос. Кай отступает назад. Из окна верхнего этажа на него смотрит старая женщина.

— Здравствуйте. Я друг Шэй Макаллистер. Вы знаете, где она?

Женщина качает головой и наклоняется через подоконник.

— Ну я слышала, что Шэй и Мойра исчезли!

— Вот как?

— Ну да. В городе говорили.

— У них на двери замок сломан, может, кто-нибудь… — Он не заканчивает предложение.

— Нет, дорогой. Это сделали военные!

— Кто?

— Понимаешь, у Шэй поднялась температура, и им велели оставаться дома. Даже поставили армейскую машину в конце аллеи, чтобы они не уехали! А когда на следующий день вернулись проверить у нее температуру, никто не открыл дверь, поэтому ее сломали. И их не оказалось дома!

Казалось, она очень довольна тем, что может рассказать такую интересную историю.

— Вы не знаете, куда они могли уехать?

— Нет, понятия не имею; то же самое я сказала и тому приятному военному. Как же его звали? — Она выглядит озадаченной, потом снова улыбается. — У этой Мойры повсюду друзья; они могут быть где угодно. — Слово «друзья» она произносит так, словно подразумевает нечто другое. — Знаешь, она не доверяла лекарствам. Очень странная была женщина.

Но Кай уже не слушает и надевает шлем. Он направляется в Киллин. Заходит в паб, где работала мама Шэй, в кафе, где они сидели. Расспрашивает всех, кого видит, но те отвечают, что ничего не знают.

— Что мне теперь делать? — спрашивает он у себя. — Я не знаю никого из их друзей, не знаю, где они могут…

Он останавливается на полуслове, начинает рыться в карманах и достает телефон. Смотрит список вызовов. Находит номер без имени.

Нажимает вызов.

— Привет, это Иона? Это Кай, друг Шэй. Мы встречались, когда… Да. Ты не знаешь, где Шэй?

Подкрадываюсь к уху Кая, чтобы слышать.

Голос девушки:

— Я пыталась дозвониться ей; она не отвечает, но Шэй всегда теряет телефон. Не знаю, что и думать.

— Послушай, я в Киллине. Приехал искать ее. Я звонил ей несколько часов назад из Ньюкасла, и она ответила. Говорила неразборчиво; думаю, она больна. В доме их нет; соседи говорят, что они исчезли. Похоже, никто в городе не знает, куда они подевались. Я должен найти ее.

— О нет. — Иона в панике. — Я не знаю, но… погоди минутку. Я установила приложение на наши с ней телефоны, чтобы можно было найти ее трубку, когда снова потеряет. Могу попробовать отследить ее с помощью приложения.

— Ты где? Я приеду, и посмотрим вместе.

— Я дома, но это много километров пути. К тому же мои братья заблокировали подъездную дорогу. Они никого и близко не подпустят к ферме. Думают, что все заражены этим абердинским гриппом. Ох, Шэй… нет, нет. Ты думаешь, она?..

Не знаю. Возможно.

— Подожди секунду. Я активирую приложение и назову тебе направление.

Вскоре Кай прыгает в байк и выезжает из Киллина другим путем. Он едет вокруг озера. Несколько раз останавливается, разговаривает с Ионой, затем едет дальше. Она направляет его по тропе со следами протекторов, совсем не похожей на дорогу, мимо штабелей с бревнами, мимо сваленных деревьев. В конце концов ему приходится слезть с байка, бросить его и идти дальше пешком.

Он снова звонит Ионе.

— Ты уверена, что это здесь? Я в каком-то лесу. Здесь ничего нет. Алло, алло?

Кай ругается. У него разрядился телефон.

— Шэй! Шэй! — выкрикивает он и с досады бьет кулаком в дерево. — Шэй, где ты?

Кай подавляет гнев. Ему нужно найти ее; если не найдет, то не вынесет этого.

Наверное, потому, что не сумел найти меня.

Я должна помочь ему.

ШЭЙ

В лучах солнца танцуют разноцветные огни. Звучит музыка листвы, шелестящей на ветерке. Сердце мое отбивает ритм. Под пологом леса копошатся насекомые, в воздухе слышны трели птиц и хлопанье крыльев.