«Белла!», — Что-то пронеслось в сознании. — «Белла, или к окну?»
— Роберт, это ты?!
«Я, я, выходи, Белла, к окну, быстро!»
Ну я ему сейчас покажу!
А вдруг я сейчас выгляну в окно, а там он на белом коне и с оркестром сзади.
Я подбежала к окну, но ни его, ни оркестра, ни коня не было… Обманул! Слёзы прилили к глазам.
Я стала возвращаться на диван, но снова этот непонятный голос:
«Это я, Бусик, выходи, Белла! К окну!»
Меня снова что-то обожгло.
— Ой ёй! — Ну вот уже моя вторая рука в боевом ранении! — Я хочу Роберта!
«Это я понял. Беллочка, дорогая, я поставлю его у твоих ног если ты выйдешь».
Вдруг, кто-то укусил меня за ногу. Буся!
— Только с… кхе… с… кхе, кхе, — Я закашлялась. Дышать было нечем.
Ещё секунду назад под моими ногами был Бусик, сейчас же я лежу почти в бессознательно на ещё не воспламенявшем диване.
Предпоследнее, что я почувствовала — то, что кто-то взял меня на руки, а последнее — как я растворилась в руках мужчины, гладящего меня по голове.
— Моя Белла, как я виноват. — Услышала я перед тем, как упасть в полное бессознание.
Глава 31
Разговор Лауры и Де Осифа:
— А девчонка хороша-а. Вся в мать, — Сказал Де Осиф, снимая с себя маску.
Лаура ревниво зыркнула на него, поджав губки.
— Ты все сделал?
— Все. Как ее с одного глотка то унесло, Ух. Вот тут, конечно, странно, что у ведьмы первой касты такое слабое здоровье.
— Ты не слышал? Она же всю энергию недавно на Роберта слила.
Вдруг, Де Осиф широко улыбнулся.
— Так вот кто ящер, значит. — Теперь уже он начал громко смеяться. — Ну девчонка огонь.
— Надеюсь, больше никакой девчонки нет.
— Не переживай. Нет ее больше. Даже жаль, — Говоря эти слова, граф улыбался, — Вход сразу стал забаррикадированным, а до окна она не додумается.
— А если додумается?
— Да у неё все мозги в… — Де Осиф снова засмеялся, — В ящере.
— А если ей помогут?
— Кто? Роберт и император заняты… Больше у неё никого нет. Да и вообще, ну не помрет девчонка, так нас она же и не вспомнит благодаря компонентику в чудо-зелье.
— Чем они заняты? — Проигнорировала Лаура вторую часть рассказа.
— Ну скажем… ею и заняты. Но думаю, они даже рады, что она погибла.
— Что ты сделал? — Лаура нахмурилась.
— Пустил слушок по всему залу, что у нас завелась светлая первой касты. Надо отдать мне должное, не уточнял даже кто. — Граф все улыбался, попивая крепкий алкоголь. Он был горд собой. — Ещё чуть-чуть и мы наконец победим..
От лица Роберта
Я не могу поверить, что та, которую я люблю, оказалась той, которую я всю жизнь ненавижу.
— Белла, — Со скорбью поговорил, поглаживая ее руку.
— Ну ка не трогай! — Меня ударил врач, который уже сутки вытаскивал мою Беллу с того света. — У неё все руки в ожогах, сейчас грязь занесёшь.
— А чего вы не перевязали?
— Ты глупый? Ваш отец в разы умнее был, чем вы. Хотя. вру… он посмотрел на Беллу… ты весь в отца, а Эдвард все же умнее.
Я прищурился.
— И чего же вы имеете в виду?
— А того, что этот оболдуй тоже в принцессу светлую влюбился. То есть в ее мать. Да я его с пеленок знаю и оттуда же вдалбливал, что с ними не нужно дела иметь. Мы сами, конечно, не лучше их. Но мы просто минус и минус!
Земля ушла из под ног.
— Минус на минус плюс, — Проговорил в забытие.
— Жизнь математикой не измеряется! — Продолжил говорить старик, но я его не слушал. Что же это получается… В мать Беллы был влюблён мой отец?
— Так почему руки перевязать нельзя? — Перебил я его.
Он цокнул и махнул рукой.
— Потому что так мы ее энергию закроем. Ох уж эта фея.
— Ведьма, — Поправил я его.
— Фея самая настоящая! Первой касты. Своими ручками она только недоброжелателем худо сделать сможет. А так все лечит вокруг. Гиппиус то благодаря ей расцвёл.
Я в удивлении посмотрел в начале на врача, затем на Беллу.
— А тебе дам совет, мальчик: не рушь свою судьбу из-за мелочи. Собирайтесь и отправляйтесь в какую-нибудь деревню. Будете счастливо жить.
Мысль об этом разлилась тёплом по моему телу. Да, во дворце меня не обременяют никакие обязанности… а если брату понадобится помощь, я никогда не откажусь.
Так что закину Беллу на плечо, как проснётся и уедем мы с ней далеко и ещё дальше.
Я ещё долго смотрел на Беллу, прежде чем уйти из ее палаты и сказать о своём решении брату.
— Эдвард, — Начал я с порога. Брат сидел за шахматной доской. Он промычал «ммм» и продолжил над чем-то раздумывать. — Я переезжаю. — Эдвард резко повернул голову ко мне.
— И куда же?
— Точнее мы с Беллой переезжаем.
— Мой вопрос остаётся активным.
— Да куда угодно. Мне без разницы, кто она. Я люблю ее. Она пробудила во мне дракона.
— Кстати насчёт дракона, ты его чувствуешь?
— Чувствую. Начал сильнее, когда Белла спасла меня в лесу. А ещё сильнее, когда я нахожусь рядом с ним.
Брат встал и положил руку на мое плечо.
— В таком случае мы должны рассказать ей всю правду. Что мы первые на них напали и убили их короля. Должны рассказать, что именно по приказу ее матери, светлоокая забирает души невинных людей. Должны рассказать в конце концов, что она — принцесса. Должны рассказать… (ещё список пока неизведанных читателю вещей)
Я коротко кивнул. Она имеет право знать все.
От лица Изабеллы
Да что же они все шумят? Дайте поспать нормально в кой то веке.
И как назло рук я своих не чувствую, чтоб хорошо так звездануть тому, кто их так нежно наглаживает.
—.. Должны рассказать. — Единственное, что дошло до моего ума. Должны рассказать, да. Только что? И мне, надеюсь, должны.
Э-э, куда тот ушёл, который руки мои наглаживал, и который вообще-то мне секрет рассказать должен.
— Ммм, — Протестующе замычала я.
— Ой, ой, — Засуетился незнакомый голос. Мне бы водички лучше.
«Белла!», — О-па, вот уже и Бусик на связи.
«Буся, мой родимый Буся!», — Удивительно, но я была в шикарном настроении. Оно и понятно — отдохнула наконец.
«Ты жива?», — Спросил его взволнованный голос.
«А чего со мной случиться должно?»
«Ты не помнишь?»
«А чего помнить должна? Ничегошеньки не помню.»
Я попыталась открыть один глаз. Как светло, кошмар. Тут же закрыла его и зажмурилась.
— Изабелла, вы слышите меня?
— Мммм, — Снова замычала. Попыталась покивать головой. Тщетно, будто парализовали. — В-в-в, — Попыталась попросить воды, но вышло лишь злое мычание.
«Воды, Буся, пожалуйста.», — Догадалась попросить кота.
Я услышала лишь звон разбитого стекла и грозное:
— Граф Де Бусильдорф!
Все правильно Бусик делает! Может так догадаются воды принести! Только если он стакан разбил, то куда наливать будут… впрочем, меня это не волнует. Главное — попить бы.
— Воды ей надо что-ли? А сказать не могла?
Ля! Мне каждый звук с трудом даётся, а тут сказать ему надо. Не могла вот!
Мои губы обмакнули влажным диском. Я тут же их облизнула сухим языком. Еще-ещё!
Теперь уже сквозь губ вставили какую-то трубочку, что-то типо шприца, и в мой рот по чуть-чуть полилась долгожданная жидкость.
А чего она перекрасила идти? И куда этот шприц убрали? Еще-ещё!
— Ещ… о-о, — Проговорила я. Я сейчас целое корыто выпить могу!
— Вам много так сразу нельзя. Следующий приём через десять минут.
Как нельзя?!
«Бусик, скажи ему! Хочу пить!»
«Дорогуша, много действительно нельзя. Твое тело подверглось яду. Вывести его можно только через сушку.»
«Что за глупости? Какому яду? Я в злой сказке?»
«Ты правда ничего не помнишь?»
«Да правда ничего. Лучше ты скажи, что произошло.»
«Тебя напоили, заперли в комнате и подожгли.»
Тут же мои глаза раскрылись. Но из-за яркого света мне снова пришлось зажмуриться.
Чего-чего со мной сделали? Кто посмел? Я сейчас встану, найду эту суку и три шкуры сдеру!
