— Говоришь такое про товарища генерального секретаря партии… Не боишься доносов?

— Не факт, что я доживу. Прав был Фил. Сдохнем тут все… Или что же, ты хочешь донести на меня? — Обезьян даже оторвался от терзаний зубами своих пальцев.

— Нет, не хочу. Но и соглашаться с тобой я тоже не собираюсь. Я уверен, что они придумают что-то более стоящее, чтобы спасти как можно больше народу.

— И для этого они просто взорвут весь тот остров и окрестности к херам, — заключение Абу было строгим, но нервным. Аарон скрестил руки на груди и тяжело вздохнул: возможно, он отчасти был согласен с товарищем, но всё же надеялся на лучший исход. Ему не хотелось умирать. Как и Абу.

Лейтенанты снова забрались на крышу, их виду предстало небо, стянутое множеством ярчайших рек магии фиолетовых и жёлтых оттенков. Яркими красками они наполняли угрюмый, мрачный город с серыми дорогами, стенами и тёмными крышами. Снег искрился не меньше чем днём. Вниз опадали горячие огоньки размером не больше снежинки — кристаллизовавшаяся магия.

Несколько мерцающих хлопьев приземлились Абу прямо на нос, отчего он выругался и поспешил стряхнуть частичку.

— Твою мать. Лишь бы город не загорелся раньше, — подытожил Хоба.

— Барьер пал, — добавил Аарон, глядя вдаль. — А это значит…

— Что драконы могут выйти в город. Это всё. Это…

***

«Больной ублюдок!» — Фил старался транслировать эту мысль так «громко», как это было только возможно, чтобы выскочка и моральный урод Меридиана его точно услышал.

Он пережил эту вспышку. Более того, он заставил Фила подлететь на его же собственном огне в небо. Ригер уже готовился врезаться в землю всё той же ярко горящей кометой, но вместо этого он словно застыл в воздухе. Самая настоящая левитация.

В другой ситуации Фил бы проникся самыми позитивными и яркими чувствами детского восторга, ведь кто не мечтал хоть раз вспарить над землёй?

Но сейчас всё было иначе. Яркие огни в небе и лоскуты магии, танцующие беспорядочно над городом, не мешали ему узреть страшную картину: остров больше ничто не ограждало. Ничто больше не защищало Вайвестан, кроме солдат на береговых линиях. Драконов всё ещё было не счесть. Самых разных размеров и уровня сил. И теперь всеми ими золотой феникс мог повелевать в полной мере.

Страшная власть.

Но ещё страшнее становилось от осознания того, что теперь этот псих способен превращать эльфов, а может, и не только их, в драконов.

«Что же мне делать?» — безысходность и страх разрывали Фила изнутри. Он не знал, что делать. Не знал, как спасти близких. Понятия не имел, как освободить Эрину, которая прямо сейчас была в мерзких лапах этого больного ублюдка. От злости Ригер снова вспыхнул.

Фил слышал и чувствовал многие мысли и чувства Меридианы. Ощутимым потоком волн магической природы они пронизывали всё вокруг. Для простых людей, немагов и даже магов это что-то неуловимое и скользящее, а для Ригера — книга, которую можно попробовать прочитать. Но откуда он это знал? Откуда знал и как понял, что каждая ниточка вибрации золотой материи ведёт к закутку сознания и памяти чёрствой твари, крушащей их столицу. Их. Фил чувствовал, что чужак и не чужак вовсе. Сквозь дребезжание магических частиц он видел тысячи образов былых лет, которые несильно-то и отличались от того, что было буднями сейчас.

Гимн отчизны по утрам. Школьные пионерские отряды. Походы по ветеранам и внимательное выслушивание их рассказов о кровавых битвах за идею и свободу народа. За власть народа. Красные галстуки, которых касается нежный весенний ветерок. Зелёная гимнастёрка рядового, запятнанная кровью товарищей и врагов. Синяя форма офицера с погонами.

Он не просто ощутил жизнь этого парня — он прожил её, до боли похожую на его собственную, — истерзанную войной, полную лишений и отчаяния. Привкус крови во рту отразил в сознании боль от предательства и обмана. Но тут же блок. От него словно закрылись, захлопнули с грохотом железные двери.

«Кажется, он не настроен делиться самым сокровенным, что у него есть». Фил чуть было не решил, что это его мысли, потому что они звучали прямо из его головы, но это был точно не он.

«Где я? Кто я?» — ещё один голос позволил уловить его сквозь звенящий треск пустоты. Фила словно окатили ледяной водой, вернули в чёрствую жестокую реальность. Голос её сознания он узнал сразу. Беззвучно и без слов он воззвал к ней, тяжёлыми массивными волнами направив свою энергию к источнику её души. Но более ничего.

Фил не на шутку испугался. Он обязан был сделать всё, что в его силах.

«Эй, ты, его величество, — грубо обратился Фил к Эрвилу. — Ты готов проворачивать свои штучки?»

— Готов. И не разговаривай со мной в таком тоне.

— Прекратите! Отношения будете выяснять потом! — вклинилась Шарлотта.

Фил слышал их речь так, будто они стояли прямо напротив него. Очевидно, он всё же слышал их мыслительный процесс, отражающий суть сказанного. Будь у него прямо сейчас самый обычный эльфийский мозг, то он бы точно уже вскипел — Фил это знал наверняка. Но сейчас как такового мозга у него не было — это он чувствовал, но не мог до конца осознать. Что же он такое? И кто может дать ответы на все эти вопросы? Тем не менее время уходило, и тратить его на размышления нельзя.

«Остров Серп, — сухо заключил Фил. — Но для начала мне нужна кое-чья помощь».

Ригер старался настроиться на нужную волну, чтобы не взывать к толпе. Он пытливо выискивал нужный ему поток, на самом деле много лет уже знакомый, но который он смог прочувствовать в полной мере только лишь конкретно в этот момент.

Голубеющая волна словно пыталась от него убежать, но он смог за неё зацепиться силой мысли и отчётливо заявить о себе в сознании того, кого так старательно искал.

***

«Удивительно, что я смог до тебя достучаться, тварь».

Этот голос. Фрида встрепенулась. Ужас в её глазах, такой, какой она видела лишь в глазах своих врагов, увидел Вилм, которого непонятная реакция драконихи испугала не меньше, чем творящееся вокруг.

«Я не убью тебя прямо сейчас, но за это ты должна мне помочь. Если откажешься, я размажу твой прах по каждому камню на этом острове. Ты поняла меня?»

Дракон явно растянул негибкие губы в подобие улыбки, но взгляд так и оставался преисполненным ужасом.

— Фрида! Что случилось? — Вилм попытался обратить внимание драконихи на себя, но она не сразу отреагировала, так как внимательно слушала то, что сложно было назвать просьбой.

«Ты — даже ценой собственной жизни — должна попытаться вырвать Эрину из этого урода!»

— Да как же я это сделаю? — вслух прорычала Фрида, что напугало курсанта. — Но что ж, я знала, что всё это приведёт к такому исходу. Я догадывалась…

Вилм ошарашенно таращился на Фриду, в глазах которой читалась буря эмоций — начиная от ужаса, заканчивая каким-то сумасшедшим восторгом. В её голове явно зрели какие-то мысли, планы, которые задорными огоньками отражались в бликах голубых драконьих глаз.

— Вилм, это очень опасно, но мне нужна твоя помощь, — строго заключила Фрида, выпустив на курсанта сгусток горячего пара из ноздрей. У него от жути затряслись коленки. Но он чувствовал, как это важно, он понимал, что это касалось Эрины, поэтому, без лишних слов собрав всю волю и храбрость в кулак, он кивнул.

— Что я должен делать?

— Это прозвучит странно, и я не уверена, что это реально сможет сработать, но мы должны пробудить Эрину. Она внутри Меридианы, он поглотил её и её сущность, но не слился с ней до конца. Пока что. Больше времени на болтовню нет.

— А я тут как помогу?

— Ты будешь голосом её прошлого и настоящего. Она тебя помнит лучше всех из присутствующих сейчас здесь. Вы же друзья с детства! — Фрида звучала так, будто озвучивала очевидные вещи для полного идиота, которые огорошили его и напугали, потому что каждое слово доносилось сквозь животное рычание. — Во всяком случае это наш последний шанс. Я взяла тебя сюда, потому что знала, что такое может произойти…