— Не так важно, кто я. Важно, что ты помнишь здесь себя. И осознаёшь. Это Безвременье, Фил.

— Ты знаешь меня?

— Ты даже не представляешь, как хорошо я тебя знаю.

Фил пытался оглядеться, но всё сливалось в один тёмно-фиолетовый массив с проблёскивающими в нём разноцветными огоньками, напоминающими скопления звёзд. Звёзды, которые для кого-то стали взвесью блёсток для перламутровой краски, в основу для которой их все небрежно бросили и начали неторопливо размешивать.

Эльф надеялся заметить того, кто с ним говорил, но ничего. Точнее, никого. Но он ощущал чьё-то присутствие рядом. От этого образа осязаемо разливалось тепло, очерчивающее контуры тела, позволяющее Филу всё ещё хоть немного понимать себя как определённое существо.

— Я помогу тебе. Не бойся ничего. Просто позволь мне дать тебе некоторые знания. Хорошо? — кто-то звучал мягко, приятно, и ему хотелось довериться. Не до конца ощущая даже свои действия, Фил протянул руку вперёд, будто точно знал, что ему кто-то подаст её в ответ. Так и случилось. Что-то горячее, пробирающее до самой глубины осознанного и неосознанного разлилось по границам его восприятия. Сознание будто бы расширилось, звёзды стали ярче, насыщеннее и динамичнее.

Всплеск.

Глаза распахнулись. Но всё было непривычного цвета. Фиалкового. Мир одновременно скользил вперёд времени, но в тот же момент застывал. Все звуки эхом доносились сквозь потоки пространства до ушей Фила. Что-то ещё навязчиво звенело и трещало, как стекло. Осмотревшись по сторонам, эльф увидел, как вокруг него пляшут вихри фиолетовой и золотой магии, будто бы он в центре ни то воронки, ни то торнадо. Но кожа больше не ощущала жара и огня.

Фил посмотрел на свои руки и с ужасом обнаружил, что это совсем не то, что он привык видеть всю свою жизнь. Он больше напоминал изваяние из магической материи, нежели человека или эльфа. Концентрация энергии придавала ему относительно узнаваемый вид, но Фил всё равно оставался фиолетовой магией, внутри которой, судя по всему, не было ничего: ни костей, ни органов.

Чем же он стал? Тем же, чем стал их враг, вторгнувшийся в столицу? А значит, неужели он может с ним сразиться? — Фил! Фил! — Это был голос его матери. Фил сразу узнал его и обернулся на зов. Вслед за ним магия махнула волной, рассекая землю по спирали. Рефлекторно эльф закрылся от разлетевшихся во все стороны брызг расплавленной земли. — Ты пришёл в себя! — Шарлотта звучала очень радостно. Из этого он сделал вывод, что она в относительной безопасности и ей пока ничего не угрожает.

«С тобой всё в порядке?!» — его голос звучал для него странно. А звучал ли вообще?

— Не переживай. Нас защитил от тебя Турмалин!

Тот розовый дракон. Фил испытал облегчение. Но в действительности проще ему не стало: переваривать происходящее вокруг и то, что творилось с ним, было непросто. Ещё и эта фраза: «Защитил от тебя». От неё эльфу стало не по себе, даже мерзко от себя.

«Что за херня происходит?!» — пытался узнать он, продолжая звучать странно: протяжным многоголосым эхом. Вдруг — какие-то помехи. Помехи! Фил обомлел: ему в голову словно поместили дребезжащее радио, которое всё никак не могли настроить и поймать волну. Белый шум сливался со скрипучим треском магии. Ощущал он это так, словно прямо сейчас к нему в голову пытаются забраться.

«Я не думал, что это возможно», — с ним заговорил Меридиана. Фил даже почувствовал, как вспыхнул ярче от злости. «Ублюдок. Проваливай отсюда нахуй и отвали от Эрины!»

«Как же? Она теперь со мной. Она должна быть со мной».

«Ты что несёшь, придурок?!»

Треск. Связь пропала.

«Вот урод. Отключился от разговора. Ссыкло!» — выругался Фил.

Вдруг — ещё один знакомый голос:

— Товарищ маршал! Товарищ маршал! — это кричала Мариэн где-то вдали. Нельзя было сказать, что Фил её слышал: он будто бы именно ощущал всё происходящее вокруг него. Он даже чувствовал, как она бежит по земле, в спешке спотыкаясь. И чувствовал, как её тело обдало жаром.

— Оставайся там, — Шарлотта немедля отозвалась. — Докладывай так. Громко!

— Товарищ маршал, феникс Меридианы слился с курсанткой ВМА, а после этого обратил капитана Либкнехта в дракона. Он сейчас сражается с ним.

Ужас и недоумение, как молнией с неба, ударили в Фила, вызвав в нём самый сильный гнев, который он когда-либо испытывал. От этого мощного чувства магия сгустками сползалась к нему, концентрируясь и нагнетая энергию в воздухе. Даже земля под ногами пропиталась пурпурной материей.

— СОЛДАТ! — это снова была Шарлотта. — Держи себя в руках! На острове полно солдат. А за его пределами ещё есть люди. У нас есть план!

Филу не пришлось её спрашивать, в чём заключался план: он почувствовал силу её мысли, дерзость идеи и осознание того, что им в этом будет помогать другой враг, который прямо сейчас стоит бок о бок с его матерью. Но не пытается убить. Шарлотта транслировала Филу: «Доверься нам».

Ригер всё понял. Охваченный собственным огнём, эльф, которого уже сложно было назвать им, собрал всю волю в кулак. Что-то распирало его изнутри, что-то, что с трудом поддавалось его контролю. Но он оседлал волну магии, в один прыжок устремившись в сторону света Меридианы.

Пурпурной кометой он пронёсся по воздуху и врезался в золотое существо. Между ними произошёл взрывной всплеск материи, вызвавший ярчайший ослепительный свет и взрывную волну. Она бы в считаные секунды расползлась по окрестностям, прибрав к себе жизни всех, кто был на острове, а может, и за его пределами, если бы не что-то, что сумело сдержать раскалённые потоки в пределах окружности и направить в небо.

Чёрный небосвод пронзил луч из золотой и фиолетовой магии, которые протекали друг через друга, но не смешивались. Этой силы хватило, чтобы в доли секунд разорвать глобальный барьер. Подобие полярного сияния в пурпурно-жёлтых тонах залило ночное небо. Оно было настолько яркое, что осветило город. На землю сыпались искры магии.

После этого барьер вокруг Красного острова, призванный хоть сколько-то препятствовать проникновению драконов в город, рассыпался на сияющую пыль и разлетелся по округе.

***

— Охренеть! — закричал Аарон.

— Не смотри на свет! — крикнул ему Абу, схватив товарища и спрыгнув с ним с крыши. Свет был таким ярким, хоть и на считаные секунды, что даже тени стали чернее самой чёрной краски, какую Абу когда-либо видел. С ужасом он отсчитывал секунды до взрыва, который может унести их жизни, хоть и была маленькая надежда на спасение, но ничего не происходило. Только потоки магии раскинулись полупрозрачными лентами над их головами.

— Повезло, — заключил Абу, а после у него хоть немного отлегло. — Впрочем, не умерли сейчас — умрём потом. — Воодушевляет, — отозвался Аарон, которого обезьян держал ногой за руку, а сам держался за оконную четверть. Не будь он крайне ловким приматом с цепкими сильными пальцами, они бы точно уже свалились вниз.

— Что там вообще такое происходит? — вопрос не был адресован лейтенанту Корфу. Абу словно задавал вопрос самому себе, пытаясь угадать, что же творится на терзаемом драконами и пламенем островом. От этого зависело, что дальше предпримет высшее командование. Это были не учения, даже не гражданская заварушка и не стремительная перестрелка — шла битва на уничтожение города. Шёл неравный бой, чтобы отстоять и спасти Союз Объединённых Магических Миров.

Хоба стал нервно обкусывать пальцы и ногти на руках, а его глаза сами бесконтрольно нервно смотрели из стороны в сторону, словно бы ища хоть что-то, за что можно зацепиться и выудить ответ — или хотя бы намёк на разгадку тайны происходящего кошмара.

— Успокойся, — его истеричную тревожность приметил кот. — Во всяком случае товарищ капитан нам сообщит, если что-то станет известно.

— Не думаю, что если на нас решат скинуть какую-нибудь бомбу, чтобы уж наверняка пришить врага, то нам будут об этом сообщать, — мрачно заключил Абу, до крови закусив фаланги пальцев. — Ты нашего генсека видел? У него явно что-то не то с головой…