Вилм понял, что за тяжёлой бронёй суровости и холодности скрывается что-то мягкое и хорошее. Что там, за голубыми глазами прячется самая добрая и милая девушка на свете. Но за то, что он долго на неё пялился, как-то пьяно улыбаясь, получил от эльфийки болезненный удар в плечо.

Но он не ощутил обиды. Теперь-то он знал секрет загадочной молчаливой Фриды.

— Мне кажется, что ты очень добрый и хороший человек, товарищ Марц.

Но Фрида ничего не ответила, глядя в темноту широкого шумного залива, раскинувшегося за освещённой оранжевым светом фонарей набережной.

Льды сковывали высокие горы, ветра с оглушительным свистом гуляли между их склонами, подхватывая и унося с собой снег, загорающийся золотыми искрами в лучах рассвета, плавно выходящего из-за размытого горизонта. Эльфы, которых было тридцать, с огромным трудом преодолевали горные тропы, расселины, покатые ледяные склоны и обдуваемые свирепыми ледяными ветрами плато.

На одном из плато, лежа на боку, навечно застыл мамонт, диковинный неместный зверь, явно явившийся в эти земли, преодолев перешеек изо льда, соединявший их Север и Дальний Север. Кремовую шерсть зверя уже почти занесло снегом, а на бивнях появилась наледь. Вокруг него столпились местные падальщики, ринфы — птицеподобные ящеры, горные падальщики, бегающие на двух ногах, как курицы, но пасти их были полны острых маленьких зубов, и, в отличие от рептилий, большую часть их тела покрывали пушистые, похожие на густой плотный мех, перья белого цвета. Твари, не выше метра в холке, завидев отряд из тридцати эльфов, поспешили скрыться, резво убегая прочь по снегу. Благодаря большим перепончатым лапам они не проваливались в него.

До одного ринфа чуть не добралась острая отравленная стрела, но вместо этого она впилась в ногу мамонта. Быстрее всех к туше огромного зверя подоспела девушка-эльф. Как и остальные, она была одета в тёплые меховые одежды, а за спиной у неё были сумки со снаряжением для переходов через горы.

— Очевидно, его кто-то сюда притащил, — заметила эльфийка, звали её Рида. Фиалковые глаза изучали потрёпанное тело светлого мамонта, сказочного зверя из сказок про далёкие, далёкие королевства за ледяным океаном. К ней подоспел другой эльф, тоже окинувший взглядом местность и сделавший вывод:

— Точно горный дьявол. Никто из местных тварей не смог бы затащить сюда этого слона.

— Значит, мы идём в верном направлении, — заключила Рида, забрав стрелу. — Главное, чтобы он не нашёл нас первым… Никаких следов я не вижу, а это значит, что он давно улетел отсюда.

Каждый, в том числе и Рида, старательно всматривался в снег, пытаясь отыскать следы крупного летающего чудища, которые оно всегда оставляло, приземляясь и взлетая. Месяц назад о нём сообщило поселение к югу от города Таэлес, откуда отряд держал свой путь. Ящер проигнорировал сельских, но пережрал весь скот, а такой аппетит значил только одно: тот дракон был мамочкой, готовящейся высиживать яйца.

Рида давно продвигала идею, которая заключалась в том, чтобы собрать яйца различных видов крылатых драконов и попытаться выращивать их вне воли, надеясь на то, что те будут становиться ручными и лояльными к эльфам. В прошлом предкам всех здешних эльфов удавалось подчинять лишь более спокойных наземных тварей, не имеющих крыльев и питавшихся зеленью. До неё и другие говорили, что нужно пытаться обуздать хищный нрав летунов с клыками, но всегда на идее ставился крест, потому что это огромные риски. Даже Рида в последнем разговоре с их предводителем, Эрвилом Лоцелуром, столкнулась с опасениями касательно того, что на них могут напасть обладатели силы меридианы, подчинить этих драконов, и тогда эльфы Риниаса будут уничтожены внутри стен собственных городов.

Меридиана — камень преткновения для всех эльфов Риниаса на пути возвращения в родной мир, который они давно позабыли головой, но помнят кровью и плотью. Власть, данная некогда Изумрудным Создателем основателю рода эльфов Касенеда, чтобы защищать эльфов от бесчисленных огнедышащих и не огнедышащих тварей, закованных в чешуйчатую броню, с которыми эльфы столкнулись нос к носу в незапамятные времена на древних землях Титании, на которые не ступала нога человека.

Два мира сосуществовали в относительной гармонии, пока не появился род эльфов, прозванных драгонами — существами, способными превратиться в драконов и обладавших ужасающей мощью. Никто не знал, как возникли эльфы-драгоны, но одно стало ясно всем остальным — это племя слишком опасно, и, к небывалому везению, они тоже были подвластны силам семьи Касенеда, что позволило королеве Литиэр Касенеда, изгнать всех драконов и драгонов на Риниас тысячу лет назад, а то больше, обрекши существовать монстров в проклятом беспамятстве и суровом диком мире бок о бок.

А теперь эльфы оказались в изгнании вместе с теми, кого они когда-то прогнали с кровных родных земель.

За эту почти сотню лет изгнанники уже успели смириться и свыкнуться с суровыми реалиями негостеприимной зловещей планеты, покрытой ледяными и каменными пустынями, непроходимыми дикими лесами и болотами. Но никто не терял надежды однажды вернуться на Титанию и зажить легко и свободно, не боясь засыпать в страхе, что ночью нагрянет дракон и уничтожит твой дом.

Рида была ребёнком в те не столь далёкие времена, когда у риниасцев появился шанс спастись, но все мечты, старания и ожидания были разрушены последним носителем проклятой силы меридианы, и они вновь оказались заперты в просторах бессердечной планеты. Рида была готова пойти на любые жертвы, чтобы хоть немного приблизиться к заветной цели: чтобы её семья и близкие были в безопасности, чтобы её младшие сестра Сирийя и брат Найгэль не узнали, что такое ужас, отражающийся в глазах тех, кто столкнулся с драконом.

Сейчас среди множества эльфийских династий разными колдовскими путями смогли затеряться потомки драгонов. Некоторые из них смогли вернуть свой разум, освободиться от оков проклятия Касенеды, не дававшего им взглянуть на мир глазами эльфа. Но не все ныне живущие потомки освобождённых обладали властью обращаться в летающих ящеров, способных противостоять местным монстрам: год за годом рождалось всё меньше детей, носящих в себе эту силу. Семья Риды являлась наследием дракона Флюорита, в эльфийской жизни которому дали имя Танригэль Ануорэ. Но ни у Риды, ни у кого из членов её семьи Ануорэ не было способностей оборотня.

Спустя не один час пути отряд добрался до отвесных льдов, в которых драконом была выплавлена пещера. Рида хотела первая отправиться на разведку внутрь, но её остановил друг и товарищ Гинэль, как раз-таки обладавший силой дракона-оборотня и происходивший из рода другого дракона — Халцедоны, Ардиэры Ангиро. Он придержал эльфийку за плечо и сказал:

— Лучше уж я. Я смогу за себя постоять.

Рида молча согласилась, и эльф с глазами цвета рубина вошёл в ледяную пещеру, пытаясь идти настолько тихо, насколько это было вообще возможно, скрываясь за ледяными глыбами или в углублениях. Но слух в итоге подсказал эльфу, что в самой пещере никого не было. Он зажёг между пальцев жёлтый огонёк и отправил его к выходу, дав остальным товарищам в отряде понять, что им можно продвигаться вслед за ним, но оставив при этом кого-то следить за обстановкой снаружи.

Проходя в глубь пещеры, Рида с интересом рассматривала полупрозрачные округлые ледяные стены драконьего убежища. Где-то эльфийка замечала следы от когтей и рогов, где-то — голубовато-серые перья. Но вскоре ледяной тоннель перешёл в выдолбленный в скале проход, ведущий дальше. Отряд насторожился, все переглянулись. Рида, нахмурив брови, всматривалась в черноту пещеры. Эльфам не нужны были факелы, чтобы хорошо ориентироваться в темноте. Но это оказалось не самой главной проблемой.

— Судя по всему, логово глубже, чем мы предполагали, — отметил Гинэль. Рида закусила губу и сжала кулаки: она не собиралась уходить отсюда с пустыми руками, и поэтому уверенными шагами эльфийка двинулась вперёд. Гинэль схватил её за руку.