— Также у нас есть сведения, — в поток мыслей вклинились слова эльфийки-докладчицы, — что на острове Феникс. Или что-то на него похожее.

После её слов внутри Эрвила всё ни то оборвалось, ни то застыло. Даже дыхание у предводителя эльфов перехватило. — Это не арсийцы, — мрачно вставил Эрвил, встав из-за стола. — Это не мой брат.

— Его сын? — вдруг выкрикнул один из советников.

Лицо Эрвила помрачнело ещё сильнее. До него доходили отчёты шпионов, но он до последнего отказывался верить, что такое возможно. Что сила бога в руках у этих чёрствых любителей красных флагов, у дрянных завоевателей, преследующих свои корыстные идеалистические цели.

— Нет, это не он, — сохраняя спокойствие, продолжала докладчица. — Предположительно, это сила Меридианы. Глаза Эрвила до боли в веках округлились, а рот невольно раскрылся. Тревога током пронеслась по всему телу, от макушки до пяток, заставляя крепкое тело эльфа задрожать, как сухой листик на осеннем ветру, который едва ли мог удержаться на веточке, — так же и он себя ощущал: едва мог удержаться.

Но, совладав с собой, он спросил:

— А Фильхиор? Он показал уже как-то себя? Он противостоит Меридиане?

Докладчица явно изумилась такому вопросу, как будто бы не до конца понимала, о чём говорит её король.

— Фильхиор Лоцелур! Сын моего брата Феанфила! Он там?! — уже повышая тон и с трудом сдерживая гнев, говорил Эрвил.

Эльфийка же после его слов расторопно оглядела присутствующих, а затем тихим голосом изрекла:

— Там очень много эльфов. Сложно что-то сказать. Но если вы говорите о втором фениксе, то, нет, пока не было видно…

Эрвил удручённо покачал головой, хмуря брови. Опершись руками на стол, эльф снова ненадолго погряз в своих мыслях, которые уже становились мрачнее, а образы их — злораднее. Но теперь всё встало на свои места, и озарение ударило его обухом по самой макушке, отчего смысл и исход происходящего яркой молнией пронеслись у него перед глазами.

— Даже если Фильхиор себя не проявил, это не значит, что мы не в огромной опасности. Неважно, как Феникс Меридианы оказался там. Важно то, что он пришёл за девчонкой. Всё оказалось серьёзнее, чем я предполагал. Я считал, что она последняя, эта Эрина Уилд… Но нет. Этот парнишка выжил. И смог проявить половину силы Меридианы, став фениксом. С половиной силы он стал ФЕНИКСОМ! Может, неполноценным… Но даже если он не сам убьёт Эрину, чтобы заполучить её половину, то может умереть мой племянник. Вы помните, что случилось, когда умер мой брат? — Эрвил ударил по столу кулаком, отчего все вздрогнули. — Ему даже убивать её не надо будет лично! Она сама подорвётся на огне Фильхиора, и её сила упадёт паршивцу в руки! И тогда мы будем в огромной беде…

Выпрямившись, расправив плечи и успокоив нутро, Эрвил строго оглядел всех присутствующих, что с трепетом хранили молчание, внимая всё то, что он говорил. Но, погруженный в свои тяжёлые думы, эльф не спешил прервать тишину хоть каким-то своим вердиктом. Ему самому было тяжело принять то, что он решил. Но в итоге холодно, борясь со страхом внутри, не дрогнув ни одной мышцей лица, Эрвил сказал: — Я отправляюсь туда. Я должен остановить всё это.

Сияние, излучаемое фениксом, прорезало густоту тьмы и дыма, заполнивших и охвативших весь остров и ближайшие окрестности. Но с других берегов и точек в городе виднелось задорно и живо пляшущее под ночным небесным куполом сияние цвета золота. Время от времени в его волнах проскальзывали оранжевые, красные и, ещё реже, зелёные полосы, именно в эти моменты одновременно мелодичное и хаотичное звучание звёздного ветра становилось сильнее и ярче. Гипнотическим танцем он пленил тёмное небо над Вайвестаном, освещая улицы и дома бледно-жёлтым светом. Что-то космическое сверкало во тьме, выражая спокойствие неизменной вечности, пока внизу царил мимолётный хаос.

Какие-то и широкие, и узкие улицы осиротели, какие-то же были забиты толпами паникующих и пытающихся бежать из города людей. Большая часть из тех, кто был ближе всех к Красному острову, предпочли скрыться в глубоких подземных убежищах и метро под городом, лелея надежду, что всё это скоро закончится. А жители же крайних районов бежали со всех ног, бросая дома, ценные вещи, а кто-то даже домашних животных и немощных стариков, подальше от черты города, надеясь, что их не зацепит огнём, что до них не доберутся разъярённые драконы, вопли которых слышно издалека — настолько они были громкими.

Фрида, в образе чёрного дракона, старательно принюхивалась, но воздух был слишком насыщенным запахами гари, металла, крови, пороха и раскалённой магии. Стало ясно, что найти Эрину таким способом будет практически невозможно.

Неожиданно её поиски попытались прервать: в массивную чёрную голову, увенчанную шипами и рогами, врезался танковый снаряд, что с грохотом взорвался и пеленой дыма и огня охватил область поражения. Для прочего беззащитного животного или слабого дракона такой удар оказался бы последним, но Фрида лишь недовольно поморщилась, словно ей в лицо бросили шарик с холодной водой. Её блестящая обсидиановая чешуя даже не обгорела. Боковым зрением драконша увидела танк в конце улицы. Широко раздувая ноздри на глубоком выдохе, испуская горячий пар, чёрная драконша протяжно загоготала. Она надеялась, что это спугнёт надоедливых сошек-солдат, но те лишь запустили ещё один снаряд, который со свистом вылетел из дула танка, и теперь уже удар пришёлся в плечо Фриды.

Снова дискомфорт от давления и жжение в глазах от яркого света. Фрида, делая увесистые шаги задними мощными ногами и шурша тяжёлым хвостом по брусчатой дороге, повернулась к танку с солдатами.

В облике дракона слух Фриды был ни к чёрту, но она была уверена, что солдаты о чём-то переговариваются. Повернув огромную голову боком, чтобы лучше слышать слова и прочий шум, исходящий с их стороны, Фрида замерла, ожидая услышать что-то важное, что объяснило бы ей, почему эти отважные глупцы, явно видя, что не могут причинить вред дракону, не удирают стремглав, а продолжают стрелять.

И вот опять залп. Из-за него в левом ухе Фриды стало немного дребезжать, отчего она характерно, по-драконьи, пофырчала и помотала головой.

— Да ей наши гранаты, что слону дробина. Если не горох, — услышала Фрида кого-то из танковой команды.

— Продолжаем! Мы должны задержать её до подхода магов!

«Так вот, что вы задумали, букашки…», — подумала Фрида, нахохлившись, да так, что казалось, будто её шипы и гребни по всему телу стали больше и острее. Сохраняя угрожающий звериный вид, драконша направилась в их сторону, опуская переднюю часть тела ниже к земле, отчего казалось, что вот-вот, и она напрыгнет на них, аки кошка на птичку. Она этого и хотела. Очень даже. Но внезапно крик оборвал охоту. Истошный вопль с конца улицы позади танка:

— ФРИДА!

Не успев разглядеть лица, Фрида сразу поняла, что это был Вилм. Размахивая руками, он бежал со всех ног в её сторону, с винтовкой наперевес. Его появление смутило и изумило дракониху, отчего та на мгновение обмякла и стала выглядеть, как крайне растерянный зверь с выпученными сияющими голубыми глазами.

Понадеявшись спугнуть курсанта, Фрида всё же собралась и рванула с оглушительным топотом, от которого затряслись ближайшие дома, в сторону танка и Вилма. Танк она надеялась смять, как жестяную банку, а Вилма просто напугать, чтобы тот вернулся обратно к училищу. Но не успела драконша добежать до заданной точки, как ей пришлось с грохотом, звучно ломая тротуар и асфальт, отскребая его от земли тормозящими ступнями и когтями, остановиться напротив выскочившего перед танком Вилма, чуть ли не снося его не до конца поджатым крылом. Курсанта обдало мощным потоком ветра с примесью густой пыли.

Драконша свирепо зарычала, её вопль был сродни раскатам грома в сильнейшую бурю, из-за которого воздух дрожал. Вилм поспешил закрыть уши и скукожился от того, как мощно на него давил драконий рёв.