Тихонько укрываю одеялом, стараясь не разбудить.

Уже выхожу из комнаты как раздаётся звонок телефона. Мелодия не знакома и звучит со стороны кресла. Там джинсы Руслана. Наверное, в центре потеряли.

Руслан просыпается и хмурится. Беру его джинсы и подаю ему. Не удобно лазить в его карманах.

— Наверное с центра — говорю ему.

Но он достаёт телефон и становится мрачнее тучи.

— Мать — говорит глухо и отвечает на звонок.

Через секунду он меняется в лице.

И даже на расстоянии я слышу, как она громко и истошно кричит в трубку. «Ты должен мне помочь с похоронами! Должен! Ты его не спас, так дай денег! Это твой отец!» слышу обрывки шокирующих фраз.

Марина.

Руслан становиться очень растерянным.

— Я, у меня сейчас нет… — не договаривает и замолкает.

Наверное, она его перебивает. Его руки начинают подрагивать. Не могу просто так наблюдать за этим. Это уже ни в какие ворота не лезет.

— Дай мне — вытягиваю трубку их его рук и подношу к уху.

— Имей совесть он вырастил и терпел тебя — распинается — помог с квартирой.

— Так, а теперь послушайте меня. Вы больше ничего не можете требовать со своего сына. Он поможет если решит сам это сделать, а требовать с него вы не имеете никакого права. Вы оставили его куда в худшем состоянии полтора года назад и ни разу не узнали, как он всё это пережил, как он встал на ноги и каково ему было справится с этим. Вы не пожалели об этом и даже не извинились перед ним.

— Марин — хрипло говорит Руслан, желая остановить меня.

Она молчит в ответ.

— А теперь ответьте на один вопрос, если бы Руслан не ходил вы бы позвонили ему сейчас, вспомнили бы о нём?

Отвожу трубку от уха и ставлю на громкую связь, чтобы он тоже слышал её ответ.

— Зачем? С него толка бы не было никакого, забот больше, чем результата.

Я так и предполагала. Руслан опускает глаза и выдыхает тяжело.

— А, какой результат вы ждёте? — не могу удержаться от вопроса.

— Что он оплатит похороны, у нас совсем не осталось денег.

Поражает она меня.

— А у него они откуда возьмутся? Он не работает и за реабилитацию платит!

Это ему нужна помощь, а она последнее готова забрать.

— Не надо, Марин — он тянется к трубке.

— Вот пусть отложит свою реабилитацию, она может подождать, а мы нет!

— Подождать! — не могу удержаться — У вас квартира брата Руслана, продавайте её и оплачивайте свои проблемы! Не звоните больше сюда! — кричу и сбрасываю вызов.

Она совсем оборзела в край!

— Мариш — Руслан поднимается, морщась немного и подходит ближе — ну ты чего? — обеспокоенно заглядывает в глаза.

— Нормально всё — опускаю взгляд на телефон и понимаю, что сжала его очень сильно. Я так зла на неё.

— Не надо, Малыш- Руслан, забирает телефон и притягивает к себе, крепко обнимая.

Словно укутывает тёплым одеялом.

— Не переживай, пожалуйста — целует в висок — не надо.

— Мне так обидно за тебя — прижимаю его к себе, не отпущу его больше никуда от себя. Скольжу пальцами по плечам, шее, чувствую, как он расслабляется.

— Не хватало, чтобы ты из-за меня переживала. Это пустяки — говорит немного хрипло.

— Нет, это касается тебя. И ты же тоже переживаешь из-за этого.

Молчит, крепче обнимая.

— Пожалуйста, только не прерывай реабилитацию — прошу его, а то опять совесть проснётся.

— Я и не собираюсь — говорит тихо, чем очень меня удивляет. Неужели начались перемены? Как я рада его решению, Господи.

— Ты права у неё есть квартира Ника на крайний случай. И — он немного отстранился и заглянул в глаза — спасибо тебе за всё. Я очень тебя люблю.

— Руслан — тянусь к его лицу и целую немного приоткрытые губы.

Он так счастливо улыбается в ответ.

— Я рада, что ты так решил.

Он отпускает меня и немного отступает к креслу. Ему же нужно одеться, вспоминаю я.

— Я знаю, что нужно было бы ей помочь, но после её слов обо мне, вот здесь — он прижимает руку к груди — словно оборвалось что-то. Не могу я так больше. Не хорошо отвернуться сейчас от неё, но я не хочу больше общаться с ней. Если бы я знал или видел, что ей я нужен, может быть было бы по-другому, не знаю. А сейчас между нами пропасть и я не хочу её пересекать. У меня больше нет сил и желания пытаться общаться с ней.

Наконец-то хоть говорить начал о том, что на душе, родной мой.

Руслан начинает медленно одеваться.

— Не хорошо они поступили с тобою и это ещё мягко сказано. Ты ей ничем не обязан.

— Я знаю у меня сейчас и средств нет, чтобы ей отдать.

Подхожу к нему и прикасаюсь к его напряжённым плечам.

— Сейчас ты должен восстанавливаться и пожалуйста подумай о себе в первую очередь — чуть сжимаю кисти на его плечах и целую его между лопаток.

Наверное, улыбается судя по выдоху и немного расслабляется.

— Идём завтракать, я там всё приготовила уже.

— Идём — резко поворачивается ко мне и сильно морщится, зажмурившись.

— Тише — опаздываю с предупреждением и подхватываю его под руку.

Подталкиваю к дивану. Слушается слава Богу.

— Присядь, а лучше ляг, я разотру.

— Да нормально, отпустило уже — бодрится, по глазам вижу, что болит.

— Так, кто здесь врач — не могу удержаться.

Сопит и ложится на живот.

Растираю ему спину, разминая мышцы около шва. Вроде бы повязка не промокла, это хорошо.

— Всё, можешь поворачиваться — поднимаюсь над ним.

— Спасибо — глухо в подушку.

— Никаких резких движений, пожалуйста — прошу его — пока полежи я всё сюда принесу.

Придвигаю журнальный столик к дивану. Руслан удивлённо смотрит на меня.

— Это я тебе завтрак в постель приносить должен — говорит немного хрипло.

— Ну всё у нас впереди — убегаю из комнаты пока не накрутил себя ещё сильнее.

Конечно его боли беспокоят очень, надеюсь, что они из-за воспаления, а не из-за его геройства. Поднять меня додумался, дурачок мой.

Беру приготовленные блюда и отношу в зал. Руслан уже одел футболку и присел на диване.

— М салатик, я его вчера не успел попробовать — улыбается и придвигается ближе к столу.

— Это ещё малая часть того, что вчера передала мама.

— Да у нас ещё торт — в его глазах заиграли искорки.

Сладкоежка мой, расслабился немного, улыбаться начал. Отпустило.

Как же ненавижу его мать за такое отношение. Неужели она не понимает, что он всё чувствует и ему больно от такого потребительского отношения. У неё не было проблем, и Руслан ей не был нужен всё это время. Как только появились проблемы она вспомнила о нём, сначала эта операция, потом обвинения её. До сих пор не могу понять, как можно на весы ставить жизнь сына и мужа. Ведь это твоя кровь и плоть, частичка тебя, тем более единственная теперь. И вместо помощи опять претензии.

Пытаюсь выдохнуть, надо успокоиться, а то опять нервничать начинаю. Забираю оставшиеся блюда и возвращаюсь в зал.

Замечаю, что Руслан уже положил нам в тарелки салат и сделал бутерброды с колбасой.

— Я немного похозяйничал — улыбается немного смущённо.

— Спасибо, очень приятно — присаживаюсь на диван и целую его в щёку.

Он улыбнулся и опустил взгляд.

— Приятного аппетита — скромно говорит и тянется за вилкой.

Я так давно не завтракала вдвоем с кем-то. Сегодняшнее утро определённо особенное и незабываемое.

Руслан.

Маринка рассказывает про свое детство, пока мы завтракаем. А я уплываю в своё. И самое яркое это конечно прогулки с дедом в конюшню. Я так люблю этих животных. Они грациозные и красивые, и у них добрые глаза. А ещё лепили снеговика. У деда всегда такая добрая улыбка была. Аж глаза защипало от воспоминаний и в груди что-то сжалось.

— Мама тогда меня так отругала, конечно чумазая такая вернулась домой, но мне понравилось — Маринка улыбается счастливо уплывая в воспоминания.