Она без сознания, её рука безжизненно свисает, пока её несут к дверям, медсестра открывает ему дверь.

Замечаю кровь на виске. Нет! Не оставляй меня Маришка!

Я остаюсь один в операционной. Душа рвётся к ней, я с ума сойду в неизвестности. Я же сдохну без тебя! Она так сильно переживала за меня, превратилась в бледную тень, а я даже не задумывался о том каково ей. Она так сильно плакала, когда узнала о моем решении, сказала, что без меня не сможет. А это я без неё не выживу. Солнышко моё, как я мог довести её до этого! Идиот, думал только о проблемах отца, боялся не вернуться к ней, а она меня спасла. Родная моя. Не могу нормально выдохнуть, отвяжите меня хоть кто-нибудь, пожалуйста. Господи не забирай ещё и её у меня!

Натягиваю в очередной раз завязки, но они не поддаются, крепкие.

Спустя казалось вечность в операционную заходит мед сестра.

Она молча подходит ко мне, начинает отвязывать завязки.

— Как она? — голос дрогнул.

— Пока так же — она потупила взгляд.

Освободившись, поднимаюсь и сажусь на столе. Закутываюсь в простынь. Как-то не удобно быть обнажённым перед девушкой.

— Ложитесь я довезу вас до палаты — указывает мне на каталку.

— Да я бы дошёл сам.

— В таком виде — улыбается.

Да уж.

Выдыхаю и укладываюсь на каталку. Она сверху укрывает одеялом и ведёт в палату.

В палате наспех одеваюсь и иду искать мою девочку. Очень надеюсь, что она уже пришла в себя.

На посту вижу Артёма и подхожу к нему, может он скажет мне хоть что-то.

— Что с Мариной? — задаю вопрос, мучающий меня.

— Была без сознания, увезли на КТ, посмотрим результаты, там видно будет, висок всё же. И ударилась она хорошо. Это ж надо так переживать, второй раз обморок за всё время что её знаю. Ведь всегда спокойная как танк, уравновешенная, а тут.

— Второй раз?

У неё уже было такое?

Нежнее надо быть с любимыми, вспомнились его слова.

— Да она после смерти отца очень тяжело отходила и один раз сознание потеряла во время операции.

Неужели она сейчас была в таком же состоянии из-за меня? Надеюсь ты ничего не повредила себе. Это я довёл её до такого состояния! она ведь просила меня этого не делать. Моя маленькая, хрупкая девочка, вместо того, чтобы оберегать её и заботится, я подверг её таким сильным переживаниям. Ведь если бы она решилась на такое ради своего отца, я бы умер без неё рядом с операционной. Потерять её смерти подобно. А она ещё и оперировать пошла. Какая же она сильная и смелая моя девочка и опять спасла меня сегодня, помедлила бы немного, и я уже отключился, наверное.

— Мне жаль, что так получилось с вашим отцом — парень опускает глаза.

— А, что случилось, ведь мы торопились как могли.

— Да, но никогда не знаешь сколько нам отмерено. Его жена поздно обратилась, он уже второй день был в таком состоянии, поэтому видимо всё так сложилось.

Возникло впечатление, что парень оправдывается передо мною.

— Понятно — только и могу выдавить из себя.

Не хочется думать об отце, почему-то.

— Его жене мы сообщили, простите ещё раз.

— Хорошо — отвечаю.

Артём уходит.

А мне что делать? Где ждать Маринку? Смотрю на палату отца.

Тихонько иду туда, может его ещё не увезли?

Заглядываю, сам не зная, чего ожидать.

Палата оказывается пуста. Только смятая простынь указывает на то, что некоторое время назад здесь был отец.

Становится горько и на душе пустота какая-то. Он ушёл из моей жизни полтора года назад. Но совсем разные вещи, когда человек жив, а когда его нет. Ты можешь не общаться с ним, но знаешь, что он живёт и от этого спокойно на душе было. А сейчас? Сейчас я опоздал с помощью и оказался не достойным сыном, коим и был всегда для него. Не успел я поступить по человечески, прости. В груди всё сжимается, не могу выдохнуть и выхожу в коридор. Зажмуриваюсь, тяжело всё это осознавать.

Слышу везут кого-то на каталке и открываю глаза.

Маришка, бледная как мел, даже губы стали намного светлее. Всё также без сознания.

Её завозят в палату в которой был я. Помогаю переложить её на кровать, забывая о спине. Шов ноет, но стараюсь не обращать на это внимание, есть куда более важные вещи.

— Что с ней? — спрашиваю мед сестру и укрываю Маринку одеялом.

— Артём Сергеевич всё скажет — она выкатывает каталку, а я наконец-то могу остаться с Маринкой наедине.

Присаживаюсь рядом на стул и беру её прохладные пальчика в ладонь.

— Маришка — тихонько зову её, может очнётся?

Почему она столько времени не приходит в себя? Неужели всё же что-то серьёзное, раз медсестра мне не ответила.

— Прости меня. Это я во всём виноват — сознаюсь ей — только возвращайся ко мне, родная моя я без тебя не смогу.

Подношу её ладошку к губам и целую, вкладывая все свои чувства к ней.

Маринка не реагирует. Становится очень страшно за неё. На глаза слёзы наворачиваются. Не оставляй меня прошу…

Прижимаюсь щекой к её ладошке, чтобы почувствовать её тепло и чтобы она знала, что я рядом.

Неожиданно за спиною открывается дверь и в палату заходит женщина. Она очень похожа на Маринку. Поднимаюсь со стула.

Она с болью смотрит на Маринку и прижимает пальцы к губам словно сдерживаясь. Она подходит ближе и смотрит на меня очень внимательно.

— Ты, наверное, Руслан да? — вышибает пол из-под ног своим вопросом.

— Да — только и могу ответить.

— Я Анастасия Игоревна мама Марины — ошарашивает меня.

Она здесь, значит с Мариной случилось что-то серьёзное? От паники всё внутри трястись начинает.

— Простите это…это из-за меня она — не могу даже договорить нормально, да что ж такое-то со мною, руки ходуном ходят.

— Ты чего, с ума сошёл? — касается моих плеч и заглядывает в глаза — не переживай так. Она сильная, я знаю — тихо выдыхает и притягивает к себе, обнимает, словно я ей родной человек.

— Простите меня — голос садится, на глаза слёзы наворачиваются. Я во всём виноват.

— Дурачок. Она просто очень переживала за тебя, по-другому она не умеет, в меня пошла — она тихо гладит меня по спине — если любит то всем сердцем.

— Она Вам рассказала?

Когда только успела?

— От меня у неё секретов нет — она немного отстраняется — и я очень рада, что ты появился в её жизни и надеюсь будешь беречь её впредь.

— Буду, лишь бы пришла в себя. Что с ней? Мне ничего не говорят.

— Сотрясение небольшое, скоро должна прийти в себя. Я просто не выдержала дома одна, зная вашу ситуацию не хотела быть вне ведении. Переживала за вас обоих.

— Вы тоже переживали? — поражаюсь я.

— Конечно, ведь не хотелось терять зятя, даже не познакомившись с ним. А как же нервишки потрепать, а? А кровушки попить? — улыбается мне.

Нервишки? Зять? Я никогда не был в этом статусе.

— Да я шучу, не переживай. Только Маринку не обижай, она ранимая очень. Видишь аж в обморок грохнулась, так за тебя боялась.

— Я тоже очень боялся — сознаюсь ей — боялся не вернуться к ней, ведь она моя жизнь. Я её очень люблю.

Мама марины так тепло улыбнулась мне, что в груди защемило.

— Я рада, что в её жизни появился ты.

— А она в моей — опускаю взгляд.

— И не только в её, но и в нашей. Руслан. Теперь ты часть нашей семьи, а мы твоей.

Глаза начало щипать от её слов.

— Спасибо — только и смог ответить ей.

Руслан.

Маринина мама обнимает меня, вызывая в груди щемящие чувства. Часть семьи, это так не привычно и не верится до конца, что совершенно не знакомый мне человек относится ко мне как к родному. Маринка очень похожа на мать, особенно глазами и тёплым взглядом.

— Не поняла? — слышу родной голосок Маринки.

Её мама отпускает меня.

— Вы что тут делаете? И что случилось — Маринка немного морщится, прикасается пальцами к виску и пытается подняться на пастели.

— Привет — наверное улыбаюсь как дурак, но я так счастлив видеть её.