– Боялась, что ты меня не простишь, а еще и сына заберешь, – всхлипывает она.

– Ну ты из меня совсем уж монстра сделала, – я поднимаюсь с дивана, желая, быть подальше от своей бывшей жены. – Ааа, я же и забыл, что избивал тебя. Зачем Янке соврала?

– Прости, – еще громче всхлипывает она, пытаясь удержать меня за руку. – Я просто все еще тебя люблю и ревную. Когда я узнала, что ты объявил ее своей невестой, я просто с ума сошла. Ведь я же знаю, что она тебе понравилась еще тогда пять лет назад, когда ты впервые ее увидел. Герман, я же не слепая и не дура.

– Поэтому надо было рассказывать небылицы про меня, вместо того, чтобы просто вернуться домой с сыном? – каждое упоминание о нем заставляет мое сердце сжиматься. – И сколько ты еще собиралась скрывать, что у меня есть сын?

– Я хотела, чтобы она от тебя отстала, – отвечает Анна, игнорируя второй вопрос. – Как только она ушла, я решила вернуться.

– Она не ушла, а пропала, – все еще не хочу верить в то, что Янка ушла от меня, получив желаемое.

– Ну да пропала, – хмыкает бывшая. – Она тебе рассказала только то, что я ей говорила, а про свои планы не поведала?

Я молча смотрю на нее сверху вниз в ожидании продолжения рассказа.

– Она мне при встрече сказала, что уйдет, как только уломает тебя на интервью, – запальчиво говорит женщина. – Она сказала, что только желание быть первой, кому ты позволишь себя интервьюировать, заставляет ее оставаться с тобой рядом. А еще сказала, что когда она уйдет, я об этом узнаю сразу и смогу вернуться.

Ее рассказ снова повергает меня в шок. Уже второй раз я слышу об этом интервью, и ее непреодолимом желании взять его именно у меня. А если это действительно так? Черт! Какой же я дурак! Она журналистка, а эти стервятники ни перед чем не остановятся.

– Давай, закончим этот разговор, – говорю я, потирая руками лицо, стараясь отогнать невеселые мысли. – Что ты делала в больнице?

– Работала, Ядов, просто работала. Мне же надо было как-то выживать. Кормить себя и сына, – спокойно говорит она.

– И ты непричастна к тому, что произошло с Раей? – смотрю в упор, стараясь прочитать ее эмоции.

– Ты думаешь, что это я ее отравила? – возмущенно говорит она, вскакивая с дивана и сжимая кулаки. – Да я даже не подходила к ней, боялась, что она меня увидит и узнает. Мне даже уволиться пришлось, чтобы не попасться ей на глаза!

– И ты не знаешь, что она сейчас в коме? – снова слежу за реакцией.

– Как в коме? – на лице отражается только недоумение. – Ее же собирались переводить в палату.

– А ее снова пытались отравить, и я думаю все-таки не без твоей помощи. Если вспомнить, как вы друг к другу относились, – зло говорю я.

Ничего ответить она не успевает, потому что у нее в сумке звонит телефон. Она достает его и смотрит на экран.

– Прости, мне надо ответить, – говорит она и выходит к холл.

Когда она уходит, в гостиную врывается один из моих охранников, изображая дракона, а за ним несется Женя, размахивая детским мечом, как настоящий рыцарь – победитель драконов. Они бегают вокруг дивана, заставляя меня улыбаться. Через пару минут входит Аня, к которой тут же подбегает мальчишка.

– Мама, мама, смотри какой у меня меч! – радостно кричит ребенок. – Я сейчас убью дракона и освобожу принцессу!

– Ты настоящий рыцарь, – Аня гладит его по голове. – Поэтому я надеюсь, что ты не будешь плакать, если мама ненадолго уедет? А ты останешься с папой.

Я вопросительно поднимаю брови, глядя на свою бывшую.

– Герман, ну ты же не будешь против, если я отъеду на часок? – она смотрит на меня выжидательно. – Пусть Женя немного побудет у тебя, как раз и познакомитесь поближе.

– Я не против, – отвечаю, не сводя глаз с мальчишки. – Если только Женька за.

– Я за! – кричит сын и несется снова догонять дракона. – Я еще не освободил принцессу!

Они выскакивают из комнаты, а мы снова остаемся одни.

– Ему у тебя понравилось, – улыбаясь, Анна провожает взглядом расшалившегося ребенка. – Я совсем ненадолго. Потом я его заберу, и мы поедем домой.

Она берет свою сумку и быстро выходит из гостиной. Я остаюсь один, обессиленно опускаясь на диван, прислушиваюсь к звукам боя рыцаря и дракона в глубине дома.

Мое утро начинается с сообщения от сестры, которое, понимаю, ничего хорошего мне не сулит. Разблокировав телефон, читаю всего несколько слов “Жду тебя в торговом центре. Очень срочно”. Какого черта ей надо? Раздраженно встаю с кровати и иду в душ. Колеблюсь между желанием встретится с ней и желанием послать к черту. Когда выхожу из душа, приходит еще одно сообщение, в котором она просит не говорить о нашей встрече Герману.

– Господи, как мне надоели эти тайны мадридского двора, – бурчу я, натягивая футболку и джинсы. Мое первое желание берет верх. – Снова придется скрываться от соглядатаев Ядова.

Выхожу из комнаты и направляюсь в сторону входной двери. Когда берусь за дверную ручку, меня окликает один из охранников. Когда я уже выучу их имена?

– Яна Евгеньевна, вас проводить?

– Спасибо, не надо, – выдаю самую обворожительную улыбку, на которую только способна. – Я в торговый центр прошвырнусь. К обеду буду.

Сидя в такси, пытаюсь понять, шпионят за мной или нет. Убедившись, что за нами никто не едет, спокойно продолжаю путь, ожидая нового сообщения о месте встречи.

Торговый центр встречает шумом, создаваемым снующими туда-сюда людьми. Я начинаю переходить из магазина в магазин. Ну и зачем она меня сюда выдернула? Чувство голода дает о себе знать, когда я уже готова отправиться обратно, в дом Ядова. Отправляюсь в кафе со стойким желанием истребить как можно больше еды и выпить неограниченное количество кофе. Телефонный звонок раздается тогда, когда я сижу в ожидании заказа.

– Привет, подруга! – слышу веселый голос Руслана. – Ох и навела ты шороху своим репортажем. Не зря говорят, талант не пропьешь. Всем нос утерла.

– Руслан, – настроение падает до уровня городской канализации. – Не тарахти, голова болит.

– Янка, какая голова? – возмущается друг. – Я ей тут про звездный час толкую, а она про голову. Да тебя сейчас захотят получить все каналы нашего города и не только! Вот Артур взбесится.

– Мне плевать, – очень рада, что упоминание про Артура, не вызывает никаких эмоций. – Ладно, Русик, пока. Созвонимся.

Конец разговора совпадает с принесенным заказом, и я с наслаждением вгрызаюсь в сочный бургер, запивая колой в запотевшей бутылке. Этот завтрак напоминает времена моей журналистской деятельности, когда порой некогда было полноценно поесть и приходилось перебиваться вредным для здоровья фастфудом.

После завтрака достаю телефон, чтобы вызвать такси, когда он оповещает, что пришло новое сообщение. “Иди к туалетам”, гласит послание от Анны.

– При такой конспирации Штирлиц нервно курит в стороне, – усмехаюсь я, направляясь в указанном направлении.

Когда я уже нахожусь возле женской уборной, на лицо ложится какая-то тряпка с острым медицинским запахом, и я проваливаюсь в темноту.

Прихожу в себя в каком-то сыром и вонючем бункере, сидящая на стуле связанная. Нестерпимая вонь заполняет легкие, и я начинаю надрывно кашлять. Голова раскалывается, и каждое движение отзывается пронизывающей болью. Знакомясь со своим местоположением, медленно оглядываюсь то в одну, то в другую сторону. Меня окружают железные стены с выбитыми окнами, которые находятся под потолком на высоте не менее пяти метром. Вдалеке слышны звуки работающей техники, и во мне зарождается надежда, что где-то близко находятся люди, которые могут меня услышать.

– Люди! – кричу я, отчего голову пронзают иглы боли, но я не собираюсь останавливаться. – Помогите!

Кричу до тех пор, пока из горла не начинают вырываться только каркающие звуки, а голосовые связки – гореть огнем. Ко мне никто так и не пришел на помощь, а по переместившемуся солнцу, понимаю, что день уже клонится к вечеру.