К е ч о (отпускает его). И ты вырос. Был осленком, стал ослом.
Караман потирает уши, ластится к Кечо, словно теленок.
Тебе не хочется домой?
К а р а м а н. Только и мечтаю о нашей деревне, о нашем роднике… о фасоли, приготовленной мамой!
К е ч о. О чуреке?
К а р а м а н. Ох, не говори мне о чуреке!
К е ч о. Но ведь чурек делают из кукурузной муки, а кукурузу надо полоть…
К а р а м а н. Сломается мотыга, руками буду полоть! Нет, не место нам в городе!
К е ч о. А ты не подумал, что и в деревне нас могут унизить и ограбить? Соберем урожай, а придут богачи, скупят его за гроши и втридорога продадут горожанам…
К а р а м а н. Эх, Кечо, Кечо, почему везде ложь, почему так много обманщиков на этом свете?
К е ч о. Не знаю, но ведь мы с тобой не будем обманывать ни друг друга, ни других?
К а р а м а н. Не будем… может, когда-нибудь все будет хорошо.
К е ч о. Жизнь без надежды, Каро, хуже смерти.
Сверху на голову Кечо падает тяжелый узел.
К а р а м а н. Что это?
К е ч о (заглянул в узел. Его затрясло). Де… Деньги, тьма денег. Это нам с неба! Помнишь, ты говорил… Вот и…
К а р а м а н. Но это было в прошлом году?!
К е ч о. Значит, до бога только что дошла твоя просьба. Как-никак, живет он высоко…
К а р а м а н. Я и во сне не видел столько денег. Давай ущипнем друг друга… Вдруг это сон?
Щиплют друг друга. Визжат от боли.
К е ч о. Что нам делать?
К а р а м а н. Не знаю… Никого не видно…
К е ч о. Возьмем?
К а р а м а н. Деньги всем нужны… Не знаю, не знаю! Боже, посоветуй!
К е ч о. Нет, Каро, не нужно нам то, что достается без труда. Чужое — не наше.
К а р а м а н (не очень уверенно). Может быть… Нет, к черту. Пойдем наверх, может, деньги случайно упали.
Шагают вверх по винтовой лестнице. Навстречу им г о р о д о в о й.
Г о р о д о в о й. Опять эти мошенники? Ага, и узел у них.
К е ч о. Он упал мне на голову, клянусь родной матерью!
К а р а м а н (уныло). Опять в беду попали!
Г о р о д о в о й. Нашли кому втирать очки. (Кричит.) Эй, приятель, спустись-ка сюда! (Сталкивает друзей вниз.)
Появляется Д а р ч о.
(К Дарчо.) Вот я и поймал тебя, разбойник. Кто клялся, что не грабил банк? А это что? Выбросил деньги в окно своим подручным?
Д а р ч о. Довольно, дурак! Ладно, ты застукал меня. Ничего, я не задержусь в тюрьме. Но знай, когда я выйду из нее, первым покойником в городе в тот день будешь ты.
Г о р о д о в о й. Что ты, что ты, милок! Какая тюрьма! Я хотел сказать, Дарчо-джан, что такому ловкому разбойнику ни к чему эти олухи-подручные. Видишь, сами тебя выдали!
К а р а м а н (в ужасе). Дарчо?!
К е ч о. Мы пропали.
Г о р о д о в о й. Ну, разбойники, теперь в тюрьму.
Д а р ч о. Помолчи. Идите, нищие.
Г о р о д о в о й. Дарчо!
Д а р ч о. Я кому сказал, отпусти их, слышишь? Тебе и того хватит, что меня поймал. Не будь этих дураков, только бы ты меня и видел. Идите, ребята. (Городовому.) Смотри за мной получше, фараон, не то сбегу, упустишь лакомый кусочек. Пошли наверх. Уж как-нибудь мы с тобой договоримся.
Г о р о д о в о й (ребятам). Убирайтесь! Слышите? Марш, марш! Скажите спасибо, что я добрый человек.
Д а р ч о. Иди, добрый человек, поделим добычу. (Поднимается с городовым наверх.)
К а р а м а н. У-ух!
К е ч о. Разбойник, а сердце доброе.
К а р а м а н. У-ух! Меня даже пот прошиб. Это был сон, дурной сон, Кечо.
Появляется п р о с т и т у т к а, похожая на Гульчино.
К е ч о. А вот уж это совсем не сон! Гляди, Каро, наша Гульчино! Она приехала сюда, она ищет тебя. Сон в руку, Каро!
К а р а м а н (робко). Гульчино, здравствуй! Ты узнаешь меня? Я Караман.
П р о с т и т у т к а. Ну да, конечно, ты Караман, милый, красивый Караман. Но ты так переменился! Ты такой важный в этой новой черкеске. Прямо жених.
К а р а м а н (чуть не прыгая от радости). Твой, твой, Гульчино!
К е ч о. Вы рождены друг для друга.
К а р а м а н. Только бог мог сделать тебя такой, моя Гульчино.
П р о с т и т у т к а. Ах, мой отец совсем не бог. И вообще я не знаю, был ли у меня отец.
К а р а м а н. Как нет отца? Твой отец священник.
П р о с т и т у т к а. Вот как? Значит, я смело могу грешить, будет кому заступиться за меня на этом и на том свете.
К а р а м а н. Как странно ты говоришь, Гульчино. И почему не поздоровалась с моим другом Кечо?
П р о с т и т у т к а. А-а, здравствуй, Кечо! Ты такой шикарный!
К е ч о. Что-то тут не то…
К а р а м а н. Гульчино, не томи меня, скажи, ты отказала сыну князя?
П р о с т и т у т к а. Что ты, Караманчик, я никому не отказываю. Но он оказался таким нахалом… Ушел не расплатившись да еще пятерку украл.
К а р а м а н. Подлец! Гульчино, ты так похорошела, моя милая!
П р о с т и т у т к а (поет).
«Я рассвет Эрзерума, Гульнара,
С неба к тебе спустилась, Гульнара…»
К е ч о. В этом красивом платье ты похожа на божью коровку. Не боишься испачкать его?
П р о с т и т у т к а. Я легко снимаю его. Довольно болтовни, мой милый Караман. Пойдем со мной.
К а р а м а н. Куда, дорогая?
П р о с т и т у т к а. Не такая уж я дорогая. Всего рубль возьму. Может, дорого? Хочешь, восемь гривен.
К а р а м а н. Кечо, ты понимаешь что-нибудь?
К е ч о. Черт знает что…
П р о с т и т у т к а. Если у тебя нет денег, так и быть. Ты такой красивый и мужественный! Мне нравится твоя борода. Пойдем, милашка. (К Кечо.) Не завидуй ему, вернется он, приходи ты, в обиде не оставлю.
К а р а м а н. Ты… Кто ты?
П р о с т и т у т к а. Ангел, слетевший с неба, черт побери!
К е ч о. Да она вовсе не Гульчино!
П р о с т и т у т к а. Ах, ко мне подходят все имена. (Прильнула к Караману.)
Он как ошпаренный отскакивает от нее.
Неужели я не нравлюсь тебе, мой богатырь? Пойдем! Не мне же просить тебя.
К а р а м а н. Убирайся, проклятая!
П р о с т и т у т к а. Ох, какой ты сердитый! Может, твой друг поласковей? Кечо, щеголь, пойдем. Много не возьму…
К е ч о. Ты… Ах, вот ты кто! Караман, это вовсе не Гульчино, подавиться мне шашлыком! Иди, иди своей гнусной дорогой, дрянь!
П р о с т и т у т к а. Идиоты, столько времени потратила на этих верблюдов! (Закуривает и, виляя бедрами, уходит.)
К а р а м а н (с тоской). Обман, кругом обман!
Сверху спускаются г о р о д о в о й и Д а р ч о.
Д а р ч о (городовому). Надеюсь, свою половину добычи ты будешь беречь покрепче, чем я?
Г о р о д о в о й. Ты такой остроумный, Дарчо-джан! (Козыряет ему и уходит.)
Д а р ч о. А вы еще здесь, молокососы? Эх, вы честные дураки. Взяли бы деньги и жили припеваючи. Чего испугались? Благословен вор, обкрадывающий вора. Правительство грабит народ, я граблю правительство…
К е ч о. Откуда нам было знать, уважаемый разбойник, что эти деньги принадлежат казне.
Д а р ч о. А если бы знали, взяли бы?
К а р а м а н. Нет, уважаемый разбойник, нет.
Д а р ч о. Ха! Деньги им не нужны! Идемте со мной. За два месяца столько заработаете, что прятать деньги будет некуда.
