Магеккар подчалил к гостинице, высвободил нас из своего податливого нутра – и лопнул, взорвавшись красочными брызгами. Одноразовый, значит.

Мы с Сио Лантием в момент взрыва пригнулись, прикрываясь руками. Ро Тондий так и вовсе на землю шмякнулся. Один Ли Фаний Орл хранил дивное хладнокровие и лишь усмехнулся, когда помогал мне подняться. Его ладонь коснулась моей, и в этот миг между нами тоже словно молния проскочила. В груди у меня запекло, к ушам прилила кровь, и стало вдруг так жарко, словно я не в город, а в сауну ненароком угодила.

Сыщик же, видимо, ничего особенного не почувствовал. По крайней мере, вида не подал. И я решила подыгрывать. Кто знает, может, на меня повлияла всеобщая наэлектризованность, и скачок температуры тела – побочный эффект.

В отеле, где Ли Фаний Орл заблаговременно забронировал номера, оказались огромные лифты и не менее огромные потолки, и всё вокруг, включая администраторов за стойкой, было такое люксовое, что хотелось себя ущипнуть, дабы поскорее убедиться: не сон.

Мы прошли под медовым светом ламп по лоснящимся плитам пола благородного орехового оттенка. Колёсики чемоданов с приятным звуком прокатились к двери номера… И внезапно выяснилось, что номер снят всего один.

– То есть как один?! – ужаснулась я.

– Тут на целый город единственный человеческий отель, – миролюбиво вклинился между мной и детективом Ро Тондий. – Но цены космические.

– Вот именно, – высокомерно подтвердил Ли Фаний Орл. – Если бы я снял каждому по номеру, это больно ударило бы по бюджету.

«В смысле? У вас же залежи драконьего золота!» – чуть не взвыла я. Благо, вовремя спохватилась. Птица-Весень ради желания вполне могла сжульничать.

Итак, после неудобств четырёхместного купе нам предстояло провести целых двое суток в тесноте гостиничного номера и вдоволь насладиться компанией друг друга.

Впрочем, насчёт тесноты вру. Апартаменты оказались достойные, той степени пышности и великолепия, какую одобрял Ли Фаний Орл. И той площади, какой вполне хватило бы, чтобы с удобством разместить небольшую армию.

– Ва-а-ай!

– Ух ты!

– Ничего себе! – только и раздавалось вокруг, пока сыщик безучастно распаковывал свои вещи.

– Что, Нойта, довольна твоя душенька? – наконец изволил спросить он. – Теперь нос кривить не будешь?

– Прицепитесь для разнообразия к кому-нибудь ещё, – съязвила я. – Ро Тондий, вон, к примеру, общения жаждет. А я, чур, занимаю ванную.

Давно мне так не мечталось об одиночестве.

В ванной была приятная глазу аквамариновая плитка, круглое, чистое до скрипа джакузи, мощный напор воды и широкие мягкие полотенца. Судя по шуму, который вскоре начал раздаваться за дверью, я проторчала в воде бездну времени.

– Нойта, выходи! – вопили снаружи.

– Нойта Сарс, ты там утонула? – издевался Ли Фаний Орл.

– Я в туалет хочу! – без зазрения совести ныл Ро Тондий.

Пока что у меня отлично получалось выводить людей из терпения. Первоклассный раздражитель и кость в горле с воровскими наклонностями, в остальном же ни заслуг, ни талантов.

В этом плане сеанс купания в одиночестве пошёл мне на пользу: я начала здраво рассуждать и приобрела критическое мышление.

На мой критический взгляд, никаких предпосылок к тому, чтобы ехать в город, под завязку набитый электричеством, у нас не имелось. Где сказано, что преступник поражал своих жертв током? Он их иссушал, а это не слова-синонимы.

Вот почему я не видела в действиях Ли Фания Орла ни капли логики, о чём ему незамедлительно и сообщила.

– Может, убийца – вы? – предположила я, кутаясь в полотенце поверх махрового халата. – Имитируете бурную деятельность, чтобы прикрыть тылы, и пудрите людям мозги липовым расследованием с целью отвести от себя подозрения. Ну серьёзно, из всех вы самый странный.

– Большей глупости в жизни не слышал! – тут же взъерепенился сыщик. – Иди проспись, Нойта Сарс!

– Только и делаю, что сплю, – отрезала я в ответ, после чего с достоинством удалилась.

Что поделать, не умеет Ли Фаний Орл конструктивные диалоги вести.

– Если бы я был убийцей, тебя бы прикончил первой! – вконец взбеленившись, проорал он мне в спину.

Поспать мне так и не довелось, ибо буквально через час сыщик вытолкал нас из номера взашей. Не прохлаждаемся, у нас спецоперация. Как-то так он сказал. И, в то время как мы с Сио Лантием и Ро Тондием впопыхах переодевались, он педантично подсчитывал секунды на секундомере.

Ещё бы спичку зажёг, честное слово.

Во внешнем недружелюбном мире по-прежнему стояло утро. И если за пределами города оно полнилось щебетом пташек, шелестом желтеющей листвы и живительным воздухом, пахнущим сухой травой, то в жилых кварталах безраздельно царила повышенная облачность, и во все доступные углубления наливался отборный туман. Хоть бери да пей вместо утреннего кофе.

Мы строем вышли в непроглядную хмарь, где ночь и день, казалось, сливались воедино, утратив всякие отличительные черты. Который сейчас час, без серк-ри не определишь.

– Так, – сказал Ли Фаний Орл, строго глянув на меня сквозь туман. – Всё, валите.

– Куда валить? – оторопела я.

– Ро Тондий знает. Давай, парень, – обратился к нему сыщик. – Бери Нойту и двигайте на квартиру. А у нас будет другая миссия.

– Его план изменился, – шёпотом поведал мне толстяк, когда мы отошли на порядочную дистанцию.

Надо же, а ведь недавно господин детектив утверждал, что план изменений не претерпел. То ли он принимает решения наобум, то ли нарочно до последнего от меня что-то скрывает. Зачем? Чтоб под ногами не мешалась? Чтобы лишнего не разболтала? Ох, интересно…

Сейчас за нами наверняка велась слежка, поэтому репликами мы с Ро Тондием больше не обменивались. Молча топали по указанному адресу, сверяясь с интерактивной картой местности. Пару раз нас чуть не сбил фет-фат (ага, стало быть, в ходу у них не только пузыри), ещё дважды нам яростно сигналили ферри-фаты. Затем мы умудрились сослепу напороться на какого-то депрессивного пешехода, который на наши извинения никак не отреагировал. И наконец нашли здание, где находилась нужная квартира.

Тремя днями ранее там высушили человека, который, как и мы, был приезжим. Дело об убийстве собирались замять, а инцидент зафиксировать как несчастный случай, поскольку ни родственников, ни друзей, ни даже коллег по работе у пострадавшего не обнаружилось, а улики были из разряда фантастических, и по всему выходило, что бедолагу настигла кара небесная.

В отличие от предыдущих жертв, с ним разделались в замкнутом помещении. И обугленную раму у открытой настежь форточки – да-да, ту самую фантастическую улику – большинство следователей связывало с погодными явлениями. Взять, допустим, грозу. В городе, который натурально пропитан электричеством, весьма недальновидно оставлять окна открытыми во время грозы. А этот чудак правилами безопасности пренебрёг, за что и поплатился.

Так, вероятно, рассуждали штатные следователи, и у них не было причин сомневаться в своих выводах. Вернее, они этих причин не находили. Или не хотели искать.

Но высушенный и убитый молнией – не одно и то же.

Я поделилась рассуждениями с Ро Тондием, но он уже вовсю ковырялся в холодильнике и для серьёзных разговоров был непригоден. Именно холодильник он разглядел в квартире в первую очередь. Ни труп (который, к слову, давно унесли), ни следы на месте преступления его не интересовали. Любителю подкрепиться лишь бы лишние килограммы наесть.

– А ну стой, – сказала я, когда Ро Тондий извлёк на свет бутерброды с красной рыбой и шоколадную пасту. – Не смей это лопать. Еда может быть отравлена.

Толстяк приуныл, но только до той поры, пока я не позвала его изучать окно.

Форточка, чёрная от копоти, так и осталась открытой. Стёкла были грязными, и сквозь них улица проглядывалась нечётко, а уж если добавить сюда туман… Удивительно, что я смогла хоть что-то разглядеть.