– В прошлый раз, помнится, я дал довольно чёткий ответ «нет».

– Всё время отказывать скучно, а нарываться на отказы грустно. Скажите для разнообразия «да».

Сыщик замер. Затем он запрокинул голову к люстре и расхохотался. От его внезапности я аж вздрогнула.

– Мне даже крыть нечем, – прорыдал он спустя полминуты оглушительного веселья. – В твоей нелогичности, Нойта Сарс, уйма логики. Что ж, ладно, сдаюсь. На сегодня всё равно никаких особых поручений, кроме кормёжки Геннадия, не будет. Иди, дай ему пару сверчков, и поднимайся в лабораторию. Где она находится, объяснять, думаю, не надо.

Я кивнула, изо всех сил пряча улыбку. Уломать детектива оказалось проще, чем можно было предположить. Наверное, это оттого, что он пребывал в хорошем расположении духа. А может, сыграл на руку мой разнесчастный образ потрёпанной и безродной. Кто знает, кто знает…

Спустившись по бессчётным лестницам, я попала в просторный зал с террариумом, где обитал хамелеон Геннадий – единственный свидетель того, как меня захватили в рабство.

Сверчки неистово стрекотали под полом. Интересно, они там, в тайнике, размножаются? Может, им уже тесно? Приоткрыв люк, я с содроганием сунулась к прозрачным дырчатым контейнерам. Ближе к поверхности сверчки бушевали каждый в своём отсеке. В глубине, насколько мне удалось разглядеть, дела обстояли плачевнее и индивидуальные камеры не предусматривались.

Достав из двух верхних коробков по сверчку, я с отвращением закрыла люк и переместилась к дверце террариума.

Вцепившись в ветку, за мной с отсутствующим выражением морды наблюдал хамелеон, которому, как обычно, было чуждо всё земное. Его голова заметно побелела с прошлого раза. Линяет, догадалась я и подсунула ему сверчков. Слопал за милую душу.

Надо полагать, моя миссия по ублажению ящериц на сегодня окончена, и можно приступать к гвоздю программы: ламповым посиделкам в лаборатории.

Помахав Геннадию ручкой и погасив источник раздражающего света, я направила свои стопы вверх по лестницам. Здорово утомилась, изошла потом, сбила дыхание, но до заветной двери всё-таки доползла.

– Эп-ху-у-у! – Да-да, первым, что я выдала на высокой ноте, ввалившись внутрь лаборатории, было нечленораздельное приветствие в адрес антисанитарии.

Расчихалась, чем опять рассмешила детектива.

– Пы-ы-ыль, – драматично прогундосила я, проведя пальцем по первой попавшейся поверхности.

– Давно не убирался, – признал поражение Ли Фаний Орл, улыбаясь от уха до уха.

Сейчас на нём сидел кипенно-белый халат, и казалось, что у халата имеется собственная личность. Надел его – и беспокоиться не о чем, хоть на неделю моды в нём отправляйся и перед богемной публикой щеголяй. На любом мероприятии выручит.

Защитные очки с каким-то хитроумным напылением тоже были определённо сделаны на заказ. Эксклюзивная модель перчаток, призванных оберегать нежную кожу аристократов от щелочей и кислот, облегала кисти с непревзойдённым изяществом.

Мой же случай можно было классифицировать как запущенный. Волосы дыбом, костюм перекручен, пот льёт ручьями, глаза навыкате. Заросшее паутиной зеркало у входа отразило меня именно такой.

Впрочем, это пустяки по сравнению с тем, какой бардак творился у Ли Фания Орла на полках и на рабочем столе.

Видимо, я взглянула на сыщика со слишком явным осуждением.

– Что? – развёл руками он. – Разве можно навести порядок, если это противоречит законам физики? Сама Вселенная – хаос, такова суровая правда жизни. Да и вообще, порядок сильно переоценён. Те, у кого дома разброд и шатания, вовсе не ленивы. Они творческие и смелые люди. Прими это как факт, Нойта, и не надо мне корчить эти дикие рожи. Хаос, чтоб ты понимала, является результатом нашего стремления к творческому переосмыслению мироустройства. На вот, держи халат. Застегни на все кнопки, твой костюмчик ещё хочет пожить. И перчатки возьми. Э-м-м…

Он придирчиво меня оглядел и споткнулся взглядом о рыжее безобразие на голове.

– И одноразовый берет, будь добра, надень. Он там, в коробке, – неопределённо махнул рукой Ли Фаний Орл.

Когда приготовления были завершены, а стол расчищен до более или менее сносного состояния, мы уселись на табуретах плечом к плечу.

– Как правило, я говорю «нет» другим и «да» себе. Между прочим, действенная практика по достижению баланса и преодолению личностных кризисов, – сказал детектив, выставляя перед собой баночки с реагентами.

– Может быть. Но она не делает вас ближе к людям.

– Моя рабыня смеет читать мне мораль? Ну и насколько же ближе ты хочешь стать?

Он наклонился ко мне, сокращая расстояние до катастрофически неприличного.

Я разбавила неловкость, фыркнув сыщику в его надменный нос.

– Давайте не будем проводить черту, чтобы никто из нас её случайно не пересёк. Отодвиньтесь. Мы здесь зачем собрались?

– И то верно, – нисколько не смутившись, засиял улыбкой тот.

И принялись мы за работу. Ли Фаний Орл смешивал реактивы, щедро комментируя происходящее. Показывал какую-то методичку, где красивым почерком были начертаны наименования компонентов, необходимых для эликсира, а также расписаны шаги экспериментов и формулы химических реакций.

Я попыталась сфотографировать записи на камеру своего серк-ри, но сыщик меня остановил.

– Или выучишь инструкцию сейчас, или забудь о ней навсегда. Рецепт зелья хранится в секрете. Не хватало ещё, чтобы с твоей лёгкой подачи он разлетелся по всему Мережу. Кстати… – Детектив отложил пипетку, накапав в колбу малиновой жидкости, и с подозрительным прищуром уставился на меня. – Как вышло, что ты не владеешь магией?

– Такой уж уродилась, – уклончиво ответила я и сглотнула неприятный комок.

Рассказать ему, что я Чернокрылая и что в Мереже очутилась, в общем-то, по его милости, было бы большой ошибкой. Откуда мне знать? Вдруг он тоже считает крылатых убийцами? Сдаст меня, куда положено, получит причитающуюся награду, эфирное время, овации фанатов – и сочтёт гражданский долг выполненным.

А мне вместо эликсира силы достанется какая-нибудь затхлая камера и пытки в придачу. Следователи выведают, кто мои сообщники, повяжут профессора, Кагату, Сио Лантия…

Ох, нельзя о таком говорить.

Даже думать нельзя.

– Эй, чего застыла? – нежно шепнули мне на ухо. – Давай продолжим.

Судя по всему, Ли Фаний Орл радикально пересмотрел свою позицию по отношению к моей злосчастной персоне. Он сделался невероятно внимателен и терпелив. Даже пипетку мне вручил, мол, сама давай, пробуй. Показал, как колбу встряхивать, как помещать её над пламенем спиртовки. Несколько раз проговорил правила, чтобы я наверняка уяснила очерёдность этапов и нигде не оступилась. Отслеживал каждое моё движение, пока я смешивала и нагревала растворы.

Потом мы ждали – где-то с четверть часа надо было дать смеси настояться.

Молчание настаивалось и густело вместе с ней.

Ли Фаний Орл смотрел на часы. Я смотрела на него. Сначала меня заинтересовали его брови. Казалось, им самое место на физиономии какого-нибудь карикатурного злодея. А губы… Губы сыщика были вполне достойны украшать ангельский лик полубога Пуйо, исполняющего желания.

А глаза, а тени от густых длинных ресниц… Ну чем не произведение искусства?

Я украдкой поглядывала то на колбу, где дозревало содержимое, то на сыщика, который слишком уж хмурил свой прекрасный лоб. И думала, что некоторые люди созданы не для того, чтобы с ними быть, а для того, чтобы ими восхищаться. Чтобы мы могли тянуться к вершинам, покорение которых они сделали возможным одним своим существованием.

Мой мыслительный процесс однозначно свернул не туда.

Я чувствовала себя глупо. Глупо и восхитительно.

А вот Ли Фаний Орл моего мироощущения не разделял.

– Нойта, ты в порядке? Выглядишь немного… – Он замялся, подбирая слова. – Немного ошалевшей.

– Чего?

Я мигом выпала из состояния лирической отрешённости, вернув себе максимально деловой настрой.