Отвинтив крышку термоса, который, в отличие от зачарованных кружек, всегда полон и горяч, я плеснула на эмалированное дно немного жидкости. Отпила. Медитативно посмаковала (кипяток без примесей, великолепно) и вернулась мыслями к напарнику.

Не удивлюсь, если он дрыхнет в моей постели без задних ног. Болтливой голограммы на него нет.

Стоило подумать о голограммах, как мой серк-ри пронзительно зазвенел в заднем кармане рюкзака. Я помедлила минуту, другую. Стая птиц сорвалась с ветвей Хвоистых Химер и вознеслась к голубому небу. Они орали, как резаные. На меня, наверное, орали. Как на нарушительницу спокойствия и тишины. Что ж, их можно понять.

Униматься мобильное устройство не спешило. Поэтому пришлось залезть в карман и смахнуть окно вызова с сенсорного экрана. Сбросила звонок, умница какая! А звонил-то не невесть кто. Сыщик звонил. И он не успокоится, пока не добьётся своего.

Ну вот, опять.

На этот раз простым вызовом он не ограничился и натравил на меня свою голограмму, от которой движением пальца по мембране не отделаться.

– Прохлаждаешься, Нойта Сарс? – сурово вопросил трёхмерный бюст детектива. – Где это ты? Вышка в лесу? Очень любопытно! А не пора ли тебе бросить все дела и явиться на место преступления? У нас тут, как бы, убийство. Да, снова. И не делай, пожалуйста, такое лицо. Тебе не идёт. Всё, чтоб через полчаса, как штык, была в Грибах.

Грибы. Это мы так кратко Грибной квартал зовём. Туда ещё недавно Кагата заселилась.

Ой, мамочки. Кагата.

Я подумала о подруге – и кровь едва не заледенела в жилах. Что, если убили её? Нет-нет, такое даже представлять противозаконно и противоестественно. Не могло с ней ничего произойти. Не могло.

Смутно помню, как запихала в рюкзак термос с кружкой, как спустилась в подъёмнике, не замечая тихой утренней красоты вокруг. В памяти почти не отложилось, как я, сломя голову, летела по идиллической лесной тропке мимо Искристых Водопадов, Мерцающих Пещер и Трёх Ручьёв Изобилия, впадающих в море Тэсо.

Птички свистели серенады не для меня. Не для меня играла радуга во взвеси водопадных брызг. Не для меня переливался хризолит Пещер.

Для Нойты Сарс было припасено кое-что другое – хладный труп. И принадлежал он… барабанная дробь… всего-то сторожу отеля. Увидев, кому именно не повезло отойти в мир иной, я выдохнула и чуть не навернулась от переизбытка чувств – в последний момент меня поймал расторопный Сио Лантий.

Он и наш широкоформатный товарищ Ро Тондий Дэш прибыли по зову шефа гораздо раньше следственно-оперативной группы. Сам шеф, зацепив большими пальцами лацканы своего вычурного тёмно-синего пиджака, стоял поблизости и о чём-то насупленно думал.

– Снова высушен, – вздохнул Ро Тондий, с печальной миной взглянув на труп.

– И снова без свидетелей, – сказал Сио Лантий. – Мы выяснили, что он сирота. Ни родственников, ни друзей. Недавно его видели в чайном домике, где он пел под караоке. Многие отметили его талант.

– А сегодня утром… – Ро Тондий всхлипнул.

– Убийства начинают носить систематический характер, – заключил мой друг. – Цветочница тоже жила совсем одна.

– Значит, нам стоит включить в группу риска всех, кто одинок, – резюмировала я. И похолодела от мысли, что в некотором роде сама подпадаю под это определение.

Инычужи, конечно, моё одиночество скрашивают, но дракон-то их, вон, не заметил, хотя так усердно за мной шпионил. Сио Лантий видел, Ро Тондий и тот видел. А у драконов, наверное, зрение избирательное. Подозрительно это всё.

В поток моих размышлений вклинился Ли Фаний Орл. Он подошёл к нам с чрезвычайно многозначительным видом и продемонстрировал пробирку, где бултыхалось зеленоватое содержимое. Откупорив пробку, сыщик обмакнул в раствор зубочистку, после чего поджёг её при помощи зажигалки и поднёс к запёкшимся губам трупа. Зубочистка полыхнула голубым и сразу же погасла.

– Так и есть, – сообщил детектив нашей остолбеневшей троице. – Здесь действительно замешана магия. Вещественных доказательств не найдено, камеры видеонаблюдения засняли только помехи, очевидцев нет. Единственная улика – слабый фон вокруг умершего. Очень тонкая аура потустороннего вмешательства.

– Вы сами зелье приготовили? – невпопад ляпнула я, указав на отсек поясной сумки, куда была спрятана пробирка.

Ли Фаний Орл незамедлительно обратил ко мне свою хитрющую физиономию и наградил меня пленительным взглядом.

– Разумеется, сам. А что, хочешь и его украсть?

– Ага, – коварно улыбнулась я. – Отличный план. Но лучше бы вы научили меня такие зелья готовить.

– Ты вроде бы на природном факультете учишься. Почему бы тебе не поискать наставников там? – с любезным оскалом ответил сыщик и отвернулся, чтобы продолжить изучение тела.

Стало быть, отказ. Неприятно получать отказы. Но пора взглянуть правде в глаза: рабыне ученицей не быть.

В принципе, я предвидела, что меня вежливо пошлют лесом. Но гляньте-ка: Нойту только что отшили, посадили в лужу у всех на виду, а она даже краской не залилась. Поздравляю, Нойта, скоро твоё актёрское мастерство достигнет совершенства.

Вместо того чтобы смущаться, тушеваться и не отсвечивать, я преисполнилась нахальства и перешла в наступление. Всё равно одна тема давно не давала мне покоя. Надо бы уже разобраться, что к чему.

– Вы ведь частный сыщик, верно? Кто ваши клиенты? Почему вы расследуете дела, за которые вам, по большому счёту, ничего не светит?

– Если ты о вознаграждении, – процедил детектив, – то денег у меня и без того предостаточно. А действую я из бескорыстного желания восстановить в городе порядок. Ещё вопросы будут?

Теперь от его взгляда можно было бы запросто промёрзнуть до костей.

– Вопросов ноль, – развела руками я и, попятившись, натолкнулась на Сио Лантия.

Тот приобнял было меня за плечи, но под прицельным, разящим наповал прищуром шефа быстро передумал афишировать наши отношения и руки убрал.

А потом на место трагедии прибыл ферри-фат с надменными экспертами-криминалистами. Территорию оцепили, нас сочли помехой и попросили отойти подальше, после чего принялись составлять протокол.

«Деньги, – стоя в сторонке, размышляла я, пока наш шеф авторитетно препирался с представителями правопорядка. – Он сказал, у него их куры не клюют. Хорошо ему. Если ты богат, ты командуешь другими. Если беден, командуют тобой. Мне надо срочно разбогатеть».

Мой серк-ри завибрировал в кармане, и я, не глядя, ответила на звонок.

– Обернись, – велело устройство голосом Кагаты.

Меня всё равно что разрядом молнии шарахнуло. Обернулась я в прыжке. Со вздыбленными волосами выглядела, наверное, эффектно.

Вымощенная чистенькой бежевой плиткой, улочка Грибной Поляны (так по-другому назывался отель) убегала в утреннюю дымку, навстречу алой заре, и была плотно усажена по краям грибами на белых рифлёных ножках. Точь-в-точь как настоящие, грибочки превосходили человеческий рост в три, а то и в четыре раза и были увенчаны шляпками разных цветов и диаметров.

Златокудрая подруга в тапочках с помпонами стояла на крыльце, под мясистой зелёной шляпкой третьего гриба, завёрнутая в махровый халат на вырост. Несчастная и испуганная, она жалась к стене, словно вот-вот чувств лишится.

Я тотчас бросилась к ней, а Сио Лантий рванул за мной – чисто на рефлексе: если Нойта убегает, Нойту надо догнать.

– Ты как? Прости, что не навестила, – выпалила я на одном дыхании.

– Да ничего. Мне уже лучше, – сказала Кагата и кокетливо улыбнулась кому-то за моей спиной.

Ах, да. Если с тобой красавчик-мужчина, даже не надейся, что подруга начнёт жаловаться на самочувствие и тяготы жизни. Она будет до конца изображать цветущий вид, строить глазки и пытаться всячески перетянуть на себя внимание.

– Мой коллега, Сио Лантий Аш, – поскорее представила я напарника, чтобы предотвратить неловкую паузу.

– Мы знакомы, – проворковала та и состроила умильное личико, оценивающе разглядывая моего приятеля сверху донизу. Видимо, нынче он был, как никогда, хорош собой. А похорошел негодник, повалявшись в моей мягкой кроватке. В моей чудо-комнате и моём насквозь волшебном доме. – Теперь ясно, почему ты не смогла прийти, – усмехнулась Кагата. – Весомый повод. Прощена.