Как в возрасте девятнадцати лет можно так умело манипулировать чувствами мужчины? Она что, проходила специальные курсы? Или это вместе с генами передалось от матери?
А, ну да. Я ведь уже видел её маму. Копия Виктории. И по повадкам, и чисто внешне.
Всё наше представление действовало на старика так, как нужно. Так, как и предполагала Амосова. Он, поверив в серьёзность наших намерений, поплыл. И когда Виктория стала сладким голоском просить его обо всяких тратах, он без проблем на всё соглашался.
Кажется, за несколько часов ужина он пообещал внучке чуть ли не целое состояние.
Характер он не показывал. Вёл себя сдержанно и в целом по-доброму. Хотя в некоторых его заявлениях угадывалась та самая властность и бескомпромиссность, которые так мешают остальным членам семьи.
Я старался особо не налегать на алкоголь, а потому пребывал в трезвом состоянии. Старик — тоже не хмелел. Продолжал оставаться таким же медлительным и степенным.
За нас двоих пьянела Виктория.
К концу ужина она вела себя уже максимально развязно. В своих домогательствах перешла всякие границы. Мне и говорить стыдно, за какие места она мена трогала. Я держался. Держался из последних сил.
Дедуля ничего этого не замечал. Или, если и замечал, то ему игривость молодых — только нравилась.
Наконец, когда старика разморило и мы вдоволь с ним наговорились, он объявил, что пора закругляться. Сказал с десяток учтивых слов, поклонился, повторил о том, какая мы красивая пара, и слуга повёл его в спальню.
— Фхух… — я тяжело вздохнул, когда всё закончилось. — Наконец-то.
Мне уже надоело прикидываться благородным женихом, и потому с уходом старика наступило расслабление.
— Да. Наконец-то старый свалил. — раздражённо произнесла Виктория. Но, что-то мне подсказывает, что наша мотивация в этой радости была разной…
— Я свою часть уговора выполнил. — твёрдо сказал я и посмотрел в пьяные глаза.
Кажется, мои слова для неё ничего не значат…
— Да-да. Конечно… — облизнула губы. — Только… проводи меня до комнаты, а то нехорошо себя чувствую.
— Договорились. У деда решила остаться?
— Угу…
Виктория вцепилась мне в руку, и мы пошли по лестнице на второй этаж. Именно там и располагалась её комната.
Всё то время, пока мы находились наедине, я старался думать о чём-то отвлечённом. О кровавом спорте там… о сморщенных стариках… о смерти и о разложившейся плоти… Помогало не особо.
Когда мы немного прошлись, я понял, что тоже изрядно пьян. Всё стало таким медленным, мягким, приятным…
Особенно Виктория.
А ещё от неё веяло чрезмерной сексуальностью. С каждой секундой всё больше.
Кажется, серое платьице задралось как-то чересчур высоко… всего минуту назад было не так… я точно помню. Сказать ей об этом? Ай… на кой чёрт?..
Как всё странно…
Вот, мы входим в комнату, и взгляд сразу падает на кровать в дальнем углу комнаты. Её загадочно освещает луна и чувствуется чуть ли не божественное присутствие.
Я говорю Виктории, что довёл её до комнаты и теперь мне пора идти. Она, почему-то, не слышит. Продолжает держать меня за руку и даже тянет вглубь комнаты.
Хм… как странно.
Что она делает?
Девушка встаёт в область, освящаемую голубым светом, и смотрит на меня с приоткрытым ртом.
Красиво. Хоть зови художника и рисуй с натуры… получится очень живо и глубоко.
Платье спадает с Виктории. Или не спадает, а она сама его сняла. Это уже не важно. А важно то, как очертания её нагого тела чудесно смотрятся на фоне луны.
Смотреть можно бесконечно. Это настоящее искусство. Это и есть жизнь.
— Иди уже сюда…
Глава 10
Виктория схватила меня за руку и притянула к себе. И хотя я намного сильнее её физически, но в этот момент сопротивляться не стал.
Просто не мог.
Я прилип к ней, будто муравей, увязший в меду. И приятно, и нельзя отцепиться.
А надо ли?
— Сюда… — Виктория стала пятиться к кровати, утаскивая меня за собой. Будто в танце, мы поплыли по полу.
Раз-два, раз-два, раз…
И мы на кровати.
Она подо мной, а я на ней.
Лицо Виктории серебрится в лунном свете, кажется идеальным. Даже в такой близи. В её глазах читается похоть, перемешанная с отчуждённостью. Довольно необычное сочетание, которое получается лишь под алкоголем.
Её пышные волосы живописно раскинулись по кровати, контрастируя с бледной кожей.
— У тебя есть… — произнесла Виктория, и последнее слово растаяло в воздухе. Я задумался, а что у меня есть?
Не к месту потянуло на философские размышления.
И правда. Что у меня есть?
Много чего. Я счастливый человек, по сути. Да, не без проблем, конечно. Но кто нынче без них?
У меня есть семья, есть друзья, есть…
Ох, чёрт…
У меня же есть…
Невеста! Екатерина…
Тогда какого хрена я делаю с Викторией?
От осознания своей вины меня будто окатило горячей водой. Я буквально потонул в собственном стыду. Стало мерзко и неприятно.
Даже лицо Виктории утеряло прежнее очарование. Уже не казалось таким гармоничным, и лунный свет делал её бледной, словно труп, а не что-то красивое и эстетичное…
Во мне неожиданно проснулись силы, и я без проблем отпрянул в сторону. Встал на пол.
Только сейчас осознал, что на мне остались одни лишь трусы. Благо, что хотя бы они. Потому что на Виктории…
— Ты чего? — она нахмурила брови и жалостливо посмотрела на меня. Чуть приподнялась, упершись руками в кровать. Взгляд мой невольно пополз по её фигуре, всё-таки, такой же идеальной, как и прежде.
Сразу после объёмных округлостей было подтянуто и плоско. В районе талии с двух сторон случался резкий провал, расширяющийся ближе к ногам. Идеальная симметрия.
Ноги девушки были сведены. Видимо, она ещё не до конца рассталась со стыдом. Впрочем, так выглядело только красивее.
Так! Хватит!
Дабы снова не потонуть в коварной сексуальности, я отвернулся.
— Какого чёрта происходит? Я сказал, что просто провожу тебя до комнаты, и уйду. Таков был угов…
— Но ты ведь сам на меня набросился.
— Я? — вытаращив глаза, уставился на Викторию. — Что ты несёшь? Я ничего не…
— Да ладно тебе, — Виктория лукаво улыбнулась и привстала с кровати, шагнув ко мне. Я отступил. — Я же вижу, что ты сам хочешь. — она кивнула на нижнюю часть моего тела. — И ничего страшного в том, чтобы…
— У меня есть невеста, — я начинал злиться.
— Почему бы не продолжить то, что мы начали тогда в подвале? — проигнорировав сказанное мной, произнесла Виктория.
— Потому что у меня есть невеста! — громче и настойчивее повторил я.
— Подумаешь… — девушка закатила глаза и посмотрела на меня, как на последнюю ханжу.
— Тебе, может, и подумаешь. А мне не подумаешь, — сказал я какой-то бред.
— Мы ничего ей не расскажем, — Виктория положила руку мне на плечо, и по телу пробежал ток. Её гипноз снова подействовал на меня, и я опустил взгляд.
Чёрт, до чего же красивая…
Нет!
— Ты думаешь, меня только это беспокоит? Что-нибудь слышала о такой вещи, как совесть?
— Это всё выдумки ленивых и слабаков. Какая ещё совесть? Нет, не слышала.
— Оно и видно.
Рука Виктории всё ещё продолжала греть моё плечо, и я не решался её убрать.
— Ну чего ты как маленький? Вы ещё не женаты. Это даже не будет за измену считаться. Как можно изменить тому, с кем ты ничем не связан?
— Как удобно у тебя всё устроено. Можешь оправдать любой проступок…
— А зачем загонять себя в ненужные рамки? — вздохнула Виктория. — Жизнь дана для того, чтобы ей наслаждаться. Так давай насладимся… — она прильнула ко мне, прижавшись всем телом. Я почувствовал тепло.
Всё, с меня хватит.
Я схватил Викторию за талию и грубо отставил от себя. Стал собирать с пола разбросанную одежду.
— Придурок! — раздражённо воскликнула она.
— Зато не предатель, — стал натягивать на себя штаны.
