— Нет. Мы просто пообщались с одним человеком.

— «Пообщались» — это ты так завуалированно намекаешь на то, что он уже мёртв?

— Да нет же… я и правда никого не трогал. — Вздохнул Иван. Кажется, он действительно не врал.

— Даже лицо не разбил?

— Да я его только толкнуть успел. Ничего больше…

«Да. Точно не врёт… по нему сразу видно. Ох, ну и слава Богу, тогда можно быть спокойным».

Мы вышли из внутреннего дворика и, вместо машины, решили посидеть в первой попавшейся кафешке. Там было совсем немного народу, и можно было спокойно пообщаться.

Иван, что не свойственно для него, заказал всего лишь стакан кофе. Я же взял и перекусить: лёгкий салатик с компотом. Да, оказалось далеко не так вкусно, как у Насти… но есть было можно.

— Ну, рассказывай.

В принципе, всё до того момента, как я не приехал сюда, было примерно так, как и представлял. После драки на турнире с тем парнем, владеющим молниями, и неожиданной смерти отца Кирилла Дурова, Иван серьёзно задумался. Плюс ко всему, повлияла и тогдашняя гроза.

Он вдруг впервые за долгое время понял, что совершенно не интересовался жизнью своего отца. И решил это изменить. Так как мама очень неохотно хоть что-то рассказывала ему, первым делом здоровяк решил найти информацию в интернете. Но в открытых источниках ничего, естественно, не было.

По этой причине он и обратился к Фёдору. Благодаря нему и его базам данных без особых проблем удалось выяснить, что ни от какой молнии, что ударила с неба, его отец не погибал.

Всё оказалось куда проще.

Он погряз в долгах, и в какой-то момент сильно задолжал опасным людям. По итогу конфликта — погиб.

Глупо, банально, и очень обидно.

Узнав об этом, Иван сначала поругался с матерью, высказав ей претензии по поводу умалчивания правды, а потом и отправился сюда. На Рубинштейна тридцать два, чтобы… он и сам не знал, чтобы что.

В живых из той «банды», от которой и пострадал отец Ивана, остался лишь один скурвившийся человек. Увидев его, здоровяк понял, что нет смысла действовать радикально. Наверное, ему просто стало жалко опустившегося на самое дно, доживающегося свои последние годы, человека.

Он просто поговорил с ним, выяснив кое-что об отце. Ну а потом… потом встретился со мной.

— А чего сообщение-то такое странное написал? Оно звучало, как завещание… — Спросил я, допивая компот.

Иван пожал плечами.

— Готовился к худшему, наверное. Извини, если напугал.

— Не то слово — напугал… благо, что я твоей матери ничего не успел рассказать.

— Блин, мама… — Иван вздохнул. — Стыдно как-то… теперь придётся извиняться. Я же когда подостыл немного, то сразу дошло, что она и не виновата ни в чём.

— Главное, что сам это понял.

Довольно скоро мы вернулись обратно домой. Выходные подходили к концу, и нужно было готовиться к новой рабочей неделе. И даже не к самим занятиям, а к тому, что будет им сопутствовать…

По приходу в академию меня должны ждать очень интересные новости. И кто же знал, что их будет сразу три…?

Видимо, судьба решила вывалить сразу всё, что давлело надо мной в последее время.

Я стоял с Иваном в столовой и ждал, пока наша еда подогреется.

— Как там с мамой, кстати? — Спросил я. — Помирились?

— Да, конечно. Куда бы я делся? Хм… может ещё винегретика заказать?

— Куда тебе столько… и так уже два полных подноса с едой.

— Наверное, ты прав… — здоровяк почесал затылок. — хм… ладно, всё-таки, закажу винегретика!

В кармане провибрировал телефон. Пришло сообщение от Виктории. Она, наконец-то, придумала, чего хочет взамен на своё задание…

«Чего… она совсем охре…»

Сразу следом приходит сообщение от Екатерины, которая сейчас в раздевалке с Герцен, и оно перекрывает экран. Я вижу следующее:

«Андрей…всё плохо… Анне сейчас позвонил учитель, и он…»

Вдруг из ниоткуда появляется Варя. У неё заплаканное лицо, в руке она со всей силы сжимает свой телефон. Девушка подходит ко мне и утыкается лбом в мою грудь. Начинает плакать ещё сильнее.

— Андре-е-е-й…

Ох… ну твою же мать!

В один момент ужасно захотелось послать всех к чёрту с их проблемами, и чтобы они разбирались сами. Но…

Я же тут мужик и глава клана? Я? Ну а кто ещё… поэтому никаких срывов, и только обдуманные действия. Сделай шаг назад, успокойся… успокойся и подумай… если разом навалилось так много проблем, это ещё не значит, что они нерешаемые.

Значит…

Виктории отвечу чуть позже. Потому что она может и подождать, а вот остальные — нет. К Анне с Екатериной я подойду сразу после того, как…

— Варя? — я смотрел на Романову, что воткнувшись головою в мою грудь, плакала. Чуть приобнял её за плечи. — Что такое? Почему ты плачешь? Что-то случилось…?

Иван, забрав дополнительную порцию «винегретика», подошёл к нам.

— Чё такое⁈ — удивился здоровяк.

Но Варя пока что не отвечала. Она продолжала мокрить мою рубашку, благо, что та сегодня была чёрной.

— Давайте присядем. — сказал я и окинул взором столовую. Отыскал укромное местечко за столиком у окна, и мы двинулись туда. Посадив Варю рядом с собой, поставил перед ней стакан с крепким кофе. — Попей немножко.

Романова, словно маленький ребёнок, двумя руками схватилась за стакан и нелепо прильнула к нему губами. При этом всё её тело продолжало немного трястись, она хныкала. Я боялся, как бы сейчас горячий напиток не разлился на нас…

— Аккуратно…

— Блин, да что случилось⁈ — изнывал от нетерпения Иван. — Только покажите мне пальцем, и я убью того, кто обидел Варю…

Да. Здоровяк, всё-таки, довольно быстро пришёл в себя после вчерашнего. Хотя и… некоторые изменения были заметны. Как минимум, он с намного большей страстью, чем обычно, отдавался всяким мелочам. Будто хотел отдать всего себя без остатка, чтобы не хватило на переживания по поводу отца.

И… я могу его понять. Это довольно хороший способ забыться. Некоторые же, напротив, избирают стенания и хандру. Но я такой подход совсем не люблю. Хотя кому-то он и правда может помочь.

— Игн… иг… Игнат… — пыталась выговорить Романова.

Это было очевидно…

— Так я и думал… — Иван с неимоверной злобой откусил половину пирога. — Ну фсё…я его точно убью… — с набитым ртом говорил здоровяк.

Не убьет, конечно. Но… в таком расположении духа мой братец действительно может натворить какой-нибудь ерунды по отношению к Блестящему. Поэтому надо будет объяснить ему, что Игнат того не стоит, и что всё случившееся в целом — лишь плюс.

— Да. Убей… — сказала Варя. — Он этого заслужил…!

Иван подорвался со стула.

— Так! — чуть прикрикнул я. — Никому не двигаться. И всем успокоиться. Сядь, говорю…!

Здоровяк вернул пятую точку обратно.

— Никто никого не будет убивать. Ясно? И избивать тоже, кстати. Вообще без рукоприкладства обойдёмся, хорошо⁈

Иван надул щёки.

Я повернулся на Романову.

— Ты сейчас нам всё в подробностях расскажешь, и вместе мы решим, что делать дальше. Договорились?

— Л…ладно… — согласилась Варя. — В общем… — она разблокировала телефон, что лежал рядом с нею на столе, и на экране сразу же показалась фотография. Я мгновенно определил, что на ней Виктория вместе с Игнатом.

Ого. Сарафанное радио сработало ТАК быстро…

Варя отвела взгляд в сторону, чтобы снова не смотреть на фото, и пододвинула телефон на середине стола, чтобы и Иван, и я, могли лучше разглядеть.

— Можете листать вправо… — добавила она.

Мы с Иваном нависли над телефоном и стали рассматривать пьяную фотосессию. Мде… фотограф из Амосовой — никакущий. Ну или алкоголь так сказался на её умениях. Потому что большая часть снимков выглядела, мягко скажем, не совсем чётко.

Но, тем не менее, без особых проблем можно было разглядеть, кто именно перед нами. Игнат — с его глуповатым, а от алкоголя особенно, — лицом, и Виктория… ну, а с ней и так всё понятно.